Бросаю взгляд на часы – ну, если поторопиться, то я вполне успеваю.

Оставляю покупки на столе и еду.

На Ольбрехте я монтировал приставку, хорошо помню хозяйку, мужа почти не бывает дома, он что-то где-то в Польше строит, а она явно не справляется одна.

Звоню в дверь – внутри шум и крики. На первый звонок никто не реагирует, звоню еще раз, крики смолкают, хозяйка открывает мне дверь – на щеках у нее красные пятна, руки дрожат. Из-за ее спины выглядывают головы трех мальчишек.

– И все, хватит скандалить! – с отчаянием в голосе говорит мать. – Пожалуйста, проходите, я уж не знаю, как вас благодарить!

Мальчишки смотрят на меня с интересом.

– Марш по своим комнатам! – кричит на них женщина очень сердито.

– Вас мне небеса послали, – это она обращается ко мне и провожает меня в комнату, по которой, видимо, только что пронесся тайфун. Разбросанные игрушки, джойстики, диски, подушки на полу, телевизор включен, на экране – игра. Я вижу тюнер кабельного телевидения, DVD-проигрыватель и приставку.

– У вас проблема с…

– С детьми! – женщина садится на диван, и невооруженным глазом видно, что она совершенно без сил.

Я вообще-то не большой специалист в том, что касается детей. Ими ведь с пульта нельзя управлять, к сожалению.

– Мама, Роберт меня ударил! – в дверях появляется веснушчатый мальчик и бежит к нам. За ним бежит другой, такой же веснушчатый, и кричит:

– Неправда! Ты первый начал! И я тебя только так, а ты меня пнул!

– А Бартек врет! Я сам видел! Он всегда врет! – кричит из-за двери третий.

– И вот так все время, представляете? – женщина опускает голову. – Если вы сейчас же не успокоитесь – я отдам этому пану приставку! Немедленно! – она подбегает к телевизору и начинает вырывать какие-то провода наугад.

– Мама, не-е-е-е-ет! – кричат все трое в один голос. – Мы будем послушными!

Я таким не был в их возрасте, нет, правда.

Женщина застывает на месте с проводами в руке.

– Идите к себе! – кричит она.

– Нет, потому что это наше! Это нам папа купил! Ты не имеешь права так поступать!

Бедная женщина.

Я подхожу к телевизору и отключаю приставку. Беру в руки консоль.

– Мама, не позволяй этому пану брать нашу приставку!

Она растерянно смотрит на меня, потом на детей, потом опять на меня.

– Если вы уйдете в свою комнату, я поговорю с паном, – она догадалась, что я задумал.

Двое старших утягивают младшего, у которого уголки губ уже опустились вниз – он готов зареветь.

Я ставлю приставку на место.

– Что вообще происходит?

– Отец им купил приставку в конце года. В награду. Уж не знаю, за какие такие заслуги, потому что у Бартека вообще-то успехов особых не наблюдается. Меня каждый месяц в школу вызывают. Но это ладно. Он таким образом хотел им как-то компенсировать свое отсутствие дома. Вы садитесь. И у меня, знаете, с тех пор ни минуты покоя, просто ни минуты. Они кричат друг на друга, кричат на меня, у нас только два джойстика, они все время ссорятся, а я не могу прекратить эти скандалы и выключить эту дрянь не могу – только они знают, как она работает. Так не может больше продолжаться! И я им все время угрожаю, что позвоню отцу. Но я просто не могу с этим справиться!

– Так а я-то чем могу помочь? – что-то я конкретно туплю.

– Ну как же. Если бы я умела это выключать – я бы забирала у них провод, может быть, это дало бы какой-то эффект. Но я не умею. И если сейчас я выключу эту штуку – то я потом даже новости не смогу посмотреть… Это просто невыносимо! Я уже правда больше не могу…

Я решаю систематизировать полученную информацию.

– Мальчики играют…

– Но они ссорятся, потому что их трое и они не умеют договариваться между собой…

– А вы не умеете…

– Только Бартек умеет так это выключать, чтобы включался телевизор, и наоборот. Но он не хочет.

– И я должен…

– Ну конечно! – она перебивает меня уже в третий раз. – Я не знаю, вы просто моя последняя надежда. Было бы их двое или четверо, я еще могла бы как-то дежурство устанавливать… ну, или что-то в этом роде…

Мальчишки шуршат за дверью, которую закрыли неплотно, чтобы подглядывать и подслушивать: они уже совершенно помирились, теперь у них был общий враг – я и мать, которая хотела им устанавливать какие-то там дежурства.

– Думаю, вы должны посмотреть, как это делается. Вот, смотрите, – я выключаю приставку. – Если вы возьмете вот этот проводок, который идет сюда, приставка отключится и не будет работать. И если вы спрячете этот провод где-нибудь – там, где мальчишки его не найдут, то у вас будет над ними неоспоримое преимущество. А чтобы работал телевизор, надо вот этот проводок – антенну – вставить вот сюда, в это гнездо… – я показываю, какой проводок в какое гнездо.

– Да это я знаю, но тогда картинки нет…

– И вот когда вы все это сделали, вы берете пульт… – я беру в руки пульт и нажимаю первую кнопку сверху, с правой стороны. – Вот, смотрите, иконки, HDMI, VHS, V1, TV и так далее. Вы наводите курсор на HDMI. Это ваш телевизор. И можете смотреть его сколько хотите.

– Подождите, пожалуйста, мне надо все это записать. О боже, я знала, что кто-то должен мне это показать. Бартек не хотел. Они все время только ругаются.

– А может быть, стоит им выделить специальное время для игры? И если они не договорятся между собой об очередности – то никто играть не будет, – предлагаю я.

– Да это невозможно! Они же делают, что хотят, – тяжело вздыхает она.

– Ну да. Но теперь-то у вас есть рычаг воздействия на них, – я отключаю проводок и протягиваю его ей. – Спрячьте и посмотрите, что будет.

– Я уже просто не могу выносить этого крика. Я правда не могу. Я так стараюсь, но у меня ничего не получается. Я уже им обещала, что если они будут слушаться…

Женщины не учатся на своих ошибках. Они действительно считают, что если пообещают что-нибудь хорошее в будущем – то мужчина это хорошее не возьмет себе сейчас, немедленно. Зачем же ждать, когда все находится на расстоянии вытянутой руки? Надо что-то потерять, чтобы понять, как было хорошо, – это же очевидно.

– А вы не обещайте, вы с ними договоритесь. И если они договор нарушат – вы тоже держите свое слово. Я знаю, – я пускаю в ход убийственный довод, – это сработает: я же сам был мальчишкой.

– И вы думаете, этого будет достаточно?

– Совершенно достаточно, – подтверждаю я.

Мужчины ведь на самом деле устроены довольно просто. Женщины, конечно, очень все всегда усложняют, но нам достаточно один раз показать, что можно, а что нельзя, – и мужчина понимает. Женщина будет кружить вокруг да около, будет пробовать с разных сторон, искать подходы, уговаривать – а мужчина знает: да – это да, а нет – это нет.