Учитывая, что на нужды флота поставлялся кардиф, ввоз почти не имел никакого отношения к товарам русского происхождения. Еще хуже было то, что возросшие глубины порта позволяли швартоваться у молов транспортам. Противник мог высадить десант непосредственно с кораблей прямо в порт с его железнодорожными развязками. Не смотря на то, что неоднократно обсуждался вопрос и об укреплении Дальнего, и об уничтожении его портовых возможностей в случае войны, к работам по созданию морской обороны приступили только после начала военных действий. Были установлены две 4-пушечные батареи, но снаряды к ним подвезли накануне высадки японцев у Бидзыво{1181}. Не идеальным было положение военно-морской базы.

«В настоящее время, — отмечал еще в 1872 году Э. И. Тотлебен, — крепости могут оказывать продолжительное сопротивление только в том случае, когда они снабжены достаточным числом обеспеченных от бомб помещений, для прикрытия войск гарнизона и боевых припасов, и когда крепостная артиллерия в состоянии с успехом бороться с осадной артиллерией»{1182}. Авторитет крупнейшего русского фортификатора в конце XIX века был чрезвычайно велик, но, к сожалению, прежде всего в среде военных инженеров. При решении вопроса о строительстве Порт-Артурской крепости руководствовались явно другими приоритетами. «Вопрос финансовый не замедлил приобрести значение доминирующего над всеми остальными, — вспоминал один из строителей крепости, и военному министерству, располагавшему уже тогда необходимыми данными для суждения о насущных потребностях обороны далекой военно-морской базы средствами сухопутного ведомства, пришлось поневоле крайне ограничить свои стремления»{1183}. Действительно, с 1856 года организация обороны берегов Российской империи с суши была всецело возложена на Военное министерство{1184}. Но именно эта часть оборонительной системы новой приморской крепости, вынесенной далеко вперед от русской территории, стала объектом экономии.

Для обеспечения обороны берегов проекта требовалось 42 10-дюймовые пушки (по реальному плану крепости предлагалось 22, утвердили 10), 96 6-дюймовых пушек (предлагалось 36, утвердили 20), 56 11-дюймовых пушек системы Канэ, 28 9-дюймовых пушек, 28 6-дюймовых пушек (весом в 190 пудов), 128 57-мм. скорострельных пушек, 89 11-дюймовых мортир, 14 9-дюймовых береговых мортир. Стоимость этого парка вместе с установкой оценивалась в 11 413 000 руб., боекомплекта к нему — в 31 702 000 руб., всего артиллерийское вооружение только морского фронта крепости обошлось бы казне в 43 115 000 руб. (при стоимости эскадренного броненосца приблизительно в 6 млн. руб.){1185}. Стоимость инженерных сооружений оборонительного характера по сухопутному фронту крепости (включая строительство шоссе и крепостной железной дороги) оценивалась в 10 млн. руб., по морскому — в 8 млн. руб. Эти цифры не включали в себя расходы на артиллерийское вооружение и устройство военного порта{1186}. Артиллерийский гарнизон проекта крепости исчислялся из расчета 12 артиллеристов на орудие берегового фронта (их было 481) и 8 — на сухопутного (их было 850) — итого 12 752 человека(9 батальонов). Добавляя к этому 31 батальон пехоты(24 800 чел.) и вспомогательные части численность гарнизона предполагалось довести до 38 000 чел. «Менее 35 000 чел. сухопутный гарнизон нашей приморской крепости не может быть, — отмечалось в статье, — и таким образом можно видеть, что величина гарнизона приморской крепости, подверженной атаке с сухого пути, едва ли может быть меньше гарнизона крепости сухопутной»{1187}.

В 1899 году в Порт-Артур для составления проекта крепости был послан инженер-полковник К. И. Величко. То, что он увидел там, произвело на него далеко не благоприятное впечатление. «Подобного рельефа, — писал он, — особенностей почвы и поверхности не встречалось ни в одной из наших крепостей. Крайняя пересеченность местности, ряд обособленных конических вершин, отделяющих множество заменяющих один другой отрогов с крутыми склонами, заставляют располагать большое количество укреплений, чтобы достичь взаимной их видимости и огневой связи и поддержки; кроме того, множество пересекающих позиции глубоких балок вызывает устройство особых дополнительных батарей, окопов или капониров»{1188}. Верное понимание возможных опасностей не помогло, так как с самого начала было принято решение о сокращении сухопутного фронта крепости. Высшему военному начальству не оставалось ничего делать, как рекомендовать строителям «не бояться командующих высот», и исправлять недостатки местности «усилением возводимых укреплений»{1189}.

Прежде всего, по утвержденному императором плану строительства гарнизон Квантуна не должен был превышать 11 300 человек, чтобы охрана полуострова не была чрезмерно дорогой и «опасной в политическом отношении». Таковой была численность русских войск на Квантуне на момент утверждения плана — 18(31) января 1900 г{1190}. Планы ее увеличения разбились о позицию министра финансов. С. Ю. Витте считал, что сил 12-тысячного гарнизона более, чем достаточно для удержания Квантуна и энергично сопротивлялся планам его увеличения и развития вообще русских военных сил на Тихом океане{1191}. Сокращения затронули и план развития укреплений Владивостока — Величко до приезда в Порт-Артур инспектировал и эту крепость, выполняя приказ Куропаткина о максимальном уменьшении ее гарнизона{1192}. Хотя строительство укреплений Порт-Артура началось еще раньше, в 1899 году, оно постоянно прерывалось из-за систематических срывов в финансировании. В результате даже предварительный план крепостных сооружений к началу войны не был выполнен.