– Поговорим об этом. Вы первым делом собирались позвонить в банк. Верно?

– Совершенно верно.

– О'кей, умник вы великий, каких еще свет не видывал, позвольте мне в таком случае вам объяснить, что тогда произойдет. В банке возникнет паника. Сегодня же после обеда сюда явятся инспектора, завтра они получат в суде ордер, опечатают помещение и конфискуют все товарные запасы, О'кей. Затем вы сказали, что передадите эти свои записи вашим людям в отделе сбыта компании. Ну и что вы думаете, как они будут реагировать?

– По моим догадкам, они отберут у вас лицензию.

– Это как пить дать. Отберут. – Оба в упор смотрели друг на друга. Торговец перегнулся через стол. – Ну, а что станет с Терезой и с малышами? Как вы думаете, сколько это будет – сорок девять процентов от мертвого дела?

– Почему мертвого? – возразил Адам. – Компания поставит кого-нибудь временно, пока не подыщут нового торговца.

– Временно?! И как, думаете вы, будет он заниматься бизнесом, в котором ничего не смыслит? Наверняка доведет до банкротства.

– Если уж разговор зашел о банкротстве, – заметил Адам, – то как раз вы больше всего этому способствовали.

Смоки так резко и с такой яростью стукнул кулаком по столу, что все предметы на нем подпрыгнули.

– Никакого банкротства нет и не будет! Не будет, если мне дадут вести дело по-моему. А вот если вам дадут волю – его не избежать.

– Это вы так считаете.

– Как я считаю, не имеет значения! Я сейчас вызову сюда моего бухгалтера! И докажу вам!

– Мы уже просмотрели вместе с мисс Поттс всю вашу бухгалтерию.

– Тогда, черт возьми, вам придется просмотреть ее еще раз со мной! – Смоки вскочил с кресла и сразу стал выше Адама. Он в ярости то сжимал, то разжимал кулаки. Глаза его сверкали.

Адам пожал плечами.

Смоки позвонил Лотти по внутреннему телефону. Она ответила, что тотчас придет, и он, тяжело дыша, бросил трубку на рычаг.

Это заняло у них целый час. Час, в течение которого Смоки Стефенсен доказывал и убеждал, подкрепляя свои доводы подсчетами, которые он набрасывал карандашом и затем швырял на письменный стол, который был теперь весь завален бумагами, а Лотти Поттс объясняла, как она ведет бухгалтерию, и сопоставляла самые последние данные с цифрами за предыдущие годы.

В конце концов Адам признал, что и такое ведение дел возможно. Смоки в принципе требуется месяц, чтобы навести порядок в своем финансовом хозяйстве, при условии, разумеется, что он несколько отойдет от общих правил и что при этом сохранится наметившаяся благоприятная тенденция в сбыте новых автомобилей. Альтернативой могла бы быть только передача дела в руки временного управляющего, что, как уже отметил Смоки, обернется для фирмы неизбежной катастрофой.

Но чтобы фирма “Стефенсен моторе” осталась на плаву, Адаму придется смириться с тем, что банковские ревизоры будут введены в заблуждение и обмануты. Теперь он уже не догадывался, а все точно знал. Перебирая факты, Смоки признал, что “нарушил доверие” банка, а также рассказал о махинациях, с помощью которых рассчитывал пережить завтрашнюю ревизию.

Лучше бы Адам всего этого не знал! Как бы он хотел, чтобы сестра не давала ему такого поручения! Впервые в жизни он по-настоящему понял, как мудро поступила его компания, создав правила, которыми руководствуется конфликтная комиссия и которые запрещают служащим компании иметь какие-либо – финансовые или иные – дела с фирмами по продаже автомобилей.

Лотти Поттс сгребла в охапку свои бухгалтерские книги и вышла из кабинета, а Смоки Стефенсен стоял руки в боки и вызывающе поглядывал на Адама.

– Ну, что скажете? Адам покачал головой.

– Разве что-нибудь изменилось?

– Для Терезы может измениться, – тихо сказал Смоки. – Сегодня – чек на кругленькую сумму, а уже через месяц, может быть, и ничего. И вот что еще: в чем только вы меня сегодня не обвинили! Но при этом ни разу не сказали, что я обманывал Терезу.

– Потому что вы ее не обманывали. Только тут у вас все в порядке.

– Но ведь если бы я захотел, то мог бы обманывать и ее. Не так ли?

– Наверное, да.

– Но я на это не пошел, а ведь вы, судя по всему, явились сюда как раз для того, чтобы это проверить?

– Не совсем так, – устало ответил Адам. – Просто моей сестре хотелось знать, насколько перспективно ее участие в вашем деле. – И, помолчав, добавил:

– Вместе с тем у меня есть обязательства перед компанией, где я служу.

– Они вас сюда не посылали.

– Понятное дело. Но я не рассчитывал, что при этом откроется столько всего, и теперь, как служащий компании, я не имею права закрывать глаза.

– Вы в этом уверены? Даже в интересах Терезы и ее малышей?

– Абсолютно уверен.

Смоки Стефенсен почесал бороду и задумался. От его кипучего гнева не осталось и следа, голос зазвучал тихо, чуть ли не с мольбой.

– Я хочу просить вас лишь об одном, Адам, – этим вы, конечно, поможете мне, но, по сути, это будет и в интересах Терезы.

– Что именно?

Смоки стал напористо излагать свои идеи.

– Уходите отсюда немедленно! – взмолился Смоки. – Забудьте все, что вам сегодня стало известно! Затем дайте мне два месяца сроку, чтобы привести в порядок финансы, ведь они не настолько запущены, чтобы на это потребовалось еще больше времени. Вы прекрасно это знаете.

– Нет, не знаю.

– Но вам известно, что на подходе “Орион”, и вы знаете, что это будет значить для торговцев автомобилями.

Адам заколебался. Упоминание об “Орионе” задело его за живое. Если он верит в успех “Ориона”, то нельзя не верить в то, что эта модель обеспечит фирме “Стефенсен моторе” солидную прибыль.

– Ну, предположим, я пойду вам навстречу, – резко сказал Адам. – Что изменится через два месяца?

Смоки указал на черный скоросшиватель с отрывными листами.

– Вы, как и предупреждали, передадите эти записи вашим людям из отдела сбыта компании. Тогда мне придется продать фирму или лишиться лицензии, но я продам процветающее предприятие. В таком случае Тереза за свою половину получит в два раза больше, а то и еще больше, чем если бы пришлось продать сейчас.

Адам заколебался. Хотя за всем этим стоял обман, неотразимость логики подталкивала его к компромиссу.

– Всего два месяца, – упрашивал его бывший гонщик. – Это же не так много.

– Один месяц, – решительно сказал Адам. – Один месяц, начиная с сегодняшнего дня. И точка.

Увидев, как сразу успокоился и заулыбался Смоки, Адам понял, что его обошли. Теперь, когда все было решено, Адаму стало неприятно оттого, что он пошел на сделку с совестью и действовал вопреки здравому смыслу. Вместе с тем он был полон решимости представить через месяц свои соображения о работе фирмы “Стефенсен моторе” отделу сбыта компании.