этих журналах влия­ние русской литературы, которое внесено было еврейскими пи­сателями и поэтами, публицистами и мемуаристами, — сотруд­никами этих изданий.

Одновременно с ростом еврейской периодической печати в Америке, — сложилась и расцвела пышным цветом еврейская художественная проза и поэзия, которая по своему размаху и интенсивности может быть признана «золотым веком» еврей­ского художественного творчества. И в эту литературу на идиш в Америке внесли свой оригинальный вклад эмигранты из Рос­сии, выдвинувшись в первые ее ряды. На американской почве вырос замечательный талант Г. Лейвика, передавшего в своих сибирских стихах далекое эхо вечной скорби русских бесконеч­ных просторов. И тут же в Америке расцвел нежный лиричес­кий талант Мани Лейб, воспевшего красу русского пейзажа. От­метим и другого выходца из России, поэта и литературного кри­тика А. Табачника, в своих монографиях, посвященных творче­ству еврейско-американских поэтов, обнаруживающего глубо­кое знание и понимание поэзии.

Значительным выигрышем для еврейской литературы явился тот факт, что таких два выдающихся литературных критика, как Шмуэль Нигер и д-р А. Мукдойни, покинув Рос­сию, нашли убежище в Соединенных Штатах. Их влияние на литературу было велико, к их голосу постоянно прислушива­лись писатели, — независимо от того, были ли они согласны или нет с их оценками и мнениями. В тот период, когда, напри­мер, знаменитый писатель Шолом Аш выступил со своими на­шумевшими «христианскими романами», и общественное мне­ние в еврейской среде было охвачено сильным волнением и да­же возмущением, Ш. Нигер был единственным критиком, вы­ступившим в пользу Аша. Многие были недовольны позицией Нигера, но и этот случай не нанес ущерба авторитету его, как литературного критика.

Органы местной русской печати, в которых, между прочим, принимали участие и русско-еврейские журналисты, тоже стре­мились разъяснять эмигрантам пути и методы американской де­мократии. Большую роль сыграла в этой области ежедневная де­мократическая газета «Новое Русское Слово», которая ряд деся­тилетий издается в Нью-Йорке В. И. Шимкиным под редакцией М. Е. Вейнбаума.

* * *

Члены группы «Ам-йлом», изгнанники, пережившие мно­жество горьких разочарований, принесли с собой в первые годы массовой эмиграции атмосферу той России, которая не имела ничего общего с режимом самодержавия; они принесли дух рус­ской культуры, проникнутой стремлением к моральному и ху­дожественному совершенству, и пыл борьбы за свободу, вопло­щенной в благородных фигурах идеалистов и мучеников осво­бодительной борьбы. Эти настроения разделялись и последую­щими поколениями эмигрантов. Подобно своим предшествен­никам, они старались внедрить в сознание новых соотечествен­ников, что русское самодержавие является угрозой всему миру. Одним из деятелей, организовавших сбор пожертвований на нужды революции, был д-р Хаим Житловский. В 1904 г. он при­ехал как представитель партии социалистов-революционеров в Америку вместе с «бабушкой» Ек. Брешковской; а спустя неко­торое время Житловский выдвинулся, как пропагандист «идишизма», в первые ряды еврейских культурных деятелей; его статьи вызывали горячие споры, а нередко давали повод и к резкой полемике.

Русские евреи сыграли большую роль в деле популяризации русской литературы в Америке: если американский читатель полюбил Толстого, Чехова и других выдающихся русских писа­телей, это является в значительной степени их заслугой. Им удалось также создать атмосферу сочувствия русскому освобо­дительному движению: местные люди охотно жертвовали боль­шие суммы на нужды русских борцов за свободу. Сочувствие революционному движению проникло даже в круги, которые раньше им не интересовались. Когда после октябрьской рево­люции власть перешла к большевикам, евреи-эмигранты по­могли американской читающей публике разобраться в том, что произошло в России; они разъяснили местным людям смысл событий и дали им ключ к анализу политической ситуации. Они делали это в органах печати, предназначенных для сотен тысяч читателей, всякий раз, когда, нужно было выяснить, что представляет собой большевизм и какой угрозой он является. Среди идеологов и публицистов, выполнявших эту задачу, вид­ное место в Америке занял Р. Абрамович, деятель русского Бун­да и долголетний представитель меньшевиков в Социалистиче­ском Интернационале. Проблемам большевизма посвящена также, серия книг Д. Ю. Далина, вышедших в свет во время вто­рой мировой войны и в послевоенные годы, а также моногра­фия долголетнего сотрудника «Форвертса» Д. Н. Шуба «Ле­нин», которая была переведена с английского на несколько языков; эта книга до сих пор остается ценным пособием для всех, кто следит за политическими событиями нашего времени и хочет понять сущность большевизма. К той же категории при­надлежит вышедшее на английском языке исследование Соло­мона Шварца «Евреи в Советском Союзе».

Ни одно мало-мальски значительное событие в жизни аме­риканского еврейства не обходилось без участия выходцев из России. О русских евреях можно без преувеличения сказать, что «без них ничего, не делалось». Мы встречаем их повсюду в об­щественной работе, в промышленности, в области культуры, в торговле, в области науки и искусства, в политике. И судьба по­заботилась о том, чтобы первый дипломатический представи­тель государства Израиль в Америке — посол Эли Эпштейн (Илат) также оказался выходцем из России.

В этом можно видеть и символическое выражение осуществ­ленной мечты: потомки пионеров-идеалистов, которые много лет тому назад поселились в стране под именем «Билуйцев», встретились с детьми и внуками других пионеров-идеалистов, прибывших в ту же эпоху в Америку под именем «Ам-йлом». И это была поистине радостная встреча.

7

Такую же роль, как в еврейской печати, сыграли выходцы из России в истории еврейского театра, где они стали главной дви­жущей силой. Инициатором первого спектакля на еврейском языке был Борис Томашевский. При содействии двух братьев Голубоков, Мирона и Леона, приехавших в Нью-Йорк из Одес­сы через Лондон, он поставил пьесу Гольдфадена «Колдунья»; надо полагать, что это произошло в 1882 г., хотя ни в воспоми­наниях самого Томашевского, ни в других мемуарах, относя­щихся к этой эпохе, мы не находим определенной даты. Это представление положило начало еврейскому театру в Америке, но в течение первых лет этот театр, выдвинувший немало та­лантливых актеров, не отличался высоким интеллектуальным уровнем. Уровень этот стал повышаться с ростом массовой эми­грации, в рядах которой оказалась целая группа известных ев­рейских артистов. Крупнейшими из них были Зелик Могулеско, Давид Кеслер, Яков П. Адлер, Морис Мошкович, Леон Бланк, Сара Адлер, Кени Липцин, Бина Абрамович, Беси Тома­шевская.

Художественный и общественный престиж еврейской сце­ны в Америке явно вырос, когда Морис Шварц основал еврей­ский художественный театр. Это событие казалось началом но­вой эпохи, которой предстояло создать почву для ряда художе­ственных достижений. Шварц привлек к участию в труппе та­ких выдающихся артистов, как Самюэль Гольденберг, Лудвиг Зак, Циля Адлер, Павел Баратов, Берта Герстон, Анна Апел, Исидор Кашир, Юдел Дубинский и Муни Вайзенфраунд, впоследствии приобретший известность, как Поль Муни, не­мало способствовали поднятию престижа еврейского театра и выступления Шварца на сцене. Герои многих произведений Шолом-Алейхема, приобретшие популярность в