Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В мае 1905 года съезд земских и городских деятелей в резолюции, принятой подавляющим большинством голосов, призвал к конституционным преобразованиям в стране. 6 июня 1905 года представители съезда прибыли к императору в Петергоф. После выступления князя С. Н. Трубецкого — главы делегации — Николай II сказал: «Я скорбел и скорблю о тех бедствиях, которые принесла России война (Русско-японская война 1904–1905 годов. — Ю. К.) и которые необходимо еще предвидеть, о всех наших внутренних неурядицах. Отбросьте сомнения: моя воля — воля царская — созыв выборных от народа — непреклонна. Пусть установится, как было встарь, единение между царем и всею Русью, общение между мною и земскими людьми, которое ляжет в основу порядка, отвечающего самобытным русским началам. Я надеюсь, вы будете содействовать мне в этой работе». 26 августа был издан царский манифест о создании законосовещательного органа на выборной основе. Одним из главных пунктов были четырехстепенные выборы для крестьян, двустепенные — для землевладельцев и горожан, имевших имущественный ценз. Женщины, учащиеся, рабочие и военнослужащие в выборах не участвовали.
Осенью 1905 года Мария Федоровна уезжает в Данию навестить своего отца, который в это время часто болел (ему шел восемьдесят восьмой год), и повидаться со своей сестрой английской королевой Александрой. 2 сентября она писала сыну из Дании: «Хотя мне было очень грустно с вами расставаться, ты понимаешь, как я счастлива снова быть здесь у доброго Papa, в этом старом доме с тетей Аликс и со всеми, особенно после всего того тяжелого и ужасного времени, кот[орое] мы пережили! И которое давило нас, как ужасный кошмар. Слава Богу, теперь можно немножко отдохнуть, и я чувствую себя хорошо и свободно…»
Мария Федоровна постоянно получала в Дании сообщения, что ситуация в России накаляется. Шумела консервативная и либеральная печать, активно выступали сторонники сохранения самодержавного строя. Начальник Канцелярии министра императорского двора генерал-лейтенант А. А. Мосолов писал в те дни: «Все признавали необходимость реформ, но почти никто не отдавал себе отчета в том, в чем они должны выразиться. Одни высказывались за введение либеральной конституции, другие — за создание совещательного органа, третьи — за диктатуру по назначению, а четвертые считали, что порядок и умиротворение должны быть водворены Государем диктаторскими приемами». 6 августа 1905 года царь издал манифест о создании законосовещательного органа на выборной основе. Этот проект получил название «Булыгинской думы» по имени министра внутренних дел А. Г. Булыгина. Дума должна была собраться не позднее середины января 1906 года.
События в стране нарастали как снежный ком. В сентябре-октябре 1905 года всеобщая политическая стачка охватила почти всю Россию. Требования носили политический характер. Быстро росло число преступлений, грабежей и насилия.
Российские архивы сохранили письма, которыми в эти тревожные дни обменивались Николай II и Мария Федоровна. В письмах царя и его матери их мысли и чувства, глубокие душевные переживания, раздумья над судьбами России, ее народа, династии. Николай II доверял матери то, чего не мог доверить никому из своего окружения.
16 октября императрица-мать, обеспокоенная тем, что происходило в России, писала сыну из Дании: «Какие ужасные вещи случились у нас! Просто не верится. Мне так тяжело не быть с вами. Я страшно мучаюсь и беспокоюсь сидеть здесь, читать газеты и ничего не знать, что делается. Мой бедный Ники, дай Бог тебе силы и мудрость в это страшно трудное время, чтобы найти необходимые меры, чтобы побороть это зло. Сердце все время ноет, думая о тебе и о бедной России, которая находится в руках злого духа. Теперь, наверно, единственный человек, который может тебе помочь и принести пользу, это Витте, так как теперь он, наверное, благожелательно настроен — это гениальный человек с ясной головой».
13 октября Николай II назначил Витте председателем Совета министров. Последний убеждал царя в необходимости применения тактических средств в борьбе с оппозицией — дать политический манифест о намерениях, а затем урегулировать все вопросы. 17 октября 1905 года Николай подписал манифест «Об усовершенствовании государственного порядка», в котором содержались обещания дать народу гражданские свободы.
В письме к матери, датированном 19 октября, царь подробно описывает события и дает им соответствующую оценку:
«Моя милая, дорогая Мама́, мне кажется, что я тебе написал последний раз год тому назад, столько мы пережили тяжелых и небывалых впечатлений. Ты, конечно, помнишь январские дни, которые мы провели вместе в Царском. Они были неприятны, не правда ли? Но они ничто в сравнении с теперешними днями!..
Вчера был ровно месяц, что мы вернулись из Транзунда. Первые две недели было сравнительно спокойно. В Москве были разные съезды… там подготовили все для забастовок железных дорог, которые и начались вокруг Москвы и затем сразу охватили всю Россию.
Петербург и Москва оказались отрезанными от внутренних губерний. Сегодня неделя, что Балтийская дорога не действует. Единственное сообщение с городом морем… После железных дорог стачка перешла на фабрики и заводы, а потом даже в городские учреждения и в департаменты железных дорог министерства путей сообщения. Подумай, какой стыд… А в университетах происходило Бог знает что! С улицы приходил всякий люд, говорилась там всякая мерзость, и все это терпелось! Советы политехникумов и университетов, получившие автономию, не знали и не умели ею воспользоваться. Они даже не могли запереть входы от дерзкой толпы и, конечно, жаловались на полицию, что она им не помогает.
Тошно стало читать агентские телеграммы, только и были сведения о забастовках в учебных заведениях, аптеках и пр., об убийствах городовых, казаков и солдат, о разных беспорядках, волнениях и возмущениях. А господа министры, как мокрые курицы, собирались и рассуждали о том, как сделать объединение всех министров, вместо того, чтобы действовать решительно.
Когда на „митингах“ (новое сегодня слово) было открыто решено начать вооруженное восстание и я об этом узнал, тотчас же Трепову были подчинены все войска Петербургского] гарнизона, я ему предложил разделить город на участки с отдельным начальником на каждом участке. В случае нападения на войска было предписано действовать немедленно оружием… Это остановило движение или революцию, потому что Трепов предупредил жителей объявлениями, что всякий беспорядок будет беспощадно подавлен, и, конечно, все поверили этому.
Наступили грозные тихие дни, именно такие, потому что на улицах был полный порядок, а каждый знал, что готовится что-то — войска ждали сигнала, а те не начинали. Чувство было, как бывает летом перед сильной грозой! Нервы у всех были натянуты до невозможности, и, конечно, такое положение не могло продолжаться долго. В течение этих ужасных дней я виделся с Витте постоянно, наши разговоры начинались утром и кончались вечером при темноте. Представлялось избрать один из двух путей: назначить энергичного военного человека и всеми силами постараться раздавить крамолу. Затем была бы передышка, и снова пришлось бы через несколько месяцев действовать силой: но это стоило бы потоков крови и в конце концов привело бы к теперешнему положению, т. е. авторитет власти был бы показан, но результат оставался бы тот же самый и реформы вперед не могли осуществляться бы.