Дать земле тепло такое,

Чтоб познала та покоя,

Это все, моя любовь,

Я тебе добыть готов!

(прим.: стихотворение «Я хочу, чтоб знала ты…», автор Анна Кимова)

– Прошу внимания всех собравшихся! – Дмитрий поднял свой бокал. – Мне хочется произнести этот тост за мою будущую жену… – Юля вскинула на него ошарашенный взгляд. Он смотрел ей в глаза и продолжал говорить, – … Юлию Владимировну Пересветову.

Михаил улыбнулся и сказал негромко:

– Юленька, пожалуйста, поосторожнее с эмоциями, а то мы подумаем, что Диме снова от вас попадет!

Гости тихо засмеялись, и Юля тоже смущенно улыбнулась. Дмитрий сделал знак Михаилу, чтобы тот замолчал. Он повиновался.

– Юля, спасибо тебе за то, что, пройдя три километра под дождем, ты все-таки не заблудилась и нашла дорогу к моему дому.

Послышались крики «Ура!», загремел хрусталь. После того, как все выпили за ее здоровье, Дмитрий встал и подошел к роялю, появившемуся теперь в его гостиной, на крышке которого стояла клетка с птицей:

– И в честь дня твоего рождения я хотел бы преподнести тебе небольшой подарок.

Он снял с белой крышки плоский белый конверт, слившийся с поверхностью, открыл его и показал содержимое собравшимся:

– Это годовой контракт на запись твоего альбома со студией звукозаписей «Рекорд Плюс». – У Юли от удивления расширились глаза. – Никто из здесь собравшихся еще не имел удовольствия тебя слышать, но прошу гостей поверить мне на слово, что за столом рядом со мной сидит очень талантливый человек.

– Ура! – крикнул Максим.

Гости снова загремели хрусталем.

Анастасия поцеловала Юлю:

– С днем рождения, Юленька!

– С днем рождения! – поздравил Евсей Петрович

– С днем рождения, поздравляю! – сказала Елена Васильевна, улыбнувшись Юле.

– Юля, поздравляю, очень рад за вас! – заключил Тимофей Семенович.

Все это время Дмитрий продолжал смотреть на нее влюбленными глазами, а она, едва заметно улыбаясь ему, произнесла одними губами: «СПА-СИ-БО!».

Работы по благоустройству набережной реки Пахры начались в середине лета. Команда Дмитрия действовала слаженно, и реконструкция набережной шла быстро. Каждый день Дмитрий и Максим, его главный архитектор по данному проекту, работали на месте, а поскольку погода им благоволила, дело двигалось споро. Отсутствие Альберта никак не повлияло на сроки, и все шло по расписанию.

За минувший месяц, который можно было твердо назвать одним из самых спокойных месяцев в жизни Юли, она наконец-то отдохнула и окончательно пришла в себя. Девушка уже не помнила каково это, ничего не делать, просто жить и радоваться жизни, отдыхать и проводить время себе в удовольствие.

Первые две недели после известных событий, принесших столько потрясений, она просто спала, ела, загорала, купалась и гуляла по окрестным лесам. Вечерами возвращался Дмитрий, который только теперь по-настоящему ощущал всю полноту счастья быть дома. На работе он был весь погружен в процесс, но где-то на задворках его сознания теплилось воспоминание о том, что там, в Зябликого, его ждет Юля. Его Юля. При этой мысли приятное тепло растекалось по его телу, и, если это ему удавалось, он ехал к ней, оставляя дела на Максима и других своих людей. А среди недели он непременно брал хотя бы один выходной, чтобы провести его с ней.

… Юля нежилась на солнце, сидя на лавке в беседке, а возле нее стояла клетка с птицей. Дмитрий был рядом.

– Как это здорово! – сказала она.

– Что?

– Любить. Никогда не думала, что это может быть настолько приятно. – Она мелодично рассмеялась. – Представляешь, какие у меня появились легкомысленные суждения! Это все ты виноват!

Дмитрий тоже рассмеялся. Но вдруг он стал серьезным:

– Давно хотел тебя спросить об одном…

Юля посмотрела на него, жмурясь от солнца:

– О чем?

– Я почему-то был уверен, что в тот день, когда ты очнулась, ты не захочешь меня видеть. Я столько тогда вариантов перебрал у себя в голове, что мне нужно было бы сделать, чтобы ты меня простила. А ты просто взяла и сразу позвала меня. Почему ты так поступила?

– Ты знаешь, я давно поняла, что на одни и те же события мужчины и женщины реагируют очень по-разному. Я с этим явлением часто сталкивалась еще на своей работе. Мужчины порывисты. Особенно в критические моменты жизни. А мы по своей природе менее категоричны, не столь вспыльчивы и более склонны к размышлениям. Я просто попробовала поставить себя на твое место и тогда сразу поняла, каково тебе было узнать все это вот так сразу. Я должна была быть дурой, чтобы после этого не понять мотивов твоих действий. А когда я увидела твою реакцию на следующее утро, то, пожалуй, впервые осознала, что ты, видимо, действительно меня любишь.

– Не знаю, привыкну я когда-нибудь или нет, – он встал и подошел к Юле, – никак не перестану тебе удивляться!

Дмитрий погладил ее по волосам.

– А я – тебе. И тому, что ты для меня делаешь.

– Юля, ничего необычного я не делаю…

– Делаешь. Я всегда мечтала петь, но, признаюсь, очень боялась. Прямо до дрожи в коленках. Не знаю почему. А сейчас не боюсь. Может, это просто ты вселил в меня уверенность?

– Каждый, кто тебя слышал, считает, что ты должна петь.

– Ты, правда, думаешь, что из этого что-то выйдет?

– Уверен в этом. Костя поможет. Он раньше плотно занимался музыкой. Потом все бросил. Но у него осталось много знакомых. Главное, найти для тебя автора.

– Может быть, я и сама что-нибудь напишу. Я всегда хотела, но никогда не пробовала.

– Ну вот видишь, а ты еще сомневаешься! Талантливый человек талантлив во всем. – Он поцеловал ее. – А я вот в тебе не сомневаюсь.

– Спасибо, Дима!

Он улыбнулся. Вдруг Юля спросила с ноткой лукавства в голосе:

– А ты не боишься меня отпускать в такое опасное плавание? Вдруг, если все получится, успех меня развратит, и я тебя брошу?

– Эх, Зяблик, чувствую, разобьешь ты мне сердце, потом не склею, – протянул Дмитрий деланно строго. – А если серьезно, то я буду только рад твоему успеху. Ты его заслуживаешь. Тебя нельзя держать в клетке, ты должна жить на воле.

Вдруг Юля резко обернулась и посмотрела на птичку:

– Дима, а и правда! Давай выпустим нашего зяблика! Мне хочется, чтобы он тоже жил на воле.

Дмитрий улыбнулся и легонько подтолкнул Юлю к клетке. Она открыла дверцу. Птичка несколько раз подпрыгнула, приблизилась к дверце, останавливаясь и наклоняя головку на бок, посмотрела на людей. Еще один прыжок – и она на земле. Замерла, потом прыгнула к их ногам. Еще мгновение – и она уже вспорхнула на бордюр беседки. Еще один взгляд на людей, нежный прощальный перелив. И вот, птица улетела по направлению к солнцу.