На одной из сторон подвесной печати (буллы) Карла Великого, матрицы для оттиска которой были вырезаны и стали применяться после коронации его императорской короной в 800 году, были изображены врата Рима и вырезана надпись renovatio Romanorum imperii — «обновление Римской империи». Важно обратить внимание на термин renovatio, обозначающий именно «обновление», «изменение», а значит – приобретение каких-либо новых, не характерных для него ранее свойств. Это показательное словоупотребление. Ведь Карл мог прибегнуть к словам recuperatio — «востановление», то есть возрождение Римской империи либо percipio — «усвоение», то есть (вос)приятие имперской традиции Древнего Рима. Мог, но не прибег. Ведь франкский монарх не возрождал Римскую империю, воспринимая и принимая ее наследие в прежнем виде, он именно обновлял, переиначивал ее идею, вливая молодое, новое христианское вино в старые ветхие имперские мехи. Эта обновленная империя должна была быть, прежде всего, христианской, земным царством Христа, правившего через верного ему императора. Возможно, в том числе и поэтому империю Карла Великого ожидало скорое разложение и гибель. Ведь произошло это вполне в соответствии со знаменитыми словами Иисуса Христа, приведенном в «Евангелии от Марка» (22:21–22:22): «Никто к ветхой одежде не приставляет заплаты из небеленой ткани: иначе вновь пришитое отдерет от старого, и дыра будет еще хуже. Никто не вливает вина молодого в мехи ветхие: иначе молодое вино прорвет мехи, и вино вытечет, и мехи пропадут; но вино молодое надобно вливать в мехи новые». Новыми мехами после разделения империи Карла стали прообразы будущих национальных государств: Франции, Германии и отчасти Италии, которые и станут триединым средокрестьем Европы.

Наследие Карла Великого, таким образом, действительно послужило питательной основой для рождения будущих европейский стран, которые буквально проросли сквозь ее стремительно дряхлевшее тело. Нельзя не согласиться с Александром Назаренко, утверждающим, что «Империя Карла была обречена на гибель, ибо политическое развитие Запада двигалось от варварских племенных королевств в сторону ранненациональных монархий, и в рамках этой эволюции для империи просто не было места». Однако в то же время нельзя отказать в притягательности образу и значимости наследию единой Каролингской Европы, ставшей в будущем важным символом европейского политического и культурного единства. К образу государства Карла Великого и его величественной личности обращались в будущем такие, несомненно, великие исторические деятели как Фридрих Барбаросса и Наполеон, сделавшие свой значимый вклад в общую европейскую историю.

Символична судьба одного из великих начинаний Карла – канала, который должен был соединить Рейн и Дунай. Его строительство было начато по приказу франкского короля в 793 г., причем этот Каролингский канал должен был соединить реку Альтмюль, левый приток Дуная и реку Редниц, образующую после слияния с Пегницем Регниц – левый приток Майна. Замысел Карла был реализован уже в объединенной Европе, когда 25 сентября 1992 г. был открыт достроенный канал Рейн – Майн – Дунай. Незадолго до этого, 7 февраля 1992 г. в нидерландском Маастрихте был подписан «Договор о Европейском союзе» вступивший в силу 1 ноября 1993 г. Согласитесь, что завершение начинания Карла Великого, стоявшего у истоков единения Европы, в Европе, уже ставшей единой, достаточное основание для того, чтобы назвать франкского императора прапрапрадедом Европейского Союза.

Под этим углом зрения вполне закономерно с 1950 г. в Аахене ежегодно происходит вручение Международной премии за вклад в созидание европейского единства, названной именем Карла Великого. Ее лауреатами стали: Жан Монне за создание первого европейского наднационального института – «Европейского объединения угля и стали» (ECSC, 1953) и Конрад Аденауэр за содействие делу единения Европы (1954), Уинстон Черчилль (1954) и Робер Шуман (1958), Джордж Маршалл (1959) и Жозеф Беш (1960), Франсуа Миттеран и Гельмут Коль за французско-немецкую дружбу и вклад в будущее Европы (оба в 1988 г.), чешский писатель и общественный деятель Вацлав Гавел как символ европейского взаимопонимания (1991) и венгерский писатель Дьердь Конрад как сторонник примирения в Европе за большой вклад в развитие внутриевропейского общения (2001), а также многие другие видные политики Европы и мира. В 2004 г. чрезвычайная премия имени Карла Великого была присуждена Папе Римскому Иоанну Павлу II в знак признания его заслуг в деле единства Европы, сохранения ее ценностей и проповеди мира. Карл Великий остается могучим и достойным внимания и уважения символом европейского единения во всем его культурном и языковом многообразии. Равно как и Европа, подобно тому, как это было на рубеже VIII–IX вв., остается «Градом Божьим» в ожидании Апокалипсиса.

Фундамент международного значения и внешнеполитического престижа Франкского королевства был мощно заложен уже в конце V в. благодаря политике короля Хлодвига (481/482–511), принявшего крещение в ортодоксальной кафолической Церкви. Это позволило ему и его преемникам удачно и успешно позиционировать себя на общеевропейской арене, охватывавшей, при всей разнонаправленности исторического пути и нараставших отличиях между Византией и западными варварскими королевствами, все христианское пространство некогда единой Римской империи. Показательно в этом плане письмо знаменитого Папы Римского Григория Ι Великого (590–604) к франкскому королю Хильдеберту II (575–596), содержащее следующие строки: «Насколько царское достоинство превосходит статус других людей, настолько величие Вашего царства превышает славу царств прочих народов. Ибо неудивительно быть королем, подобным другим королям, но пребывать истинным католиком, чего немногие достигают, – великое дело». Обоснованные военной силой и удачными политическими комбинациями претензии на доминирование в Западной Европе и особые, равноправные отношения с Восточной Римской империи, наиболее активно и эффективно проявляли такие короли династии Меровингов, как Теудеберт I (534–548) и Дагоберт I (629–639). Однако настоящий прорыв на внешнеполитическом направлении для Франкского королевства начался лишь с утверждением у власти правителей династии Каролингов. Уже бывший всего лишь майордомом, а не королем Карл Мартелл (714–741), заслуживший благодаря победе при Пуатье славу защитника истинной веры христианской против неверных сарацин, имел возможность установить совершенно особые, уникальные отношения с Папой Римским. Об этом свидетельствуют два письма Папы Григория III (731–741) к майордому франков с просьбой о помощи против лангобардов, наступавших в Италии на интересы папства. «Причина оскорблений и притеснений лангобардов состоит в том, что после Бога мы видим своего защитника в вас. Вот почему Церковь св. Петра разорена и являет картину запустения», – сообщает Папа в первом из этих писем. И продолжает, как задавая программу будущих действий преемников Карла Мартелла, так и предопределяя их высокое место в христианском мире средневековой Европы: «И ты, сын мой, можешь быть уверен в признательности князя апостолов Петра теперь и в будущем, когда все предстанут перед нашим всемогущим Господом; так что посвяти себя защите его Церкви и нашей персоны, приложи все усердие к тому, чтобы вступить в бой, дабы все народы узнали о твоей вере, твоем превосходстве и любви к князю апостолов, блаженному Петру, к нашей персоне и к его народу, видя твою ревность и образ действия при их защите; именно так ты сможешь стяжать славу земную и жизнь вечную».