Анеас сразу же понял, что это место, где соприкасаются эфир и реальность. Это напугало бы его, но он и так был напуган.

Ирина выстрелила в боглина с расстояния примерно пять футов, тварь пыталась спрятаться между огромными камнями, а Ирине явно не хватило милосердия. Она снова дернула рычаг, взводя арбалет. Лицо ее стало суровой маской, черные следы крови мотылька делали ее похожей на деву сидов.

Анеас протянул руку. Вот она, сила, сколько угодно силы. Он зачерпнул ее и создал щит для себя и двух ближайших товарищей.

И ничего не случилось.

Красный свет сиял, как проблеск другой реальности, чем он и был в действительности. Крыша пещеры сверкала, похожая на глаз огромного насекомого — свет отражался от тысяч кристаллов, растущих на бесконечных стенах, освещенных снизу. Смотрит на Облака вошла через проход в огненную тьму.

— Ах, — сказал он. — Ничего себе.

Вспыхнул свет. Рядом со Смотрит на Облака стоял мастер Смит. Он глубоко поклонился.

— Мой милый подменыш, благодарю тебя за это прекрасное тело.

Анеас только сейчас начал различать звуки, и голос дракона казался искаженным.

Шаман-подменыш извивался, как женщина, впервые надевающая новое платье.

— Ах! Так приятно было делить с тобой тело. Столько всего интересного…

Глаза мастера Смита вспыхнули красным.

— А теперь…

И он увидел Ирину. Ее арбалет был направлен ему в висок. Она стояла футах в трех от него в потоке рыжего света, лицо ее было залито черным, а прекрасные глаза стали огромными.

— Теперь? — произнесла она стальным голосом.

— Я думал, вы мне доверяете, — сказал мастер Смит.

— Нет. Это ты должен доверять нам.

Мастер Смит поднял руки.

— Я не хочу причинять вам вред. Но теперь Эш знает, что его источник силы у меня. Все станет очень сложно. Тебе больше всех нужна моя помощь. Ты же знаешь, что у тебя в голове.

Анеас смотрел на Ирину.

— Знаю, спасибо. И все уже очень сложно. Смотрит на Облака?

— Мы должны ему доверять, — сказал подменыш. — Он мог бы убить нас всех и улететь, если бы захотел. Нельзя вечно тыкать арбалетным болтом ему в голову.

— Знаю, — спокойно ответила Ирина. — Я думаю, не нужно ли его просто убить. Но, пожалуй, не буду.

Она подняла арбалет вертикально, нацелив его в небо.

— Я не люблю, когда мне угрожают, — сказал мастер Смит.

— А я не люблю, когда меня называют отцеубийцей.

Мастер Смит посмотрел на нее и кивнул.

— Понимаю тебя. Разрешишь? Пока мне доступна вся эта прекрасная чистая сила.

Он потянулся к ней, и она вздрогнула. Анеас двинулся в их сторону, но дракон был слишком быстр.

— Вот, — сказал мастер Смит. В руке у него было черное яйцо. — Прощай.

Он размахнулся и швырнул яйцо в ад за своей спиной.

ГОРА ЛУМСАК — ЭШ

Смертоносное дыхание Эша опалило камни на берегу и в ручье, щиты Моган дрогнули, Стражи умерли в минуту спасения, а с ними золотая медведица, ждущая медвежонка, и дюжина морейских рыцарей, переживших битву с пещерными троллями, два десятка егерей, спасавшихся бегством, полсотни морейских горцев, которых злая судьба застала в тесном строю…

Эш царил в утреннем небе. Даже без хвоста он был больше, чем корабль или замок, он затмевал солнце, его огромные крылья колотили по воздуху, их кончики были черны как ночь. Он создал несколько водоворотов на поверхности реки, протянул шею, и его черный раздвоенный язык затрепетал, как знамя ада, когда дракон открыл рот, чтобы снова выдохнуть туда, где Тамсин, Экреч и Грегарио пытались спасти арьергард.

Все лошади впали в панику, исходившая от Эша волна ужаса была такова, что люди падали ниц, сама Моган просто стояла посреди ручья, не в силах действовать, огромные плечи сгорбились под тяжестью его присутствия, а Тамсин прервала заклинание, ее разум затуманился…

«Сейчас!» — ликовал Эш в момент своего триумфа.

«Сейчас?» — спросил Лот в двухстах лигах к северу.

И его спасательный канат, его нескончаемый резерв сил исчез. В следующее мгновение одно из его драгоценных яиц было уничтожено. Часть его самого погибла.

В один миг допустимый риск превратился в смертельную опасность. Эш опустился так низко, что крыльями задевал мертвые листья на осенних деревьях. Он повернул на запад, вверх по течению, туда, где огромные тучи пепла все еще поднимались над полем битвы за Н’Гару. Ему требовалось время, чтобы свернуть. Время — главный враг.

Ни одна стрела не полетела в него.

Ни одно герметическое заклинание его не тронуло.

ГОРА ЛУМСАК — ЛЕДИ ТАМСИН

Тамсин прижимала ладонь к горлу. Она постарела, на лице появились морщины, которых Грегарио раньше не видел, кожа туго натянулась, волосы растрепались.

— Почему мы все еще живы? — спросила она.

Грегарио смотрел на необъятного черно-коричневого дракона, уплывающего на запад в свинцовом небе. От него нельзя было отвести взгляд, как от прекрасного рассвета. Грегарио приходилось напоминать себе о необходимости дышать.

— Боже милостивый, — сказал он.

В ста футах от него Экреч довольно быстро пришел в себя, ему помогли другой состав крови и невосприимчивость к некоторым формам страха. Его холодный многослойный разум восстановился сразу. Он направил свои пахучие железы на боглинов, стоявших всего в нескольких шагах, и затрепетал крыльями.

Запах его гласил:

Истина.

Справедливость.

Разоблачение лжи.

Конец рабства.

Глава боглинов Эша корчилась, ее солдат почти касались кончики копий врага, но затем она все же вдохнула. Но обратного приказа не последовало. Могучая воля хозяина молчала. И она не стала сопротивляться дальше. Ее собственные пахучие железы повторили запах бывшего противника, а ныне господина. При следующем вдохе все боглины к югу от реки Кохоктон перешли на другую сторону.

Наверху, на горе, Тапио и магистр Никос сразу все поняли.

— С-с-сейчас-с-с, — сказал Тапио.

Никос, единственный магистр альянса, который не сталкивался с Эшем напрямую, бросил несколько простых заклинаний в относительно беззащитных Стражей и боглинов, все еще нападающих на брод с востока. Их собственные заклинатели ответили, закрыли многих щитами, но невероятная точность магистра Никоса позволила ему пробиться сквозь эти щиты. Заклинания слились воедино, образовав цепочку силы, взорвавшуюся затем сотнями смертоносных нитей.

— Приберегу немного на щиты, — сказал Никос.

Иркские рыцари, чьи скакуны еще могли двигаться, понеслись вниз с горы. Это нападение показалось бы жалким по сравнению с мощью их более ранних атак, но Дикие, столпившиеся у подножия горы, лишились командира, ничего не понимали, и по их рядам только что пронеслась огненная смерть — рядом с шаманами еще остались нетронутые группки. Лишь Хукас Хелли держал своих ирков в строю, за огромной стеной щитов, но Тапио