Драмар молчал и слушал.

Закон — это словно постижение сути какой-то вещи, попытка всеобъемлюще осознать и объяснить ее самому себе. Ты, видимо, объяснил.

Не совсем понимаю…

Закон — это фундаментальное понимание какой-то отдельной частицы мироздания.

Значит, я что-то понял?

Да, но понял бессознательно. Ну а что ты понял, ты и сам знаешь. Это слово крутится у тебя в голове последние недели.

Власть… — прошептал Драмар, вспоминая слова, им произнесенные и осознанные во время нападения на драуков.

Верно, Власть. Закон Власти. Скажи мне кто, что подобное возможно даже не с практиком, а с обычным мутантом — я бы не поверил. Но вот он ты — живое воплощение закона Власти. Пусть ты его полноценно и не осознал, и не понимаешь, как им пользоваться, он пробивается через тебя сам. Знаешь, глядя на тебя, мутанта, я вдруг понял, что недооценивал силу Крови и таких как ты.

И что теперь?

Теперь ты должен переоткрыть в себе Закон, но теперь уже осознанно, ты должен его прочувствовать и…научиться им пользоваться по собственной Воле, а не случайными всплесками.

Драмар вспомнил момент, когда после последнего боя он поставил на колени дюжину черных гоблинов. Он делал это неосознанно, интуитивно, словно под порывом колоссального наплыва эмоций.

То, что ты сделал, — далеко не единственное применение Закона. Более того, это лишь малая и не самая важная часть того, как можно его использовать.

Что именно ты имеешь в виду?

Если бы я мог объяснить полнее, то объяснил бы. Но объяснить Закон невозможно. Лишь ты можешь его объяснить сам для себя. Тогда ты начнешь им пользоваться правильно. Во всю мощь. Пока же… Это был лишь первый шаг. Да и в этом осколке не-сознания не заложена вся мощь моего разума. Он слишком ограничен, и уже сейчас, во время нашего разговора, разрушается.

Подожди, ты неспроста появился именно сейчас? — понял Драмар.

Да, я посчитал что это — наилучший момент, так как именно сейчас перед тобой открылась возможность.

Возможность?

Возможность использовать Закон. Именно то, что ты сделаешь сейчас, может изменить всю идею Ядер и Крови.

Не понимаю.

Этот молодой гоблин умирает.

Драмар сглотнул и перевел взгляд на Сарика, тело которого вновь начало сильно бить лихорадкой.

Но в твоих силах это исправить. Именно благодаря своему Закону Власти. Просто удивительное совпадение… — словно размышлял вслух осколок Древнего.

Как? Как я могу это исправить?

Власть. Ты можешь приказывать. Чему угодно, только твоя воля должна быть сильна. Всего несколькими словами, сказанными в нужный момент и наполненными силой Закона, ты можешь провести через Поглощение, как за руку, не только этого гоблина, а и любого из своих. ЛЮБОГО! Ты можешь спасать их от безнадежного Поглощения.

Я могу всех довести до Полной Трансформации?

Сейчас — нет. Когда-нибудь — возможно. Всё зависит только от тебя и от того, насколько сильно ты будешь контролировать Закон. Но уже сейчас ты можешь помочь им пройти, преодолеть первые круги. Пережить самое тяжелое — первое Поглощение.

Вдруг Древний начал таять, а голос его затихать, превращаясь в какое-то неразборчивое эхо.

Наступила тишина.

Слова, сказанные осколком Древнего, подсказали выход. Подсказали решение.

Драмар взглянул на Сарика. На его скривившееся от боли и борьбы лицо.

— Борись… — прошептал он, и схватил гоблина за руку.

Но не ощутил ничего. Он понял, что его слова — просто слова. Не более. Не Закон.

Нужно больше. Это не то. Это совсем не то. Нужно ощутить то же, что и тогда….

— Борись, Сарик! — сказал он уже громче, — Давай!

Но всё равно ничего не произошло.

— БОРИСЬ! Ты можешь! Можешь!

Я делаю что-то не так… Что-то не так…

Еще несколько десятков попыток приказать молодому гоблину закончились ничем. Драмар и сам не ощущал силы в своих словах — той силы, которую чувствовал после сражения с драуками.

Драмар резко успокоил себя. Успокоил свое сознание.

Нет мыслей. Нет волнения. Нет тела. Нет Сарика. Есть только Власть. Моя Власть. Я приказываю. Я повелеваю. Я — Власть.

Инстинктивно завращалась кровь и вспыхнули огнем глаза.

Внутри что-то менялось. Всего лишь мысли, но они несли самое главное. Они несли понимание Закона. Он ощутил мир иначе. Мир, как проявление Воли. Чужой Воли. Которую он должен сломить с помощью своей. Более сильной.

— БО….РИ….СЬ….

Каждый его слог нес в себе часть его силы, часть ПРИКАЗА, которого ослушаться было нельзя. Потому что его Воля была сильнее. Его Воля подавляла.

Каждый слог слова впивался в мозг Сарика, проникая в самые глубины сознания.

Тело молодого гоблина выгнуло дугой, а борьба внутри словно вспыхнула заново. Он сжал кулаки.

— БО….РИ….СЬ….

Драмар повторил команду.

Слова, которые он произносил, обретали силу, мощь… Они словно влияли на саму реальность. И каждое слово, каждый слог отнимал у него силы.

Сарик зарычал. Его внутреннее сопротивление усилилось.

Драмар дотронулся до него, и увидел продолжение борьбы. Жестокой. Никто не хотел уступать. И тут он осознал, что приказал ему не то. Совсем не то.

— ПО…БЕ…ДИ! — стиснув зубы, направил он свою волю прямо в сознание молодого гоблина.

— ПО…БЕ…ДИ!

Вот он — нужный приказ. Простой и понятный. Бороться можно долго и бессмысленно. Главное — победить. Уничтожить тварь внутри.

И этот приказ словно вытянул из тела Сарика все заложенные в нем силы, и он. заревел, как раненое животное.

Это истощает его, — понял Драмар, глядя на то, как усыхает тело Сарика. Он худел на глазах. Проступили жилы, вены, а кожа словно обтянула его тесно-тесно.

Зато…

Через десяток мгновений всё закончилось. Борьба закончилась. И был только один победитель.

Тот, кому было приказано победить.

Сарик.

* * *

Драмар сидел на камне в тоннеле. Сейчас он находился далеко от своего племени, от пещер, где они базировались.

Мимо пробегала ящерица.

— Замри.

Существо не заметило неподвижного старика, который не издавал ни малейших вибраций вокруг себя. Его словно тут не было. Даже дыхание его было настолько медленным, что почти не ощущалось.

Ящерица застыла, не в силах сдвинуться ни вперед, ни назад.

Последнюю неделю Драмар пытался использовать Власть дозированно. Он не хотел тренироваться на своих сородичах. Да и на гноллях или черных гоблинах тоже. Он хотел начать с чего-то поменьше, и чтобы никто не видел его экспериментов. Подобное могло напугать многих, кроме самых верных соплеменников, конечно.

Да, воины, которые были с ним в атаке на караван, помнили это, но