Когда магнитофон включился, Рудольфу показалось, будто Кора сидит на диване рядом с пожилой леди. Он слышал ее голос из больших колонок. Всхлипывания, мольбы, лепет – и снова: «Помогите!»

Он увидел, как Эберхард Браунинг несколько раз судорожно сглотнул. Полицейскому хотелось последовать его примеру, пришлось запить позыв кофе. Через несколько минут голос Коры Бендер стих.

– Сегодня я снова довел ее до этого места, – негромко произнес Рудольф. – Она набросилась на меня. Точно так же, как на Франкенберга. Если бы у нее в руке был нож, я бы здесь не сидел.

Эберхард Браунинг не ответил. Он смотрел на магнитофон, словно ждал продолжения. Но его не последовало. А Хелена молчала, даже взглядом не желая ничего ему подсказать. И он вынужден был признаться:

– Я не совсем понимаю, чего вы от меня хотите, господин Гровиан.

Рудольф Гровиан снова ощутил прилив ярости. На языке у него вертелся вопрос: «А что вы обычно делаете, когда вас назначают адвокатом подсудимого? Выступаете в роли защитника?»

Но он сдержался.

– Добейтесь, чтобы Коре Бендер назначили еще одну психиатрическую экспертизу, – потребовал он и немного удивился, когда пожилая леди вдруг вмешалась в разговор:

– Господин Бурте – эксперт с отличной репутацией.

– Возможно, – отозвался полицейский. – Но когда Кора Бендер начинает лгать, никакая репутация не поможет. Она бросила ему жирную наживку, и он ее заглотнул. Проституция и клиенты-извращенцы. – Он заметил, как изменилось выражение лица Эберхарда Браунинга. В покер этому парню не выиграть. – Она и вам рассказала эту чушь? – Ответа не последовало, лишь многозначительный взгляд. – Послушайте! – произнес Рудольф и чуть не рассмеялся. Послушайте! Он увидел перед собой Кору, ее дрожащие пальцы, ярость во взгляде. Оставьте в покое моего отца!

Но полицейский не рассмеялся, лишь еще раз настойчиво произнес:

– Послушайте! Я должен знать, что она вам рассказала. Каждое слово, даже если все это кажется вам бредом. Она дает кучу подсказок. Нужно только правильно их интерпретировать.

Эберхард Браунинг подошел к стереосистеме, вынул из магнитофона кассету, протянул Рудольфу и сказал, чтобы соблюсти формальности:

– Мне нужны копии всех аудиозаписей. В том числе той песни, которая звучала на озере.

– Она говорила с вами о песне?

Эберхард Браунинг не ответил. Он снова медленно уселся в кресло и неодобрительно наморщил лоб.

– Господин Гровиан, не думаете же вы, что я стану распространяться о разговоре с госпожой Бендер в присутствии противной стороны?

– Черт побери! Я не противная сторона. Мне что, в ноги вам поклониться, чтобы вы заговорили? Да, я сижу здесь как следователь по делу. Но я не враг Коре Бендер.

– Госпожа Бендер считает иначе.

Хелена по-прежнему ему не помогала. Она сидела и улыбалась. Эберхард Браунинг начал приходить к выводу, что ему не помешает пересказать некоторые откровения своей подзащитной.

Он начал с Давида и Голиафа, затем перешел к трем крестам, с одним невинным в центре, к Богу-Отцу, который иногда приходил по ночам к ее постели, склонялся над ней и говорил о невиновности своего сына.

Рудольф Гровиан внимательно слушал. Но быстро понял, что все это пустая трата времени.

– Да, – протянул он, поднимаясь с полосатого кресла и улыбаясь пожилой леди. – Все мы время от времени испытываем искушение пойти по пути наименьшего сопротивления. Никто не осудит бедняжку. Мы просто ее закроем. И люди больше не будут задаваться вопросом, почему она так поступила. Я тоже так думал. Но потом решил, что обязан докопаться до сути. И вот теперь я по уши в этом деле. Боюсь только, что дальше она меня не пустит. Бурте считает, что мои методы расследования привели госпожу Бендер в психиатрическую клинику. Для хорошего адвоката это наверняка отличная пожива.

В этот момент Эберхард Браунинг вспомнил о своей роли, точнее, его ткнули в нее носом. Адвокат, назначенный судом для защиты! Он почувствовал себя немного неуютно. Конечно же, ему нужно спокойно обсудить это с Хеленой и подумать, какие еще существуют варианты. Однако, возможно, не стоит перекладывать всю работу на прокурора. Если за эту женщину вступается полицейский, значит, ее шансы не так уж мизерны.

Эберхард смущенно откашлялся.

– Строго между нами, господин Гровиан. При наличии экспертизы с противоположным результатом какие у меня шансы добиться оправдания?

– Никаких, – спокойно ответил Рудольф Гровиан. – Абсолютно. Но пара лет тюрьмы – это лучше, чем смертный приговор. А я боюсь, что в деле Коры Бендер все идет к этому. Ей больше не нужен судья. Она сама вынесла себе приговор. И сейчас пытается дать нам доказательства. Возможно, в следующий раз, когда она попытается с собой покончить, ей повезет больше. Полагаю, в тюрьме она передумает – там ведь сидят обычные преступники. А чтобы там оказаться, господин Браунинг, ей достаточно лишь признать, что на озере она узнала Георга Франкенберга и захотела ему отомстить.

– Отомстить за что? – спросил Эберхард Браунинг.

И Рудольф Гровиан объяснил ему, за что. То, что он предлагал, было совершенно нелегально. И могло стоить ему карьеры. Но в данный момент его это не волновало.

Когда Рудольф попрощался с адвокатом, было уже около девяти. В течение последнего часа, проведенного у Браунингов, он неоднократно удивлялся интересу, который проявляла к этому делу пожилая леди, пока Эберхард Браунинг не объяснил ему, какая у нее профессия. Неплохая комбинация, решил Рудольф и задумался, согласится ли Кора Бендер поговорить с Хеленой Браунинг.

Для того чтобы нанести еще один визит, было уже довольно поздно. Однако до сих пор с Утой Франкенберг обходились очень деликатно. Никто не мучил ее вопросами. Всего два-три ответа, больше ему ничего от нее не нужно.

В десять минут десятого Рудольф припарковал автомобиль неподалеку от квартиры Франкенбергов. Она находилась в современном доме гостиничного типа. Дверь ему открыл Винфрид Майльхофер. В гостиной сидела молодая женщина. Как и жена Франкенберга, в прошлую субботу она не могла давать свидетельские показания. Однако на данный момент Вернер Хос уже опросил ее.

Рудольфу было известно ее имя. Алиса Вингер, чей флирт с Майльхофером так неожиданно прервала Кора Бендер. По всей видимости, за это время женщины сблизились. То, как они говорили друг с другом, позволяло предположить между ними дружеские отношения.

– Прошу прощения за столь поздний визит, – начал Рудольф. – Однако дело не терпит отлагательств. Я не хотел только ради этого вызывать госпожу Франкенберг в Хюрт. На мои вопросы она может ответить и здесь.

Но пока что он ее не видел.

– Ута прилегла отдохнуть, – сообщила Алиса Вингер. – А что это за вопросы?

Ничего особенного. Для начала он хотел бы узнать, где и когда она познакомилась со своим мужем. На этот вопрос Алиса Вингер могла ему ответить.