матче в Миннеаполисе только для того, чтобы повредить связки уже левого колена, в результате чего он пропустил еще двадцать восемь игр, что стало сильнейшим ударом по развитию молодой команды.

Выступление Брайанта во время Уик-энда Всех Звезд укрепило его решимость добиться большего успеха. Для этого, однако, ему было нужно игровое время, которое потребует от Харриса такой же уверенности в себе, как и от Брайанта. Харрис, однако, пришел к выводу, что парню нужен более реалистичный взгляд на команду и свою роль в ней. «Дэл был пророком, – объяснял позже сотрудник “Лейкерс”, работавший в тесном контакте с Харрисом. – Дэл предвидел это и давным-давно пытался взять Коби под свой контроль».

Позже Харрис объяснил некоторым сотрудникам «Лейкерс», что руководство команды дало ему указания, что Брайант должен получать игровое время, чтобы учиться. У сотрудников сложилось впечатление, что Харрис предпочел бы оставить восемнадцатилетнего парня на скамейке запасных.

Уэст, вероятно, сочувствовал желанию Брайанта попасть на площадку, потому что это резонировало с его собственной карьерой. Он приехал в Лос-Анджелес в 1960 году, и к нему присоединился Фред Шаус, его тренер по колледжу в Западной Вирджинии, который продержал его на скамейке запасных в течение нескольких недель. Уэст все это время кипел и никогда не простил Шаусу того, что тот не выпускал его в стартовом составе, хотя он и много играл.

Диктат Уэста как руководителя сводился к тому, что молодые игроки, особенно хорошие молодые игроки, должны играть; у них просто не было другого способа стать лучше.

«Главное, что нужно Коби Брайанту, – это опыт, – говорил исполнительный директор «Лейкерс» в течение сезона. – Ему не нужно ни над чем работать. Ему просто нужно больше играть».

О’Нил взял на заметку эгоизм Брайанта, но в отношении с репортерами последовал примеру Уэста. «С ним все будет в порядке, – сказал центровой, – как только у него появится шанс выходить на площадку, блистать и делать свое дело. Он будет в порядке».

«Он будет хорошим профессионалом, – сказал тогда о Брайанте помощник тренера «Лейкерс» Ларри Дрю. – Но ему еще многое предстоит узнать об игре в НБА. Он любит играть. Он хочет быть там, несмотря ни на что. Но он понимает, что это процесс обучения и процесс медленный».

Брайант, однако, видел, что тренеры пытаются обесценить его надежды и мечты. «Я не позволю им сломать меня, – снова и снова повторял он. – Я в этом деле надолго. Я хочу учиться».

Тревога оказалась заразительной. Друзья семьи вспоминали, что Джо был в ужасном состоянии, как будто вернулось его собственное беспокойное время в «Сиксерс», преследуя его. У отца был небольшой офис в семейном доме в Пасифик Палисейдс, где он каждое утро рано вставал и звонил на восточное побережье, чтобы договориться о новых сделках для сына. «Он говорил только о баскетболе, – сказал один из друзей. – Он действительно беспокоился по поводу ситуации Коби».

Большую часть сезона Джо был так эмоционален, что Сонни Ваккаро стал голосом разума в ухе новичка. В конце концов, именно «обувной парень» приложил руку к тому, чтобы Брайант оказался в этой ситуации. Ваккаро регулярно навещали дом Брайантов, чтобы поесть и дать консультацию. Брайант не спускался вниз, чтобы поприветствовать его или любого гостя, но Ваккаро сам поднимался наверх и слушал, поощряя Коби оставаться позитивным и сохранять надежду на перспективу, напоминая, что адаптация была бы легче в более слабой команде. В конце концов, он будет рад, что стал играть в «Лейкерс», твердил ему Ваккаро.

«Он так много вложил в баскетбол, что у него не было близких друзей, – вспоминал Ваккаро. – В баскетболе я был его ближайшей связью с реальностью. Он доверял только мне. Я просто слушал его, а потом высказывал свое мнение. То, что я делал для него, укрепляло мою веру в то, что он может сделать. Я показывал это на каждом с ним шагу, и я думаю, что именно поэтому наши отношения были неразрывны. Я всегда разговаривал с Коби после игр, не каждую игру, но много раз. Я был его доверенным лицом. Я звонил, и он говорил».

Джо Брайант повторял позитивный посыл Ваккаро в преддверии Уик-энда Всех Звезд. Он посоветовал сыну набраться терпения в отношении игрового времени.

«Мой отец говорит мне: “Твое время придет”», – сказал тогда Брайант.

Ему также помогала католическая вера, в которой он был воспитан.

«Я так доверял своему отцу, – объяснял он позже. – Я так уповал на Господа в том особом положении, в которое он меня поставил».

И все же вера часто, казалось, увядала на скамейке запасных. Брайант сказал, что непоследовательность тренера расстраивает не меньше, чем отсутствие минут. Он никогда не знал, когда тренер вдруг решит дать сыграть ему серьезную роль. Он играл хорошо, и как раз тогда, когда казалось, что у него будет больше времени, Харрис останавливался. «Мне казалось, что я играю с одной рукой, связанной за спиной», – сказал он об этом опыте.

«Одной из самых трудных вещей в этом году было не знать, будешь ли ты играть или сколько минут ты будешь играть, – объяснял он к концу сезона. – Но в то же время это помогает тебе, потому что каждый вечер ты просто должен быть готов».

Тритмен припоминал о растущем гневе на Харриса со стороны Джо и Коби, но они держали его при себе. Тренер сказал, что Джо ни разу не упомянул ему об этой ситуации и не выказал никакого гнева. На самом деле Харрис вспомнил, что много лет спустя в Далласе Коби Брайант поблагодарил его за то, как он справился с этим первым сезоном. Руди Джи и другие сотрудники, однако, ясно видели страдания Джо Брайанта.

Плохое лекарство

Для восемнадцатилетнего парня в стране больших зарплат существовали и другие проблемы адаптации. Одной из самых сложных был сам Лос-Анджелес.

Когда его спросили о проблемах вне площадки, он сказал: «Конечно, поклонницы придут за тобой. Живя в Лос-Анджелесе, как можно не замечать таких женщин? Они, как правило, старше, но некоторые и моложе. Ты должен профессионально с этим справляться… Я узнал об этом, когда рос».

Взросление было необходимо, учитывая атмосферу гиперсексуального поведения, которая была характерной чертой среды команды «Лейкерс» в течение десятилетий, начиная с начала 1960-х годов, когда Джерри Уэст и Элджин Бейлор, а затем Уилт Чемберлен правили лигой. Этот период породил в рядах НБА много эротоманов, как однажды признался бывший игрок «Лейкерс» Лу Хадсон. Это была работа, просто идущая в ногу со спросом.

«Даже в 68-м и 69-м