Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Среди всех этих ужасов войны каждый человек, мужчина ли, женщина ли, молодой или старый, считал себя счастливейшим из смертных, если ему удавалось перебежать с остатками своего имущества в лагерь Тахира. Из всех родов войск Амина защищали теперь только оборванцы – бродяги со своими пальмовыми доспехами и камышовыми дубинами. Тахир, используя свое преимущество, продвигался к центру города, захватывая одну улицу за другой, жители которых переходили на сторону победителей. Катапульты непрерывно обстреливали те районы, которые продолжали сопротивляться. Дома, дворцы, гостиницы – все превращалось в каменную пустыню. Но сторонники Амина засели в руинах, строили баррикады из обломков зданий и продолжали отчаянно сражаться, несмотря на пожары, бомбардировки и тяжелые потери. Их упорство вынудило Тахира полностью перекрыть все каналы поступления продовольствия в осажденный город из Васита и Басры. В результате блокады в районах, остававшихся у Амина, фунт хлеба можно было купить всего за один серебряный дирхем, в то время как в районах, занятых Мамуном, за тот же дирхем давали двадцать фунтов.
Чтобы собрать деньги, Амин предпринял экстренные меры: он приказал своим слугам конфисковывать любые ценности у горожан и иностранцев и арестовывать всех, кто отказывался отдать свое добро добровольно. Одних слухов и подозрений, что у какого-либо человека были спрятаны деньги, было достаточно для ареста и последующего допроса с пристрастием. Слуги действительно собрали большие средства, но люди, особенно зажиточные, под предлогом совершения паломничества начали толпами покидать город. При сборе денег представители халифа не гнушались никакими средствами и даже оскорбляли женщин, после чего купцы Багдада, собравшись на сходку в квартал Карх, решили сообщить Тахиру о том, что людей в городе удерживают только силой.
– Да, но наша переписка с Тахиром даст повод халифу еще жестче поступать с нами, – сказал один из присутствующих на собрании. – У нас есть только один выход, – продолжил он, – молиться и положиться на волю Аллаха.
Когда лагерь Тахира переместился в сад у Анбарских ворот, положение Амина стало совершенно отчаянным: в его руках остался только старый Круглый Город Мансура, окруженный крепостными стенами.
Халиф созвал совещание, с целью обсудить возможности спасения. Каждый из присутствующих предложил свой план.
– Напиши Тахиру, – сказал один, – предложи ему приемлемые гарантии и пообещай ему пост визиря. Он может согласиться.
– Да лишится твоя мать своего сына! Какой я идиот, что спросил совета у тебя! – воскликнул Амин. – Он никогда не пойдет на измену, он не способен на это. Я знаю точно: он беспокоится только о том, чтобы прославить свое имя.
Тем не менее халиф написал письмо другому военачальнику – Хартаме с выражением своего уважения и обещаниями наград и почестей. Хартама в ответном письме пообещал ему защитить его жизнь. Когда Тахир узнал об этих переговорах, он был вне себя от возмущения и не успокоился, пока Хартама не поклялся передать халифа в качестве пленника по его прибытии в руки Тахира. Было договорено, что Амин должен будет покинуть обреченный город по реке от причала у Хорасанских ворот.
В ночь, которую халиф выбрал для своего побега, к нему явились несколько преданных ему людей.
– О повелитель правоверных, – обратились они, – среди твоих любимцев нет ни одного верного человека, но ты можешь положиться на нас – семь тысяч воинов. У тебя в конюшнях стоит семь тысяч коней. Пусть каждый солдат возьмет коня; ночью мы откроем ворота и вырвемся из города. Враг не сможет остановить нас в темноте. Утром следующего дня мы будем уже в Верхнем Ираке. Там ты соберешь деньги и людей и, пройдя через территорию Сирии, благополучно прибудешь в Египет. В Египте ты соберешь еще больше денег и еще больше людей. С новыми силами ты сможешь снова продолжить борьбу.
– Клянусь Аллахом! Это прекрасный план! – воскликнул в восторге Амин.
И он решил попытаться осуществить его, но среди его пажей были подкупленные Тахиром, они отправляли свои доносы, сообщая в них, что происходило во дворце. Узнав о новом плане побега, Тахир не на шутку встревожился, поскольку понимал, что у этого плана есть все шансы на успех, поэтому он немедленно послал троим самым влиятельным придворным сообщение следующего содержания: «Если вы немедленно не измените намерения халифа, то я снесу ваши дома, разграблю ваши поместья, конфискую всю вашу собственность, а вас самих казню». Придворные со всех ног поспешили к Амину и убедили его вернуться к первоначальному плану побега по реке в лагерь Хартамы.
В назначенное время, ночью, Хартама приплыл в ялике к пристани у Хорасанских ворот и стал ждать халифа.
Тем временем Амин приказал привести ему свою кобылу, черную, с белыми носками и белым треугольником на груди, ее звали Зухейри. Потом он велел привести двоих своих сыновей Мусу и Абдаллаха. Он обнял детей и прижался своим лицом к их лицам.
– Да сохранит вас Аллах для меня, – сказал он со слезами на глазах. – Я не знаю, доведется ли нам увидеться снова.
Потом он уехал, факельщик шел впереди и освещал дорогу. Повелитель правоверных был одет в белые одежды, на голове у него был черный капюшон. Когда он приехал на пристань, ялик уже ждал его. Он спешился и перерезал поджилки кобыле. Хартама вышел встретить его и поцеловал между глазами.
В это время Тахир, которому донесли о побеге халифа, послал несколько галер с солдатами перекрыть реку. У Хартамы было всего несколько человек, не считая его самого. Как только ялик отчалил, люди Тахира разделись и пустились вплавь. Поднырнув, они перевернули ялик, и все, кто находился там, оказались в воде. Хартаме не оставалось ничего другого, как спасать свою жизнь, – он доплыл до ближайшей галеры и взобрался на борт. Его отвезли на берег, после чего он вернулся в свой лагерь на восточном берегу.
Амин сорвал с себя одежду и поплыл дальше по реке до канала Сарат, где и вышел на берег. В этом месте стояла палатка одного из конюших Тахира. Грум увидел беглеца и, обратив внимание на то, что от него пахнет мускусом и духами, отвел его к своему господину. Конюший послал Тахиру донесение и стал ждать распоряжений.
Один из вольноотпущенников Амина, Ахмад, тоже был в злополучном ялике. Он также поплыл, но был замечен и пойман одним из людей Тахира, который убил бы его, если бы тот не предложил за себя выкуп в размере десяти тысяч дирхемов. Он обещал заплатить деньги утром при первой же возможности, и его пощадили.
«Они отвели меня в очень темную комнату, – рассказывает Ахмад. – Вскоре в мою комнату привели еще одного пленника. Это был полуобнаженный человек, в одной нижней одежде, тюрбан был надвинут у него на лицо, какие-то лохмотья прикрывали его плечи. Стражникам, находившимся снаружи, было приказано строго охранять арестованных, и нас оставили в покое на ночь. Мой товарищ по несчастью снял свой тюрбан, и я увидел, что передо мной сидит сам повелитель правоверных, Мухаммед Амин! Слезы навернулись мне на глаза, и я воскликнул: «Поистине, Аллаху мы все принадлежим и к Нему вернемся!»