она пропала, Линь Фань, для виду поколебавшись, наконец сказал, что считает своим долгом рассказать им, что ему известно о любовнике госпожи Лян, с которым она тайно встречалась в заброшенном храме. Он предположил, что госпожа может находиться там и сейчас. Старый господин Лян поспешил в храм и нашел там свою дочь, висевшую в петле. Прочтя ее предсмертное письмо, он подумал, что она убила себя из-за угрызений совести, когда узнала, что ее муж убит. Подавленный обрушившимся на него горем, старый господин Лян отравился вечером того же дня.

Судья Ди сделал паузу и знаком попросил советника Хуна разлить еще чая. Сделав несколько глотков, судья снова заговорил:

— И вот тут-то на сцене появляется старая госпожа Лян, живущая теперь в Пуяне.

Она была умной и энергичной женщиной, всегда активно участвовала в семейных делах. Зная о добродетелях своей невестки, она заподозрила неладное. Она отдала необходимые распоряжения о свертывании деятельности торгового дома, чтобы возместить потери трем торговым партнерам. Одновременно она послала верного ей управляющего в заброшенный храм провести расследование. Так вот, когда младшая Лян писала письмо, она развернула свой платок на подушке, и кровь впиталась в наволочку. По этим еле заметным следам можно было восстановить первое предложение. Когда управляющий доложил об этом старой госпоже, она поняла, что Линь Фань не только изнасиловал жену Лян Хуна, но и подстроил убийство: ведь это он рассказал родителям о гибели Лян Хуна еще до того, как было найдено тело.

Госпожа Лян обратилась в Кантонский суд, где обвинила Линь Фаня в двойном преступлении. Но к тому времени он уже получил свою долю золота после убийства. Он дал взятку местному чиновнику и нанял лжесвидетелей, в частности бесстыжего юнца, объявившего себя любовником покойной госпожи Лян. И дело было закрыто.

Ма Жун порывался задать вопрос, но судья поднял руку и продолжил рассказ:

— Примерно в это же время пропала жена Линь Фаня, ее нигде не могли найти. Линь Фань изображал глубокую скорбь, но все сошлись в том, что он тайно убил ее, а труп припрятал. Он ведь ненавидел всю семью Лян, включая и собственную жену, за то, что она была бездетная.

Таковы факты, изложенные в первом документе госпожи Лян. Этому свитку уже двадцать лет.

Теперь я перехожу к дальнейшему развитию этой драмы. В семье Лян осталась лишь старая госпожа, два ее внука и одна внучка. Хотя их состояние после выплат торговым домам сократилось примерно в десять раз, доброе имя дома Лян не пострадало, продолжали расцветать различные филиалы. Под умелым руководством старой госпожи Лян удалось быстро возместить убытки, и семья вновь зажила в достатке.

Тем временем Линь Фань, стремясь увеличить свое неправедно нажитое состояние, организовал контрабандную сеть. У местных властей возникли подозрения относительно его деятельности. Линь Фань знал, что такое преступление, как контрабанда, рассматривают не на месте, а в провинциальном суде, куда его могли вызвать и где он не имел влияния. Тогда он придумал другой коварный план, рассчитанный на то, чтобы отвлечь внимание властей и одновременно разорить дом Лян.

Он подкупил портового инспектора и незаметно подбросил несколько ящиков с контрабандой на две джонки, перевозившие груз торгового дома Лян. Потом он нанял человека, который донес на госпожу Лян. Неопровержимые доказательства были тут же найдены, и все имущество дома Лян и его филиалов было конфисковано правительством. Госпожа Лян снова обвинила Линь Фаня, но иск был отклонен сначала местным, а затем и провинциальным судом.

Госпожа Лян поняла, что Линь Фань не успокоится, пока не уничтожит всю ее семью. Тогда она укрылась в загородном доме, принадлежавшем ее двоюродному брату. Дом стоял на месте полуразрушенной крепости. Одно из старых каменных строений еще сохранилось, теперь его используют как амбар. Госпожа Лян посчитала, что там можно будет надежно укрыться, если Линь Фань подошлет к ним убийц, и сделала приготовления на крайний случай.

Действительно, через несколько месяцев Линь Фань подослал банду негодяев, чтобы разнести дом и убить его обитателей. Госпожа Лян, два внука, внучка, старый управляющий и шестеро преданных слуг забаррикадировались в каменном амбаре, где были запасы еды и питья. Головорезы пытались протаранить ворота, но не смогли сломать железные двери. Тогда нападавшие собрали хворост, обложили постройку и стали забрасывать горящие головешки в зарешеченные окна амбара.

Судья замолчал. Ма Жун сидел, сжав кулаки, а советник Хун сердито подергивал усы.

— Укрывшиеся внутри начали задыхаться, — продолжал судья Ди, — и попытались выбраться наружу. Младшего внука и внучку госпожи Лян, старого управляющего и шестерых слуг уничтожили бандиты. Но в общей суматохе самой госпоже Лян и ее старшему внуку — Лян Кэ-фа — удалось ускользнуть.

Главарь банды сообщил Линь Фаню, что все убиты, и теперь Линь Фань решил, что весь дом Лян уничтожен. Убийство девяти человек возмутило весь Кантон, и некоторые купцы, которым было известно о вражде двух семейств, поняли, что в этом зверском преступлении опять повинен Линь Фань.

Но к тому времени Линь Фань уже стал одним из богатейших купцов в городе, и никто не осмеливался идти против него. Кроме того, он на словах скорбел о случившемся и назначил большую награду тому, кто сообщит о местонахождении убийц. Главарь банды, тайно сговорившись с Линь Фанем, выдал четырех своих людей, которых арестовали, осудили и обезглавили, представив это как торжество правосудия.

А госпожу Лян с внуком — Лян Кэ-фа — приютил в Кантоне их дальний родственник, у которого они и прятались, живя под чужим именем. Старой госпоже удалось собрать доказательства против Линь Фаня, и в один прекрасный день пять лет назад она покинула свое укрытие и обвинила Линь Фаня в убийстве девяти человек.

Об этом преступлении все только и говорили, и кантонский судья побоялся взять сторону Линь Фаня, опасаясь общественного мнения. Линь Фаню пришлось поистратиться, чтобы в конце концов замять это дело. Он счел за благо на несколько лет исчезнуть, тем более что на должность губернатора был незадолго до того назначен человек, известный своей неподкупностью. Итак, поручив дела преданному управляющему и погрузив на три большие джонки своих слуг и наложниц, он тайно покинул город.

На этом судья Ди приостановился и выпил еще чашку чая. Затем он продолжил:

— Мы подходим ко второй части этой истории. Она состоит в обвинении госпожи Лян, зарегистрированном нашим судом два года назад. В этом документе, — сказал он, постукивая пальцем по свитку, лежавшему перед ним, — госпожа Лян обвиняет Линь Фаня в похищении ее внука, Лян Кэ-фа. Она сообщает, что сразу