Они ехали бок о бок по широким, ровным коридорам торгового центра, объезжая мраморные горшки с растениями. Из-за Аруньи они прибыли позже, чем собирались, и народу скопилось уже больше, чем в прошлый раз. Но проблем это не доставило — всем хватило мудрости убраться с пути, прячась за дверьми магазинов.

Суреш издал победный вопль и замахал обрезом, наслаждаясь зрелищем. Вот это жизнь! Для этого он и создан. Некоторым нравится совершать хорошие поступки. Суреш же получал кайф от дурных.

Флинн развернул мотоцикл и, согласно плану, остановился у передней витрины ювелирного магазина, рядом с Аруньей и Смитом. Остановившись лишь на мгновение, Флинн снова завел двигатель, и они заехали внутрь.

Как только они оказались в ювелирном, перепуганный персонал убежал в заднюю часть магазина. Суреш на ходу спрыгнул с мотоцикла, и Флинн боком въехал в стеклянную витрину, разбив ее на тысячи осколков. По полу рассыпались бриллиантовые ожерелья.

Суреш направил обрез на перепуганный персонал, сбившийся в кучу у дальней кассы:

— Все назад! Назад!

Они сжимались от его угроз. Кто захочет рисковать жизнью ради минимальной зарплаты? Среди них явно не было дураков. В любом случае это все покроет страховка. Никто не пострадает.

Флинн забрасывал ожерелья в рюкзак, пока Суреш разбивал прикладом шкафы с часами. Он ссыпал их в рюкзак целыми подносами.

Снаружи Арунья и Смит разбивали кувалдами витрины и брали все, что возможно. Его брат, спрыгнув с мотоцикла, шел вдоль стекол, разбивая их по дороге. В плане этого не было. Они должны были опустошить ближайшую к мотоциклу витрину и быстро смыться. Там лежали самые дорогие часы. Арунья разбивал стекла просто для удовольствия. Суреш проклинал тупость брата.

Снаружи уже начала собираться толпа зевак. У Суреша пересохло во рту. Он понял, что потерянные из-за Аруньи полчаса им очень дорого обойдутся.

— Пора идти, — бросил Флинн через плечо. Он закинул рюкзак на плечо и забрался на мотоцикл.

— Еще несколько минут, — сказал Суреш. Нужно было наверстать упущенное время.

— Сейчас! — рявкнул Флинн. — Уже достаточно.

Но как тут может быть достаточно? Вокруг лежали подносы с дорогими часами и сверкающими бриллиантами. Символы недостижимого для простых смертных богатства. Они так соблазнительно сияли! Иди и бери.

Пока Флинн заводил мотоцикл, Суреш продолжал разбивать витрины, ссыпая их содержимое в сумку. Сотни тысяч футов, легче легкого.

Флинн рассерженно заревел мотоциклом.

— Подожди, подожди! — закричал Суреш. — Я почти все!

Такие красивые, сверкающие золотые украшения. Ни одно нельзя упустить из рук.

— Нет. Я уезжаю, — сказал Флинн. — Тут становится слишком жарко. Оставайтесь с Аруньей, если хотите. Я возьму Смита.

Суреш не успел ничего ответить — Флинн сорвался с места, выехал из магазина и задержался лишь на мгновение, чтобы позвать Смита.

Суреш и Арунья остались вдвоем, снова вопреки плану. Как Флинн мог его бросить?

Он увидел, что снаружи Арунья бросил бить витрины, сел на второй мотоцикл и завел его. Суреш заметил панику во взгляде брата, когда тот подъехал ко входу в магазин. На плече у него болтался рюкзак, полный награбленных украшений и часов. Похоже, он неплохо потрудился.

— Поехали, — крикнул Арунья. — Я слышу сирены.

Значит, пора убираться. Но оставался еще один шкаф с очень ценными часами. Самые дорогие модели — «Хаблот», «Патек Филипп», «Жеже Ле Культр» — находились в глубине магазина, и уйти без них было просто невозможно. Их можно было быстро продать, а одни он собирался оставить себе. Как напоминание о своей отваге.

Он пригрозил персоналу пистолетом, и все отошли в сторону. Он разбил стекло и принялся сгребать часы в рюкзак. В это время один из сотрудников магазина прыгнул на него сзади. Суреш бросил рюкзак и сцепился с новоявленным героем, который пытался повалить грабителя на землю. Мужчина был силен, но недостаточно. Они упали вместе и принялись драться на ковре, среди разбитого стекла и упущенных Сурешем колец, браслетов и ожерелий.

Арунья развернул мотоцикл и направил на них обрез.

— Убирайся, сукин сын! Убирайся! — закричал он.

Мужчина отпустил Суреша и растерянно поднял руки. Суреш откатился в сторону, но это не остановило Арунью: он нажал курок. Пуля попала сотруднику магазина в грудь, и кровавое пятно расплылось по рубашке, словно алый цветок. Все закричали.

— Чертов придурок, — завопил Суреш, не веря своим глазам. — Ты зачем это сделал?

Арунья завел мотоцикл прежде, чем Суреш успел подняться на ноги. Братья посмотрели друг другу в глаза.

— Прости, — крикнул Арунья и сорвался с места, пробираясь сквозь визжащую, испуганную толпу.

Суреш лежал среди сияющих украшений и не мог прийти в себя. Его проклятый тупица-брат уехал без него. Бросил. После всего, что он сделал для Аруньи, тот оставил его в самую тяжелую минуту.

Он посмотрел на лежащего рядом мужчину. Кровь, вытекающая из него вместе с жизнью, запачкала ковер, а дыра в груди не оставляла никаких шансов.

Наконец Суреш смог подняться и смахнуть с себя осколки. Из порезов на руках и лице сочилась кровь.

— Со всеми остальными случится то же самое, — пригрозил он персоналу дрожащим голосом.

Работники забились в дальний угол. Судя по виду, никто из них не собирался ему мешать. Урок усвоен. Но, кажется, слишком поздно. В торговом центре собралась толпа, и он не знал, как сможет уйти без Аруньи.

Вдруг послышался голос, усиленный громкоговорителем:

— Опустите оружие и выходите, заложив руки за голову.

Полиция. Что теперь делать? Суреш выглянул в ближайшее окно и увидел людей в черной униформе. Офицеры в пуленепробиваемых жилетах. У некоторых было оружие, у других — щиты. В центр заходили все новые полицейские, занимая позиции у стен. Толпу разогнали, очистив пространство у входа в ювелирный.

Суреш рассмеялся. Вот чем закончилось тщательное планирование. Нужно было слушать Флинна, валить, когда он сказал.

Он снова посмотрел на мертвеца на полу. Арунья убил человека и скрылся, оставив брата в самом пекле. Если Суреш выберется живым, он убьет Арунью голыми руками.

Раздался стук сапогов по мраморному полу. Полиция близко. Вспотевшие ладони Суреша скользили по холодному металлу обреза.

Хорошего конца не будет. Он уже понял. Триумфа не получится. Что можно сделать? Выйти отсюда, покорно подняв руки, и сдаться полиции? Его посадят на долгие годы. Тем более если он не выдаст брата-убийцу. Невыносимое унижение. Как на него будут смотреть? А можно уйти на пике славы, с оружием в руках. Он снова посмотрел на полицейских в защитной форме, согнувшихся за щитами, готовых его схватить.