Личный лекарь князя Поморья выслушал имперского посла, кивнул и усмехнулся. Ему план пришелся по нраву. Кто бы ни вошел в покои невесты в ночь перед оглашением имен роду – нечистыми признают и помыслы, и помещение, и самих людей. Церемонию отложат. Но если девицу застанут в самом гнусном виде с чужим человеком, если станет очевидно – тайно и подло совершается недопустимое, ее могут изгнать и принародно опозорить.

Посол сидел в уютной комнатке лекаря до темноты. И думал, как важно знать чужие обряды и обычаи. Суеверия нелепых северян погубят их вернее и надежнее коварства любого врага.

Лекарь пришел, когда завершился очередной почасовой обход.

– Теперь все спокойно, – сообщил он. – Я напоил стражу у двери княжны сонным зельем. Сказал, это для бодрости, они охотно приняли чарки. Идем. Сколько надо времени?

– Минут пять, – прикинул посол. – Потом зови князя. Что сказать…

– Да не маленький, соображу, – усмехнулся лекарь. – Шум почудился, может, плохо ей от переживаний, а войти постороннему и нельзя.

Посол бережно выкатил на ладонь колечко. Уважительно погладил тонкий ободок, надел на палец. Такая малость – и способна сделать его неотличимым от князя. Конечно, есть разница в росте, да и сложение иное, но магия скрадывает различия, хоть и не полностью. Не беда, в полумраке княжне не разобрать таких мелочей. Гридни и при свете дня путали, много раз проверено.

Лекарь проводил до самой двери. По сторонам от нее сладко дремали два стража. «Князь» чуть слышно стукнул костяшками пальцев в дубовую резную доску и толкнул ее. Отошла без скрипа, впуская в светелку.

Княжна не спала. Сидела на скамеечке и перебирала нитки для вышивания. Смотрела она на цветные пряди невнимательно, откладывая их одну за другой. Князю не удивилась, но исправно потупила очи и томно вздохнула. Посол замер в некотором сомнении. Говорили, девицы на севере до свадьбы ни-ни, а эта так внимательно глядит… да и спокойна на удивление.

– Я к тебе, душа моя, заглянул, чтобы, значит, убедиться, – замялся посол, когда княжна отложила нитки и стала смотреть на него откровенно выжидательно. Странная девица! – Здорова ли ты, душенька?

– Голова болит, – вкрадчиво сообщила княжна. – И шею ломит. Иззябла я, сел бы рядом, свет мой.

– Это можно, – прокашлялся посол, лихорадочно соображая, как бы на такое предложение отреагировал настоящий князь. – Это я… сейчас.

– Окошко прикрой, студеным тянет, – посоветовала княжна, и посол окончательно уверовал – девица имеет богатый опыт общения с ночными ухажерами.

– Сейчас, – кивнул он. – Мигом.

– Сколько лет о тебе одном мечтала, – вздохнула княжна. – Ночей не спала. Все думала, как увидимся, как поговорим, рядышком посидим. Помилуемся. Мне видеть тебя – прямо отрада для души.

Сказано было искренне, с дрожью в голосе.

Посол возликовал, торопливо прикрыл окно, поплотнее задернул шторку и обернулся к княжне. Оглядел ее еще раз – надо же, он полагал, будет трудно, а выходит все лучше, чем в самых смелых планах. Посол покосился на высокую перину. Вот там бы с ней и миловаться, когда настоящий князь войдет. Сговорчивая девка, может, и получится. А скамеечка – плохое место, ни сесть рядом, ни обнять как следует.

– Скажи, а не ты ли наволочки вышивала?

– Нет, – честно огорчилась невеста. Подумала и добавила с воодушевлением: – Но выбирала их я. Дай сама покажу, тут на каждой иной узор, и все хороши. Вот этот… ох и озорник ты, князь!

