75. Markham Cl. Narratives of the Mission in Tibet. L., 1879.

76. Moorcroft W. Travel in Himalaya Provinces of Hindustan and Panjab, Vol. 1—2. L., 1841.

77. Pallas P. S. Nachrichten von Tybel. aus Erzahlungen langutischer Lamen unter den selenginskischen Mongolen — Neue nordische Beytrage...Bd. 1. SPb. — Lpz., 1781.

78. Rennell 1. Memoir of a Map of Hindustan or the Mogul Empire. L., 1792.

79. Russian Travellers to India and Persia 1624—1798. Kotov—Yefremov-Danibegov. Transl. and ed. by P. M. Kemp. Delhi, 1959.

80. Schwartzberg J. E. (ed.) A Historical Alias of South Asia. Chicago — London, 1978.

81. Vernw H. C. Medieval Routes to India. A Study of Trade and Military Routes. Calcutta, 1978.

82. Wilford F. An Essay on the Sacred Isles in West, with Other Essays Connected with that Work — Asialick Researches. Calcutta, 1808, vol. 8.

Объяснения Греческого Митрополита Хрисанфа Неопатрасского,

бывшего в Турции, Персии, Армении, Бухарии, Хиве и в Индии, представленные в 1795 году Генерал-Фельдцейхмейстеру Князю Платону Александровичу Зубову: о плодородии, богатстве, народонаселении тамошних стран и о возможности покорения их, при успехах Российских в Персии войск под предводительством Генерала Графа Валериана Александровича Зубова

Сочинения Хрисанфа Неопатрасского не являются, собственно говоря, литературными произведениями, это деловой документ, «агентурные данные». Хрисанф, объездивший в конце XVIII в. многие страны Ближнего Востока и Центральной Азии, не был первопроходцем, открывателем неизведанных для европейцев земель. Однако в его записках содержится множество интересных сведений, позволяющих составить представление о внутренней жизни и внешней политике государств и племен огромного региона, от Грузии до Тибета.

Хрисанф родился, очевидно, в 1738 г. Отвечая на вопросы Астраханской консистории по прибытии в Россию в 1795 г., Хрисанф объяснял, что «природою он Грек, из Венециянских дворян, именем Хрисанф, Митрополит бывый Новых Патр, что близ Афин, по фамилии Контарини» [4, с. II, IV]. Он был хиротонисан (посвящен в сан) в митрополиты в 1774 г. в Константинополе патриархом Самуилом.

В Новых Патрах Хрисанф прожил десять лет; в 1784 г. ввиду притеснений местного паши был вынужден переехать в Константинополь, а вскоре после этого отправился путешествовать. Предприимчивый митрополит объездил Малую Азию, Ближний Восток, побывал в Египте и Сирии, но не успокоился на этом. Через Басру он морским путем прибыл в Восточную Индию, путешествовал по многим индийским провинциям и по Тибету; дальнейший его маршрут проходил через Афганистан, Среднюю Азию, Мангышлак в Астрахань, куда он прибыл 13 мая 1795 г.

По повелению Екатерины II Хрисанф был вызван в Петербург (приехал туда в марте 1796 г.), где и представил князю Платону Александровичу Зубову свои «Объяснения». Россия вела тогда войну с Персией, и любая информация могла быть полезной. До мая 1798 г. Хрисанф жил в Петербурге, в Александро-Невской лавре, а затем отправился на жительство в Крым, в Феодосию. Впоследствии он управлял Георгиевским монастырем в Балаклаве, где и умер в 1824 г. [10, с. 385].

В настоящей публикации объединены два документа: «Объяснения» Хрисанфа, написанные в 1796 г. и обращенные к князю Платону Александровичу Зубову, последнему фавориту Екатерины II, а также к его брату Валериану, командовавшему русскими войсками в Закавказье в 1796 г., и «Пояснения на вопросы», написанные в 1805 г. и адресованные российскому министру коммерции графу Н. П. Румянцеву. В качестве приложения дается выдержка из записки графа Валериана Зубова, которая проливает свет на цели русской политики по отношению к Закавказью и в какой-то степени перекликается с «Объяснениями» Хрисанфа.

«Объяснения» Хрисанфа печатаются по рукописи, хранящейся в Центральном государственном архиве древних актов (ЦГАДА) в Москве [ф. 181, ед. хр. 198] и никогда ранее не публиковавшейся. Публикации В. В. Григорьева и Н. Ф. Самарина [4; 17] основаны на вторичных списках, в которых содержалось немало погрешностей; к тому же они менее полны, чем список ЦГАДА.

Подлинность документа не вызывает сомнений: первые четыре раздела написаны на прекрасной бумаге с водяными знаками «Хлебников» и монограммой «Patria», причем типичным для конца XVIII в. почерком с характерной прямоугольной буквой «в». Последние два раздела, написанные скорописью на плохой бумаге, представляют собой ответы на вопросы князя Платона Зубова. Таким образом, Платон Зубов не только внимательно прочитал документ, но и потребовал от Хрисанфа дополнительных разъяснений.

Греческий оригинал, очевидно, не сохранился, что неудивительно: ведь адресатом был Платон Зубов, а не Коллегия иностранных дел, в которой обычно сохранялись все бумаги. Сам Хрисанф позже указывал, что перевод с греческого осуществил секунд-майор Ефим Анастасьевич Филандр, который в 1796 г. состоял в должности учителя в Корпусе чужестранных единоверцев [10, с. 398].

Еще не приступая к исследованию самого документа, можно сделать два интересных наблюдения. Во-первых, его автором является грек-священнослужитель; по утверждению же известного русского церковного историка Н. Ф. Каптерева, греки, и в первую очередь священники, выступали в качестве политических агентов русского правительства в XVII в. и ранее, а в петровское и послепетровское время подобная практика прекращается. Здесь мы сталкиваемся, таким образом, с исключением из общего правила. Впрочем, Хрисанф стал давать важные для России сведения поневоле, оказавшись в пределах России после бегства из Средней Азии.

Во-вторых, адресатом этого документа являлась не Коллегия иностранных дел или какое-либо другое правительственное учреждение и не представитель царствующей фамилии, а всемогущий фаворит Екатерины II Платон Зубов и косвенно его брат Валериан. Записка Хрисанфа, имеющая самое непосредственное отношение к внешней политике России, хранилась у самого князя и поступила в Московский архив министерства иностранных дел в 1832 г., после его смерти. Вот лишний пример значения фаворитизма, а также показатель изменения способов осуществления внешней политики России — не через чиновников, а через фаворита, имевшего, между прочим, свой собственный штат чиновников и свою канцелярию.

1795—1796 годы — время наивысшего могущества Платона Зубова, возведенного даже в 1796 г. в княжеское Священной Римской империи достоинство: он определял внешнюю политику России, его брат Валериан командовал русскими войсками в персидской кампании. «Зубов в это время был в зените своего могущества и осознавал это. Когда на обеде у императрицы, в бытность шведского короля, зашел вопрос о новостях, полученных из Персии, Зубов так выразился одному шведу: "Это пустяки, мой брат пишет нам, что выиграл сражение и завоевал область; ничего нового нет"» [11, с. 58].

В это самое время заканчивалась подготовка русских войск к активным военным действиям на Кавказе и в Закавказье. Выжидательная тактика русского правительства не оправдала