Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В общем, я веселился сам и веселил других, как только мог. Дошло до того, что не
помню, как добрался домой, а наутро меня порадовали коллеги рассказом о том, что я так
щедро раздавал подарки, что подарочный мешок быстро опустел, и мне пришлось, являя
образец душевной щедрости, одаривать отличившихся ребятишек собственными
сигаретами, что вызвало восторг присутствующих, при полном их понимании и
одобрении, разумеется. Как мне потом говорили, еще никогда в этом селе не было такого
Деда Мороза и, смею надеяться, не появился такой и после.
Но это лишь предыстория моего рассказа. Теперь главное. Перед началом того
учебного года в моем кабинете появился рослый дядечка в молодецких, по тем временам, джинсах и попросил принять в восьмой класс на первое полугодие своего сына без
документов. — Оценки нас не интересуют, — сказал он, — просто хотелось бы, чтоб парень
не прогулял целых полгода.
Оказывается, мой гость — отпускник, приехал в Понятовку, на малую родину, с
Крайнего Севера, несколько лет не брал отпуск. Я, недолго думая, согласился: в жизни
бывает всякое, пусть это и нарушение — почему бы не пойти навстречу доброму человеку.
Довольный родитель, раскланиваясь, положил на мой стол блок сигарет «Camel».
Конечно, я отказался, но после с удовольствием курил заморские сигареты. Сын его был
воспитанным мальчиком, каких-либо проблем с его учебой не было.
А его папа стал частенько заходить в школу и даже пару раз пригласил меня к себе, в дом его родителей. В ходе наших бесед сложилось впечатление, что он ко мне почему-то
присматривается, похоже, ему было интересно наше общение. В селе нас не раз видели
вместе, и как-то управляющий отделением попросил меня познакомить его с приезжим
гостем и предложил организовать знатную рыбалку.
— Зачем тебе это? — спросил я. Он объяснил, что в селе гостит крупная шишка союзного
значения — сам руководитель объединения «Воркутауголь», и ему бы хотелось построить
с ним нужные отношения для сельского блага. Рыбалка состоялась, но сближения одного
управляющего с другим Управляющим не случилось.
Вернусь к празднованию Нового 1976 года. На следующий день, когда у меня еще не
остыла после вчерашнего гуляния голова, ко мне зашел прощаться Николай Григорьевич
Аникин — так звали нашего угольного короля. Сказал, что ему нужен толковый директор
школы, вернее, директор школьного объединения: там, на Северах, есть такие учебные
центры, куда свозят детей со всей округи; они живут в специальных школьных
общежитиях в течение всего учебного года, а на летние каникулы их развозят по домам в
ненецкие, эвенкские и другие северные поселения малых народов. В таких центрах
обучается несколько тысяч человек; генеральный директор — в прямом подчинении
министра образования РСФСР, минуя районы, край и область. В общем, власть
безграничная. Пообещал сразу по приезду выделить хорошую квартиру, рассказал о
зарплате и доплатах. Просил долго не раздумывать, взялся сразу оформить вызов — там
закрытая зона.
Тридцатого декабря катил я на своем мотоцикле с коляской домой в Херсон, стоял
сильный мороз, градусов пятнадцать — и это с ветром! Страшно мерзли руки в кожаных
крагах. А у меня в голове сверкало всеми цветами радуги полярное сияние; я представлял
себе дружбу на Северах с таким значительным человеком; мои карманы были набиты
деньгами, а холодильник — гусями, которых там, по рассказам Аникина, били без счету в
начале осени… Я ласкал дружелюбных моржей и тюленей, и присылал маме большие
посылки с дивными северными деликатесами…
182
Рассказал ей об этом предложении и всех его мыслимых и немыслимых выгодах.
Она только спросила: — А меня ты оставишь?..
Я мигом представил ее, одинокую-одиношенькую, давно не выходившую из дома, и
себя, её счастливого сыночка, командующего в дальних северных, простите, ебенях, тысячами учащихся, сотнями учителей и обслуживающего персонала. Ай-да молодец, ай-да генеральный директор!
Заказал разговор с Аникиным, поблагодарил за доверие. Точка бифуркации была
пройдена, впереди — Белозерская школа № 2, Велетенская средняя школа, Херсонская СШ
№ 51 и, наконец, еврейская СШ № 59.
Передо мной в том году стоял выбор: Крайний Север или южный Ближний Восток.
Я сделал его и не жалею. Хоть и снится мне иногда Полярное сияние, которого так и не
пришлось увидеть во всей его красоте. Пусть я летал невысоко, но приземлился круто. С
Новым годом, друзья!
_______________
ОТНОСИТЕЛЬНАЯ ЧЕСТНОСТЬ
Директором своей первой школы, Понятовской, я был назначен через два года
после окончания института. Хорошее было время. Как руководитель сельского учебного
заведения, пользовался рядом серьезных льгот: приобрел даже дефицитнейший в те годы
тяжелый мотоцикл МТ-10 с коляской. Ежедневно катался из города в село на работу. 30
километров туда и столько же обратно. Использовал мотоцикл для школы полным ходом.
Возил в коляске и краску, и разные другие хозяйственные товары. Конечно, мотоцикл — не
машина. Комфорта маловато, особенно, если дождь — приезжаешь домой в грязи по самую
шею.
Однажды получил в районо под расписку две поллитровых бутылки технического
спирта для лабораторных работ по химии на весь учебный год. Помнится, в тот день
купил я по дешевке десяток арбузов в сельмаге. Упаковал их в два мешка и заботливо
уложил в коляску. Сверху пристроил бутылки со спиртом. Возвращался в свое село через
город, решил заехать домой разгрузиться и пообедать. Чтобы достать арбузы, вынул эти
бутылки и поставил спереди на корпус коляски. Вынимая первый мешок, неловко
183
нагнулся, подтолкнул мотоцикл, и бутылки упали на асфальт, одна тут же разбилась. В
общем, настроение испорчено: что подумает учительница химии, получив вместо двух –
одну бутылку со столь популярным продуктом?
Приезжаю в школу, вызываю химичку. Заходит она в кабинет, старенькая уже, пенсионерка, и я начинаю рассказывать ей историю про арбузы: как стал вынимать их из
коляски, да не туда бутылки поставил — и не довез спирт, извините… Вот, только одна
осталась!
Она, конечно, удивлена: надо же, какая незадача! Все пытается меня перебить, а я, дурак, с еще большим пылом оправдываюсь. На душе как-то муторно, чувствую себя
вором без причины.
— Хотите — верьте, — говорю, — хотите — нет, но бутылка действительно разбилась, вы
уж не обессудьте!
А старушка в ответ:
— Да что вы, Виталий Абрамович, вы же честнейший человек, чтоб я на вас плохое
подумала?! Да ни в жизнь! Скажу вам правду святую: я в Понятовке тружусь 30 лет, сколько директоров на своем веку перевидала… И вот только один вы, впервые за все эти
годы, привезли мне для лабораторных опытов