– Конечно, – кивнул Филипп, – вон он, в углу лежит.

– Достань в переднем кармане листик. Прочти.

– Но… Это ведь личное…

– Уже нет. Мы ведь в одной команде, так? Правда, я не знаю, как это поможет. Но вдруг.

Филипп положил свою ладонь на мою и вновь улыбнулся.

– Спасибо тебе за доверие.

А затем поднялся, подошёл к рюкзаку и, выудив оттуда письмо, вернулся на диван.

Я отвернулась, чтобы вновь не смотреть на проклятые строчки. Достаточно боли на сегодня.

Спустя пять минут Филипп выдохнул, опустился локтями на колени и, сняв очки, стал потирать лоб.

– Чёрт возьми… – прошептал он. – Это ведь… Всё меняет, Юнона!..

Я недоумённо подняла брови.

– Что, например? Там же ничего такого, чтобы помочь расследованию…

– Да, но в свете того, что мне сказал Аноре… Позволишь сфотографировать письмо и выслать Темзе?

– Делай, что хочешь.

И покосившись на меня, Гарьер вкратце пересказал свою странную встречу с Вудом. При упоминании этого проклятого имени, рёбра и лицо начинали ныть, будто там всё ещё были синяки от избиений ублюдка.

Не могу сказать, что слишком удивилась услышанному.

– Как и предполагала Теми… Только вот… Убить родителей похищенных детей… Это уже какой-то перебор. Этот козёл совсем без тормозов…

– Так и есть. Поэтому мы сбежим из города.

– И куда же поедем? – горько усмехнулась я. – К Иде? Нельзя. Она и без того уже из-за меня пострадала… Тем более, там нас мигом найдут.

– Аноре не сунется к ней снова благодаря влиянию издания Темзы. В последние недели авторитет «Света в тоннеле» очень вырос из-за освещений протестов. Поэтому, как только мутанты выйдут из тени… Мы тоже начнём действовать. А до тех пор…

Я почувствовала, как голова заболела с новой силой.

– Погоди, Гарьер. Как именно ты собрался действовать?

Он поправил очки, заговорщицки улыбнулся и показал пальцем на меня:

– Ты, Юнона, наш ключ. Наверняка, сейчас мутантам от души промывают мозги. Они будут одержимы местью. Чёрт знает, что они задумали… Но одно известно точно: в ближайшие недели, а, быть может, даже дни Джаро ждут не лучшие времена. Мы вернёмся, когда хаос достигнет пика. И покажем тебя.

– И как это поможет делу? – всё ещё недоумевала я.

– Подумай сама. Аноре так желал твоей смерти, что заварил кашу, из которой сам теперь выбраться не может. Если бы я тебя убил, это стало бы его главным козырем. Манипулировать несчастными мутантами стало бы проще. Но если в самый важный момент в сети появится видео с твоим честным рассказом… Нас ждёт победа.

– И что же я должна буду говорить?

– Правду. Чистую, неприкрытую правду. И это письмо… Оно ведь только усилит твою позицию.

– А если ещё и заручиться поддержкой Барбара Стоцки… – подхватила я.

Филипп улыбнулся и закивал:

– И попытаться самим выйти на «Дженлаб» … В конце концов, у нас с ними общий враг, который пудрит мозги нам всем. Как бы сильно они не хотели отомстить… Думаю, здравый рассудок у их лидера на месте.

Я выдохнула и посмотрела на свои ладони, которые всё ещё дрожали после приёма карамели. Звучало это всё достаточно неплохо… Только вот…

– Где же мы будем прятаться? И что будет с Теми?

– Мы с тобой уедем в Момбасу.

– Куда?! – выдохнула я.

Чёрт… Только этого не хватало.

– Думал, что тебя это так не поразит. Всё-таки, там контингент для тебя не новый…

– Если я продавала оружие, это не значит, что мне по душе целый, мать его, город с преступниками!

– Не кипятись, – хохотнул Филипп. – Не думаю, что там уж всё так недружелюбно… В конце концов, в Момбасе, как и в Тиви, полно людей, занимающихся рыбных промыслом. Мы тоже попробуем устроиться на одну из ферм.

– Не нравится мне всё это…

– Мне тоже не нравится, – серьёзно сказал Гарьер. – Но в нашей ситуации это лучший выход. Главное – дожить до того момента, когда Джаро с головой поглотит огонь.

Я покосилась на рюкзак, в котором лежал запас патронов и оружия. Думать о том, как его протащить через блокпост и как вообще выбираться из города под прицелом дронов, пока не хотелось.

– Есть ещё кое-что, о чём я должен тебе сказать, – вдруг стал серьёзным Филипп.

– Что?

– Помнишь, я спрашивал у тебя, может ли тот парень оказаться живым?..

Я нервно сглотнула. Сердце пропустило удар.

– Помню.

– Прочитав твоё письмо… Я лишь укоренился в этом предположении. Скорее всего, он был вынужден бежать с родителями… То есть с теми, кто за них себя выдавал. Просто чтобы не конфликтовать с твоим отцом.

Я хотела начать возражать и сопротивляться, но внутри что-то вновь шевельнулось. Проклятая надежда…

– Подумай, – продолжал Филипп, – он мог знать об Агате. Более того… Возможно, был среди тех, кто её похищал. Ты же не видела лиц. Пособники Аноре ведь рассказали, что действовали совместно с мутантами.

И вдруг меня обожгло воспоминание. Странный взгляд человека в чёрной балаклаве… Который будто боялся на меня смотреть.

Я закрыла глаза на секунду и попыталась воскресить в памяти события того рокового дня. Взгляд… Показавшийся таким знакомым… Светло-карие глаза…

Показалось, что кто-то изо всех сил зарядил мне кулаком по груди. Воздух внезапно куда-то пропал, и мне показалось, что я стала задыхаться.

– Юна! – испуганно выпалил Филипп. – Юна! Что с тобой?

Я не могла ответить, потому что сердце стало пропускать удар за ударом, а дышать становилось всё сложнее. Лицо Гарьера поплыло и раздвоилось. На лбу и ладонях выступил холодный пот.

– Хрисан! – кричит его строгая мачеха, распахнув окно. – Я не отпускала тебя на прогулку!

– Я и не должен отпрашиваться у тебя! – ворчит он, а затем улыбается мне, беря за руку.

Его ладонь, кажется, способна согреть не только мои заледеневшие руки, но и всё тело. С ним так хорошо и тепло, что думать о посторонних вещах не хочется. Мне даже нравится мысль, что мы, будто Ромео и Джульетта. Моему отцу не нравится Хрисан. А его мать в последнее время явно недолюбливает меня.

Я бросаю взгляд на эту непомерно строгую женщину. Она кривит губы.

И тогда я решаюсь задать вопрос, который задавать совсем неловко… Но любопытство и беззаботная юность, бушующая в голове, берут верх.

– Слушай, – бормочу я, чувствуя, как краснеют щёки, – твоя мама… Не родная?..