— Ну что же вы остановились? — раздался позади меня мужской голос, — он все равно умрет. Как и ваша любимая. Зачем тянуть время? Стреляйте. Или вы наслаждаетесь его мучениями? Поверьте, никто не будет его спасать.

Я повернулся и увидел невысокого лысого старичка в строгом черном костюме. На его руках были белые перчатки, а в руках он держал зонтик-трость с золотой ручкой. Старичок носил большие солнцезащитные очки, как у американских полицейских. Авиаторы.

— Кто вы такой? — строго спросил я и опустил пистолет.

— Хм, какая неосмотрительная глупость. А что если у этого молодого человека есть пистолет? Вдруг он его вынет и застрелит вас? Не думали?

— Он бы тогда не кинулся на меня с ножом.

— Логично. Ну вот и все. Кончился ваш друг и враг. Вы бы ему глаза закрыли для приличия. А то как-то не по людски это, знаете ли, — старичок хмыкнул и достал из кармана маленькую серебряную фляжку.

— Кто вы такой? — спросил я еще раз, чеканя каждое слово.

— Это не имеет значения, Василий Иванович.

Я вздрогнул и чуть не выронил пистолет от неожиданности. Как он узнал? Черт побери, как?

— Но откуда? — ошарашенно спросил я.

— А это у меня работа такая — знать кто кем является на самом деле. Можно годами менять имена, места проживания, гражданства и жен, лица, выдумывать всякие небылицы, стирать свою историю. Всегда будет тот, кто знает, кто ты на самом деле. В твоем случае это я. Но ты, Василек, меня не бойся. Я твой союзник. Не друг, но и не враг. Ну что так на меня вылупился? Убери пушку и пошли, прокатимся. Поговорить надо, — старикашка глотнул из фляжки и закрыл ее.

Я оглянулся и увидел еще троих людей в костюмах. Один из них нес с собой черный пластиковый мешок для трупов, а у другого были складные носилки.

— Здесь все приберут, не переживай. На кладбище за вами тоже пришлось почистить. Ведьмы — они такие неряхи. Особенно московские.

— Погоди, ты сказал ведьмы? Я не ослышался? Настоящие?

— Самые что ни на есть. Тысячи лет они существуют среди нас. Когда-то они правили целыми народами, сейчас все попроще, конечно. Им хватает нескольких коттеджей и дорогих машин.

— Ты хочешь сказать, что Ксения и Женя?

— Ведьмы сновидений. А ты и не понял? Мы давно за ними наблюдаем, но у них весьма сильные покровители. А теперь у них еще и ключ Айши. Мда уж. Хреновая вышла история.

— Да он все равно бесполезен, — сказал я, — мы так и не поняли куда его пихать.

— В жопу себе. Куда же еще! — воскликнул старичок, — не будь таким примитивным. Если ты не знаешь как использовать артефакт, это не говорит о его бесполезности! Это говорит о твоей тупости!

— А ведьмы знают?

— Возможно. Но ключ должен был оказаться у нас. И тебя мы хотели поймать раньше, но один из наших сотрудников решил, что Андрей и Тимур более необходимые цели. К чему это привело — ты видишь. Я уже устал доверять своим замам, которые считают, что мне пора на пенсию. А в итоге это мне приходится подтирать за ними.

— И вы знаете где сейчас Хирург?

— Да, он уже в Грузии. Попивает «Твиши», кушает оджахури. Отдыхает. Конечно, он потом вернется. Через месяц или два, но пока затаился. Старый пират. Не переживай, мы его тоже схватим. Очень уж он нам может пригодиться.

— Но что теперь будет со мной?

— Мы возьмем тебя под свое покровительство. Нам нужен свой человек в Московском ковене.

— Что? Я? У вас что, других сновидящих нет? Я же неопытный! — возмутился я.

— Есть, конечно, но их будет тяжело под ведьм подкладывать. А с тобой они уже познакомились. К тому же одной из них ты приглянулся. Она же сама тебя приглашала в гости.

— Ксения…

— Ксана, если быть точным. Она — настоящий мастер перевоплощения. Умеет принимать чужие облики во снах, ну и в реале тоже справляется. Когда-то закончила ВГИК, а это уже о много говорит. Мечтает сделать карьеру на телевидении, и чувствую, что она этого добьется.

— Ксана. Это Оксана, что ли? Погодите, но как вы узнали? — удивился я, — у вас все кладбище в прослушках?

— Нет. Мы приходили в твой сон и просканировали воспоминания.

— Чего? Но я не помню!

— И не должен, — старичок усмехнулся, — иначе грош нам цена.

— И вы так к любому человеку можете прийти и просканировать?

— Почти. Но бывают и исключения. Но давай не будем об этом. Сейчас мы поедем к нам в штаб, подлечим тебя немного, дадим инструкции, денег, а через недельку отвезем в Москву.

— А что если я откажусь с вами сотрудничать? — я остановился.

— Я запасливый. У моих ребят с собой еще один мешок есть. Так что выбор у тебя небольшой — либо ты сейчас поедешь со мной в машине, и мы мирно побеседуем и попьем кофе, либо ты тоже поедешь в машине, но уже в багажнике до ближайшего крематория. Как тебе такой расклад, Василек?

— Хватит меня так называть! — зло воскликнул я и сжал кулаки, — его больше нет! И не было!

— Уверен? Ну и хрен с ним. Раз ты теперь Саша, то буду называть тебя только так. Не стоит давить на старые раны, верно?

— Да.

— Ну тогда поехали. Нам много о чем нужно поговорить, прежде чем ты предстанешь перед ведьмами Московского ковена. Ты должен поразить и других из них, а не только Ксану.

— Поверьте, тут я настоящий спец, — я весело улыбнулся и подмигнул.

Да, нас окружала кромешная тьма, но жирный мужик в противогазе щелкнул какой-то кнопкой на своем костюме, и его глаза засветились изумрудным светом.

— Ты хочешь скормить меня пауку? — зловеще спросил он, и я понял, что болван хочет драться прямо здесь и сейчас.

— Нет, что ты, — рассмеялся я, — просто в тебе больше света, вон ты какой упитанный. Паучиха сама выберет тебя.

— Так это еще и она?

— Однозначно. У пауков всегда был матриархат. Он у них заложен на генетическом уровне. Самцы мельче, глупее. Все, что они умеют — это производить семя, мотать его в паутину, а потом пихать в самок. Не у всех даже есть разум.

— Спермобаки на ножках!

— Вот именно, но все равно они достаточно крупные и им тоже нужно питаться.

— И самки едят их после спаривания?

— Да, но иногда самцы оказываются более прыткими чем неповоротливая самка и умудряются убежать.

— И откуда ты про них столько знаешь?

— В Википедии прочитал. Это в интернете.

— Да, я знаю что это такое. Недавно умер. Слушай, у меня к тебе предложение, — мужик включил еще один фонарь, и тот осветил длинный темный коридор.