Посол завладел ручкой княжны, погладил ее спину – и встретил весьма кокетливое и неубедительное сопротивление. Огорчился: в комнате слишком светло, как снять кольцо?

– Быстрый ты, хоть и не молод, – шепнула княжна в ухо. – Дай я хоть свечи погашу, лишние-то.

Девушка прошла по комнате, гася колпачком одну свечу за другой, оставила всего пару – в дальнем от кровати углу, у дверей. Вернулась, чуть задвинула полог, отгораживаясь им от света. Посол снова погладил руку княжны, потянул к себе.

– Нетерпеливый ты, князь, – вздохнула она. – Подарил бы девушке какую малость, прежде чем подушки рассматривать начнем. Вот хоть колечко с пальца. А я пока косу расплету.

Посол молча кивнул и снял кольцо – так даже лучше, не надо прятать странный жест. Тонкие пальчики выудили ободок из ладони.

– Полагаю, это оно и есть, – деловито сообщила княжна.

– Что? – заподозрил посол худшее. – Ведьма?

– Нет, что ты, – возмутилась княжна. – Она при князе, а Вэйль, эльфа, – с девушками. Мы же не знали, много ли у тебя людей осталось. Ведьма наняла меня и, кстати, щедро платит. Куда лучше эр-герцога. Смешно сказать – родовое имение за пять минут приятного времяпровождения. Нечестно, это мне бы стоило платить, такая удивительная встреча!

Посол дернулся к двери и обнаружил, что «княжна» держит его весьма настойчиво и крепко. Из-за полога шагнул северный маг, посол вздрогнул – ведь там никого не было! Словно из воздуха соткался.

– Кольцо у тебя? – уточнил он у «княжны».

– Вот.

– Свое-то сними, «княжна», а то Вершня не откачаем, – посоветовал маг. – Н-да, этот тоже с трудом перенес.

– Приятно видеть у хат-логрима такое лицо, – искренне признался Лаур, передавая оба кольца – свое и посла – Нисию.

Додуматься надеть личину Устины на Лаура могла, само собой, только Сэльви. Она рассуждала просто. Репутация любой женщины, оставленной наедине с подлецом, пострадает – пусть и незначительно в ее, Сэльви, случае. Но все же накануне свадьбы участницы церемонии должны оставаться вне подозрений, сплетен и скандалов. Диаль мог бы сыграть роль Устины, девушки дородной и достаточно рослой – настоящей северной красавицы. Он много лучше Лаура говорил на языке Поморья, что весьма важно. Но хуже разбирался в вопросах грязного ухаживания и потому вполне способен испортить игру. К тому же именно он обязан выследить того, кто помогает послу, обезвредить и затем начать осматривать весь терем. В таком важном деле нужен именно эльф-следопыт, каким является Диаль-а-Шаэль. Орильр, многократно предлагавший выбрать его на роль невесты князя, почти обиделся на критику жены. Он слишком рослый и, кроме того, должен страховать «невесту» – мало ли кто и что возьмется делать? А вдруг еще имеются в запасе маги?

Лаур, узнав о возможности встретить хат-логрима, обрадовался и согласился весьма охотно сыграть роль невесты князя. Что следует делать и говорить, он прекрасно понимал. А заменить в магии личины имперский акцент сильным леснийским – дело техники, Орильр справился с задачей за пару минут.

То есть куда быстрее, чем посол смог осознать, как окончательно и основательно он попался. Кольцо изобличало уже не его, а Империю и могло стать поводом к большому разбирательству двух стран, да еще и при участии эльфов и гномов. И кроме сказанного – оно являлось для эр-герцога настоящим провалом и поводом тихо и быстро уехать в имение, забыв дорогу ко дворцу до конца дней. Император, узнай он о личине князя, неизбежно начал бы – и начнет, усмехнулся Лаур, – разбираться, насколько вероятно наличие у дяди кольца с его, богоподобного, точной копией. Логрим подумал о том же и тихонько застонал.