Как целую неделю он бродил по острову, мечтая проснуться у себя дома и чтобы Грин возился где-нибудь на конюшне, а отец привычно трындел о необходимости модернизации производства. Но время, как известно, не поворачивается вспять.

В результате, когда появилась полиция, он назвал свое имя и имя своего погибшего друга, его эвакуировали с острова и были вынуждены поместить под врачебный надзор. Расследование прошло достаточно быстро, полицейские объявили смерть Грина случайностью, Линк был отпущен на свободу. Но с этого времени наш герой уже решил, что Грин был последней нитью, которая связывала его с прошлым.

И вот он остался совсем один, без помощи, без поддержки, без друга и любимой. Адам — голый человек на голой земле. Ему следовало самому построить свою жизнь, устроиться на службу, обзавестись друзьями, найти или не найти свою вторую половинку. Словом, построить свою жизнь, как сделал бы это обычный человек, без связей и обязанностей перед семьей и обществом. А не как это было предписано заранее правом рождения и семейными традициями.

Полагаю, он продолжал общаться с родителями, но теперь делал это редко. В противном случае его бы искали, знаменитые пивовары редко когда позволяют сыновьям пропадать бесследно. Но теперь, после смерти Грина, когда последняя ниточка была отрезана и Линк сделался самостоятельным человеком, он не считал себя вправе воспользоваться деньгами своего отца или его связями. Более того, он не решился оформить развод, возможно, таким образом он наказывал себя за смерть Грина и содержал сына на собственные скудные средства.

Конан Дойл замолчал, уставившись в пол. Несколько минут в библиотеке стояла гробовая тишина, которую вдруг нарушил голос Молли.

— А как вы объясните, что страстный фотограф Линк, которому так удавались фотографии природы, после 1877 года вдруг вообще перестал заниматься пейзажем?

— Да очень легко, — грустно усмехнулся писатель. — Почитайте биографии известных художников или вспомните их работы, выстроенные как бы по хронологическому порядку. Все они, впрочем, так же, как и любые другие люди искусства, подвергаются влияниям, ищут себя. Поэтому, говоря о биографиях известных художников, искусствоведы непременно расскажут вам о портретном, пейзажном или каком-нибудь ином периоде жизни автора.

Так и Линк, пейзажный период его жизни закончился вместе с Грином. Если я правильно понимаю, Линк всю жизнь любил эти свои работы, они сделали его известным. После путешествия в Оберстдорф он еще несколько лет работал с сохранившимися негативами, но, заметьте, всегда указывал, что фотография была снята в таком-то году, то есть они были ему дороги. Но при этом он не собирался входить в одну и ту же реку дважды. Не исключено, что, попробовав себя в пейзаже, он рассчитывал достичь таких же высот в… скажем, в репортерском снимке, или как они это называют?

— А я бы сказал, что он не занимался более пейзажем именно потому, что лучшие работы были сделаны его шофером Грином, — заметил Беркли, — а вовсе не потому, что он уже всего достиг в этой области.

— Толковое замечание, — Конан Дойл выглядел довольным. — Хотя моя версия и не приблизила нас к разгадке того, куда же пропал Линк.

В этот момент в передней на первом этаже зазвонил телефон, трубку сняла одна из новых горничных. Через минуту все услышали торопливые шаги, раздался стук, и тут же дверь приоткрылась, и появившаяся в дверном проеме мулатка сообщила, что звонят из Скотленд-Ярда и просят инспектора Филиппа Финка.

Глава 21

Мой бедный друг…

К ГОРОДСКОЙ БОЛЬНИЦЕ Красного Креста все члены детективного клуба добрались практически одновременно. Кто-то ехал на «форде» миссис Кристи, кто-то воспользовался авто Конан Дойла, кто-то — услугами такси. Финк не посчитал возможным скрыть от своих друзей радостной и одновременно с тем тревожной вести.

Приблизительно час назад в участок прибежала девушка, назвавшаяся Полин Бетина Бергман. Рыдая и размазывая слезы по красивому лицу, она сообщила, что ее дедушка Габриэль Линк только что принял яд.

Перед этим старик купил Полин билет на поезд до Мюнхена, выдал ей на руки ее наследство и велел ехать вперед, дабы подготовить родственников к долгожданной встрече. Мол, сам он явится со дня на день, когда закончит дела в Лондоне. Но, сидя в такси, Полин вдруг поняла, что не может позволить больному старику добираться одному. Сначала она думала заехать на вокзал и сдать билет. Но потом просто попросила водителя развернуться и везти ее назад. По лестнице в гостинице, где остановились дедушка и его внучка, она поднималась через ступеньку. Задыхаясь от бега, Полин влетела в комнату и успела увидеть, как из желтоватой, в старческих пятнах руки больного выпадает пузырек.

Взвизгнув, Полин бросилась к Линку и принялась его тормошить, когда же старик открыл глаза, вылила на него графин с водой, дабы он снова не уснул, после чего бросилась вниз по лестнице, потребовав, чтобы портье немедленно вызвал врача.

Снова оказавшись у постели Линка, Полин помогла ему подняться и, отведя больного в ванную, заставила там пить воду прямо из-под крана. После чего помогла вызвать рвоту.

Прежде чем отправиться вместе с четвероюродной сестрой в Лондон на поиск ее таинственного дедушки, Полин училась на медсестру и умела оказывать первую помощь. Так что к приезду врачей желудок Линка был прочищен и он уже нуждался более в отдыхе, нежели в лекарствах. Тем не менее, опасавшийся, что больной может повторить попытку суицида, доктор отправил его в больницу.

Полин же явилась в Скотленд-Ярд, дабы сообщить Финку о том, что Линк жив. С собой она принесла деньги, врученные ей Габриэлем Линком, ибо считала, что не имеет на них права.

* * *

— МОЕ ИМЯ — ЭДУАРД Грин, я родился в бедной семье, отец рано погиб, мать позаботилась лишь о том, чтобы я с грехом пополам закончил начальную школу, — через день после попытки самоубийства давал показания приехавшему к нему инспектору Филиппу Финку старый фотограф, которого все вокруг знали как Линка. — Единственным другом у меня был сын директора пивоваренного завода Габриэль, который неизвестно по какой причине отличал меня из компании моих сверстников. Мы познакомились, когда мне было всего семь, а Линку одиннадцать, в тот год он пошел в частную школу.

Однажды хулиганы сильно отделали меня на улице, когда неожиданно на помощь мне пришел хорошо одетый мальчик, который гулял со своим гувернером.

Мальчика звали Габриэль, и с того дня он стал моим другом и покровителем. Габриэль