надеяться, что Рид не из тех мужчин, которые все моют мылом.

– Если да, то мы стащим стакан растительного масла из лотка с соусом.

Я тыкаю шевелюру пальцем.

– Что, настолько все плохо?

Феб кивает.

– Прямо пугало с дредами, только хуже.

Отлично!

Сиб отходит, освобождая место для Лора. Моя пара кладет ладонь мне на поясницу и шепчет:

– Не слушай их. Ты самая прекрасная женщина в зале.

Сомневаюсь, что Лор объективен, но какая разница?

Сквозь скопление перевертышей пробирается Эйрин, в ее руках – кожаный мешочек, который она разворачивает на ближайшем столе, где отец освободил место от тарелок.

Она переводит на меня пристальный взгляд темных глаз.

– Готова, инон?

Я складываю пальцы в кулак, сжимая одну-единственную метку на своем теле. Хотя перо на щеке не отменит клейма Данте, мне не терпится показать миру, какому королю я в действительности принадлежу.

Глава 61

– Было больно? – спрашивает Феб, проводя деревянной расческой по моим чистым и ухоженным волосам.

– Не настолько, как твое расчесывание. – Я не могу насмотреться на нежное перышко, которое под моим левым глазом наколола Эйрин. Кожа еще немного опухшая и покрасневшая, но уже можно с уверенностью сказать, что это – произведение искусства. Я поворачиваю лицо, чтобы лучше рассмотреть свою новую татуировку, пока Сибилла воюет со шнурками на атласном корсете фиолетового платья.

– Кстати, вороны женятся не в золотистом, как феи: они надевают темные цвета – черные, сапфировые… фиолетовые, – бросает подруга так непринужденно, будто просто рассказывает любопытный факт, а не очень жирно намекает.

Феб закатывает глаза.

– Как тонко, Сиб.

– Я просто говорю, что если Фэллон хочет пойти до конца, наверняка никто не стал бы возражать против второго вороньего ритуала. Все-таки все на месте и настроение хорошее.

Над каменной раковиной Рида в запятнанном зеркале появляются нонна и мамма, затем их сменяет Дея, как двуногая, так и чешуйчатая.

– Я не выйду замуж без нонны и матерей. И Джии, и ваших родителей. Мне бы хотелось, чтобы они тоже присутствовали. Не говоря уже о том, что я хочу сперва избавиться… – я разжимаю пальцы и гляжу на переплетенные кольца, – …от этой руны.

Сибилла бросает взгляд на Феба сквозь ресницы, прежде чем поджать губы.

Сердце опускается в пятки.

– Что?

Сибилла дергает за повязки моего платья, от чего у меня дыхание перехватывает.

– Ничего.

– Брось. Может, мы и не виделись какое-то время, но я вас двоих знаю, и этот взгляд явно что-то значит.

Сибилла вздыхает.

– Просто чтобы всех собрать, потребуется много времени, поскольку Влад выдвигает возмутительные требования за свой осколок рунного камня.

– Он отдаст. – Феб еще раз проводит расческой по моим гладким прядям. – Лор его заставит.

Я не сомневаюсь, что моя пара способен подчинить глейсинского монарха своей воле – угрозой или железным когтем, тем не менее Владимир – союзник, а применение силы разрушит альянс.

– Какого рода требования?

– Оружие, сундуки с золотом, сделки с вашим покорным слугой.

Мы одновременно поворачиваемся ко входу в маленькую ванную, который в настоящий момент закрывает крупный мужчина.

Лор прислоняется к деревянному косяку, волосы влажные после душа, руки скрещены на груди поверх облегающей черной рубахи, подчеркивающей плечи.

– Влад – король, весьма заинтересованный в том, чтобы таковым и оставаться. Поскольку он знает, что мы готовы практически на все ради этого камня, то решил внести некоторые поправки в наше старое соглашение.

При виде моей пары под кожей начинает гулко барабанить пульс, эхом отдаваясь в ушах. На мгновение весь разговор вылетает из головы, однако затем Сибилла произносит имя Владимира, и память возвращается.

– Разве не в его интересах снять барьер?

– Храбрейший фейри боится слабейшего шаббина. Ваша магия одновременно пугает их и злит. – Лор скользит взглядом по фиолетовому шелку, в который меня втиснули, и золото в его глазах одобрительно вспыхивает. – Почему, по-твоему, Пьер так сильно хотел заполучить шаббинскую жену?

– Владимир тоже грезит о шаббинской жене?

Лор возвращает взгляд на мое лицо.

– Ты занята. И не реджинской крысой, шныряющей под моим королевством.

Я закатываю глаза.

– Я не собиралась предлагать ему себя.

– Ты предлагала кое-кому. – Сибилла лишь пожимает плечами в ответ на мой сердитый взгляд.

– Тебе не кажется, что упоминать Данте немного жестко, Сиб?

– О, я говорила о Пьере Неббенском, Фебс. Фэллон предложила ему брак в обмен на помощь в возвращении Мериам.

Из рук Феба выпадает гребень.

– Ты сделала предложение Пьеру, Неббенскому Мяснику?!

– Я не только блефовала, но и отчаянно хотела найти Мериам. – Я кошусь на Лоркана. Я вовсе не попрекаю его секретами, тем не менее, поделись он со мной своими теориями о местонахождении Мериам, мы избежали бы множества волнений. – Думала, она решит все наши проблемы.

Лор опускает руки и, оттолкнувшись от косяка, проходит дальше в ванную.

– Вы не могли бы оставить нас с Фэллон на минутку, пожалуйста?

– Разумеется. – Сибилла кидается к двери, но, заметив, что Феб все еще потрясенно таращится на меня, возвращается назад, хватает его за руку и тащит к выходу. Он бормочет что-то про «Пьера», «брак» и «пару». Очевидно, ему противны мои ухищрения. Потому что у меня уже была настоящая пара или из-за репутации короля Неббе?

Лор подходит ко мне ближе, черты лица настолько напряжены, что я хмурюсь.

– Ведь ты не злишься до сих пор из-за Пьера, Лор?

Он кладет ладонь мне на щеку, длинный большой палец рисует дугу над моим пером.

– Хотя мне омерзительны воспоминания о том дне и об этом мужчине, я не сержусь на тебя, птичка. Только на себя за то, что не поделился с тобой всей известной мне информацией.

– У тебя были на то свои причины.

– Не оправдывай меня. Ты не только моя освободительница, Фэллон, но и моя пара. – Он любуется маленьким перышком, в золоте глаз кружится водоворот эмоций. Я сглатываю, и он опускает большой палец. – Прости. Кожа на щеке, должно быть, чувствительная.

Я качаю головой.

– Мне не больно.

– Точно?

– Да, Лор. Я поразительно вынослива; это качество я наверняка унаследовала от крепкого, как его железные когти, отца.

Тень улыбки рассеивает его угрюмость, когда он касается костяшками пальцев моей шеи, прежде чем спуститься вниз по плечу.

– И тем не менее ты такая мягкая. Такая нежная.

– Это лишь иллюзия.

Пальцы скользят по плечу, затем проводят линию вниз по руке, прежде чем обхватить талию. Я дрожу, когда он сжимает резкий изгиб, который создала Сибилла, стянув все, что можно, и завязав где нужно.

– Я бы