Вообще-то кровоподтек этот никакого отношения к следствию по делу об убийстве Андрея Титова не имел, а явился результатом стычки с Костей Буниным: когда Вадим рванулся из студии, Бунин последовал за ним столь же стремительно со словами: «Я тоже хочу хоть раз спасти ее от смерти! Ты уже два раза спасал, дай другим поучаствовать!» Столкнулись они на лестнице, там же и произошла короткая потасовка, под конец которой Бунин покатился вниз кубарем, а Терещенко взлетел на третий этаж, с гордостью унося трофей в виде фиолетового фингала.

Бунина после этого Алена еще не видела. Он не любил представать перед дамами в жалком виде. Если учесть, что со дня исторических съемок прошел уже без малого месяц, то, по всей видимости, вид у Кости был уж очень жалким, может быть, даже плачевным, так что он теперь зализывал свои раны где-то в одиночестве. Это дало ему честный повод отвлечься от Марины без морального ущерба для себя. Дело в том, что Костя вряд ли пережил бы инициативу женщины в процессе расставания. А Марина непременно бы его бросила, так как в ее биографии начался новый период.

После того как Павел чистосердечно признался в своей верности и в «исключительно деловом интересе» к Инессе (он-де желал пригласить ее к сотрудничеству как топ-модель, дабы она снялась для каталога его магазинов), Марина со спокойной совестью занялась… вовсе не Леликом, как того ожидала Алена, а Алексеем Кравцовым. Стоит ли говорить, что после просмотра «ее акварели» у интеллигентного бизнесмена не осталось шансов избежать обольстительных сетей. Он ушел от жены и ринулся в пучину нового чувства. О дальнейших матримониальных планах Марины история умалчивает. Алена так и не узнала, во что преобразовалась столь изящная геометрическая фигура, как любовный квадрат (Марина, Павел, Лелик и Кравцов), потому как дама трех сердец укатила в Венецию на целый месяц. И Алена подозревала, что поехала она не одна, а с кем-то четвертым. Впрочем, это уже не так важно. Рано или поздно Марина неизбежно пригласит ее на свой очередной день рождения, тогда-то все и прояснится.

Что касается программы «Политический ринг», то она с успехом обосновалась в сетке и выходит каждый вторник в очень выгодное время. Рейтинги у нее стабильные, но не такие уж и высокие, как ожидалось.

Господин Горин после эфира не только не затаил на Алену злобы, а даже поблагодарил ее. Выглядело это весьма забавно: он самолично растолкал медсестер, которые мазали ее со всех сторон йодом и пытались забинтовать голову, сначала пожал, а потом, смутившись почему-то, галантно поцеловал ручку.

Его товарищи по партии не замедлили последовать примеру вождя: все как один приложились. К концу процедуры Алена имела жалкий вид (партийцев, включая охрану, было много). Ей вспомнилась сцена из «Мастера и Маргариты», где Маргарите как хозяйке бала целовал руку каждый гость. Нашла, что ощущения ее и Маргариты были схожи.

Налимов же целовать ее не стал, распрощался довольно скупо, хотя и улыбался при этом. Алена решила, что он, как не достигшая желаемого результата сторона, уж непременно обидится на нее. Но ошиблась. Через два дня он перезвонил, предложил встретиться. Она сочла невежливым отказываться, приковыляла в предложенный ресторан. Они весело болтали, как старые друзья. А когда ужин подошел к логическому завершению, Налимов посерьезнел и перешел на деловой тон:

— Вы замечательно проявили себя, Аленушка.

— Вот уж не ожидала услыхать такое именно от вас! — искренне удивилась она.

— С вашей стороны было сделано все, как нужно. И даже больше, — он не скупился на похвалу. — А посему мне бы не хотелось с вами расставаться…

— В каком смысле?

— Ни в каком. Я предлагаю вам сотрудничество. Должность начальника отдела информационных программ на ведущем телеканале вам подойдет?

— Мне? — В этот момент она поперхнулась мороженым и вытаращила на него глаза. Представить себя в огромном кабинете, с секретаршей, с большущим штатом дикторов, корреспондентов, редакторов в подчинении, с почти неограниченной властью и еще большими обязанностями, да еще с такой космической ответственностью!

— А почему нет?

— Хочу напомнить, что мне нет и тридцати! — Она с трудом проглотила мороженое и покраснела. — Какой у меня авторитет?!

— У вас, — он усмехнулся, — глупенькая. Мое слово — вот ваш авторитет.

— Но это же непосильная работа.

— И сумасшедший оклад. Мне кажется, вам стоит подумать. У вас потрясающая хватка и удивительная фантазия. Мы с вами таких дел наворочаем!

Алена представила характер этих дел, и мороженое полезло вверх по горлу. Большую политику она никогда не любила. А после истории с фирмой «Дом» так просто ненавидела. Придя домой из ресторана, она долго бродила по квартире, обхватив плечи руками. Думала. С одной стороны, конечно, это грязь. И ее эта грязь затянет в себя по самые уши, если совсем не поглотит. Ведь что такое директор информационного отдела? По сути — это директор информации, которую вещает ведомый ею канал. А это значит, именно ее рук дело будут те самые информационные войны, ее головной болью будут разбирательства с высшими чинами власти и т. д. и т. п. Но с другой стороны… Она станет большим человеком, причем сразу. И деньги опять же… Сейчас она даже представить не может сумму, которую будет получать ежемесячно. И будет где развернуться со своей фантазией, со своей энергией, со своей уже оформившейся тягой ко всякого рода расследованиям и тайнам…

Алена подошла к большому зеркалу в прихожей, пристально разглядела собственное отражение и медленно, но уверенно помотала головой: «Нет уж! На кой черт мне все это?» Она хорошо помнила, какой увидала себя в маленьком зеркальце пудреницы тогда в редакции: холодный расчет в глазах, поперечные складочки на переносице. Еще немного — и начнешь видоизменяться в какую-нибудь адскую нечисть. «Увольте!»

— Ну и дурочка! — неожиданно подытожила тетка Тая, когда она рассказала ей о своем отказе Налимову.

— Вот уж от кого-кого, а от тебя такого я не ожидала! — искренне изумилась Алена.

— Да уж… — протянул Горыныч, и они с Вадимом обменялись многозначительными взглядами. — Наши дамы сто очков мужикам дадут. Мы с тобой просто статисты какие-то рядом с ними.

— Кстати, о статистах, — Алена хитро прищурилась. — Меня уже долго мучает вопрос… как мужчины относятся к женским играм?

— В большую политику? — усмехнулся Горыныч.

— Можно назвать и так. Ведь понятно, что отношение женщины к мужчине — это тонкая игра. Я в последнее время много с Мариной общалась, а она мастер по этой части. Вот и задумалась…

— Ничего личного, но я все-таки замечу, дорогая, — усмехнулся Вадим. — Ну и подружки же у тебя. Одна другой стоит.

— Да и родственницы в общем-то не отстают, — Горыныч опасливо покосился на тетку Таю. Та незамедлительно приняла невинный вид.

— Вот я и говорю, — решила продолжить мысль Алена. — Есть дамы, которые используют такие простые приемы, от которых у всех окружающих их женщин сводит от скуки скулы. А мужики уже столько веков подряд покупаются на эти приемы. Им что, это нравится?