Люди, группами стоявшие вокруг дома, показывали пальцами куда-то вверх. Кто-то из них смеялся, как будто наблюдал вечернее развлекательное шоу.

– Твою мать! – выругался Брайант, и Пенн со Стейси проследили за его взглядом.

– Это она, – прошептала констебль. – Это Элисон.

Женщина висела на веревке, привязанной к ее ногам. Брайант почти сразу заметил, что она не двигается и даже не пытается сопротивляться.

Рядом с ними остановилась патрульная машина.

– Убрать всех, – распорядился сержант, и они втроем бросились в здание.

Брайант заметил свою машину, припаркованную чуть дальше, и в который раз проклял себя за ошибку.

– Гребаные лифты, – простонал он, заметив плакат «Не работает» на дверях одного из лифтов. Второй явно находился ниже уровня первого этажа.

– Лестница, – произнесли они одновременно и бросились через тяжелые противопожарные двери.

Прямо перед ними возникла темная фигура.

– Вы куда это, братаны?

– С дороги, – велел Брайант.

Фигура подняла руку в останавливающем жесте.

– А заплатить…

Брайант схватил молодого человека за горло и отбросил его в сторону.

– Ну, кто первый?

Пенн даже не ответил – он уже мчался по лестнице на тринадцатый этаж.

– Вы что несете? – спросила Ким, делая еще один шаг в сторону женщины, которая явно сошла с ума.

– А вы так ничего и не поняли, – прошипела та. – Он полностью одержим вами. Думает только о вас. Он убил собственного брата, чтобы вас спасти, и даже в тюрьме…

– Он меня ненавидит, – сказала Ким, в надежде, что до женщины наконец дойдет.

– Если бы это было так, черт побери… Я ведь давно уже пытаюсь заставить его вас возненавидеть. Он же единственный человек на свете, о котором я беспокоюсь. Мой отец, Барт – мне на них наплевать. Единственный, кого я всегда любила, был Дейл, а он постоянно думает только о вас. Вы с ним в тюрьме, и вы останетесь с ним, когда он из нее выйдет. Вот почему я вас ненавижу, и вот почему вы умрете. Потому что тогда он вернется ко мне и будет только моим.

– Мэлори, черт побери, вы сошли с ума, – сказала Ким, делая еще один шаг и мысленно представляя себе Элисон, висящую за бордюром.

Мэлори тоже сделала шаг и приготовила нож.

– Предупреждаю, еще один шаг, и я…

И Ким сделала этот шаг, всей душой надеясь, что она не ошиблась со временем…

– Мы никогда его не догоним, – задыхаясь сказала Стейси, когда они добрались, казалось, до десятого этажа, хотя наверняка были еще значительно ниже.

Брайант согласился с ней. Пенн бросился вперед как наскипидаренный. Но сейчас их интересовала не крыша.

– Сюда, – сказал сержант, вбегая на этаж. Мгновение он стоял, пытаясь сориентироваться. Потом повернул налево, подбежал к окну и бросился к первой двери возле него.

Он стал барабанить в нее, одновременно выкрикивая что-то нечленораздельное.

– Брайант, какого… – Стейси замолчала, поняв его замысел. – Я все поняла. – Она прильнула к почтовому ящику, пока Брайант продолжал колотить в дверь.

– Немедленно впустите нас! – крикнула констебль в щель. – Полиция! Откройте! Подойдите к двери!

Открылась соседняя дверь, и из нее вышел подросток в джинсах на бедрах и с конским хвостиком на затылке.

– Ну, и че надо?

– Кто здесь живет? Нам необходимо войти, – сказала Стейси, а Брайант даже не остановился.

– Старая миссис Томас. Но сегодня ведь пятница, нет? Она до десяти играет в бинго.

– Твою мать… – Брайант осмотрелся. И схватил огнетушитель. Он знал, что только из этой квартиры можно попытаться достать ее.

– Стейс, зайди к нему и крикни ей в окно, что мы обязательно ее спустим.

Констебль отодвинула парнишку в сторону, а сержант нанес первый удар по двери. От него осталась солидная вмятина, но дверь не поддалась.

Брайант сделал шаг назад и, нацелившись в дверную ручку, нанес сильнейший удар, помогая себе при этом громоподобным криком.

Дверь с треском распахнулась.

Уже от двери он смог увидеть гостиную, в окне которой просматривалось тело Элисон.

Стерев пот со лба, сержант бросился через холл и чуть не упал, споткнувшись о металлические ходунки.

Окно, занимавшее всю стену, было разделено на три части – нижняя доходила ему до пояса и была самой большой, – как раз за этой панелью находились голова и плечи Элисон. Две другие части были раза в два у́же первой, и только на одной из них была ручка, чтобы ее можно было открыть.

Сержант сразу же понял, что она не настолько велика, чтобы через нее можно было втянуть женщину внутрь.

– Черт, черт, черт, – твердил Брайант, потирая лоб.

Единственный выход – попытаться разбить самую большую панель и втянуть девушку через нее. При этом Брайант понимал, что осколки стекла могут поранить девушку, она может ослепнуть и даже умереть.

«А еще она вообще может упасть вниз», – произнес тихий голосок у него в голове.

Вернувшись за огнетушителем, он ударил им по стеклянной панели.

Огнетушитель срикошетил прямо в него.

Мэлори сделала последний шаг к веревке и наклонилась.

Нож разрезал несколько прядей, а у нее за спиной, ровно в восемь часов, испустила клуб дыма каминная труба.

Ким бросилась вперед – ей как раз нужен был какой-то элемент внезапности, чтобы отвлечь внимание женщины от веревки.

Мэлори удалось перерезать еще одну прядь, прежде чем Ким сбила ее с ног.

Натянутая веревка была надрезана, но не повреждена полностью, хотя вес Элисон, привязанной к ее концу, натягивал ее все сильнее и сильнее.

– Отпустите…

Ким перекатилась по полу и оказалась сверху Мэлори, у которой в руках все еще был нож.

Женщина пыталась добраться до веревки, чтобы продолжить свое дело.

– Должна… убить…

– Никого ты не убьешь, сука гребаная! – рявкнула Ким, давая выход долго сдерживаемым эмоциям.

Ким знала, что ее коллега сейчас висит с внешней стороны здания, удерживаемая только веревкой, которая в любой момент могла порваться в месте надреза, и она не могла отпустить Мэлори, пока у той в руках был нож.

– Она поддается, – сказала Мэлори, глядя на расплетающиеся пряди.

Инспектор просунула руки под торс женщины и ощупала сначала одну ее руку, потом другую.