– Если бы мы знали, кто он такой.

– Будем разбираться, – Матиас огляделся. – Гиперсвязь заглушена. Есть ли какой-то другой способ связаться… ну, хотя бы с той Ракс, кто физически здесь? Где она вообще физически находится?

– Под нами, – сказала Ксения. – Еще сотня метров вниз, там основное ядро.

– Вспоминай, пожалуйста. Есть ли другие способы связи?

– Я не знаю! – в голосе Ксении появилась паника. – Я физически не способна запомнить все, что знала мать!

Матиас огляделся.

Комната. Тумба. Лестница. Автоматически включающийся свет.

– Ксения. Я даже не представляю, какой там цикл интеллекта у твоей «матери». И как она реализована физически. Но здесь все рассчитано на людей! Двери, ступеньки, стулья! Эта тумба со светящейся фигней, черт побери, совершенно человеческая, так и тянет туда сунуть руку! Кем бы вы ни стали, но в каком-то смысле вы наши дети, верно? И вы все делаете исходя из человеческих норм и представлений. Так вот, в человеческом суперкомпьютере не может не быть простейшего интерфейса прямой связи. Он есть! Вспоминай!

– Я не помню всего!

– Ты же сама сказала, что ты – «кусочек голограммы». А любой фрагмент голограммы хранит всю информацию, пусть и упрощенную.

– Это была фигура речи…

– Ты уверена? Ксения, думай! Вспоминай!

Третья-вовне закрыла глаза и застыла, будто оцепенев. Это было жутко, и Матиас отвел глаза. Поколебался, потом осторожно сунул руку в одно из светящихся облачков.

Не то, чтобы он всерьез надеялся, что услышит голос суперискина, но попробовать-то можно?

Ничего не произошло.

Может быть, потому, что интерфейс не работал, а, может быть, потому, что все-таки надо было быть Ракс.

Матиас приготовился к ожиданию, неизвестно, насколько долгому.

Но Ксения вдруг открыла глаза.

– Да, Матиас. Ну, конечно же! Есть прямой доступ.

* * *

Корабль плыл над планетой – простой, примитивный, собранный существами, которые еще толком и свою-то звездную систему не освоили. Корабль, не имеющий искусственной гравитации, вооруженный маломощным лазером и передвигающийся в пространстве путем никем не используемого варп-эффекта. В тысяче километров под ним раскинулись пустынные города самой развитой планеты Соглашения, не выдержавшей столкновения с одним-единственным чужаком.

– Марк не мог говорить с нами прямо, – сказал Валентин. – Но он несколько раз подчеркнул, что его действия вызваны доминантой, защитой нашей жизни. Значит, он не враг, и мы должны прислушаться к нему.

– Но больше он ничего не сказал, – заметила Мегер.

– Почему же? Он дал понять, что плен нас не спасет. И он подчеркнул примитивность и слабость «Дружбы» по сравнению с кораблем Стирателей. Ну же! Напрягитесь! Что самое примитивное в этом корабле?

– Тут нет гравитации, – сказал Соколовский и легким толчком отправил к командиру свою самодельную фляжку. Валентин поймал ее и спрятал в карман. Ответил:

– Верно. А еще? Что здесь настолько примитивно, что вообще запрещено?

– Двигатель, – ответила Мегер. – Варп запрещен…

Она вдруг запнулась. Помедлила, потом сказала:

– Ну конечно же! Варп уничтожает пространство перед кораблем и создает позади! Мы направим «Дружбу» на «Стирателя»!

Валентин покачал головой:

– Я тоже подумал об этом в первую очередь. Любой движитель является одновременно и оружием, это аксиома. Дезинтегрировать врага, пролетев сквозь него – очень соблазнительно! Но я сомневаюсь, что корабль Стирателей позволит нам нацелиться носом на него и запустить варп. Это же не мгновенный процесс, к сожалению. Нас превратят в пыль еще на этапе формирования пространственного пузыря. Нет, мы поступим иначе.

* * *

На девятом этаже Уолр вздохнул и развел руками.

– Полагаю, друзья, что дальнейшее исследование этого… этой гостиницы – бессмысленно.

Они проверили по два-три помещения на каждом этаже. Все были совершенно идентичны и напоминали гостиничные номера: две комнаты, санузел, минимальный набор мебели. На каждом этаже были и закрытые комнаты, куда они не смогли войти, и несколько помещений с большими столами и парой десятков стульев – конференц-залы?

– Не совсем гостиницы, – поправила Мэйли. – Это скорее заготовка, полуфабрикат. На кроватях есть матрасы, но нет белья. Нет электроники. Нет никаких украшений.

– Вазы, – напомнил Бэзил.

– Пустые, без воды и цветов. Это все сделано впрок. Когда-то давно в Китае строили города для будущих жителей. Они были большие, хорошо спланированные, но их начинали заселять только после окончания строительства. Вот там тоже были такие пространства. Люди, приходя, обустраивали жилье на свой вкус.

– Но это не постоянное жилье, – заметил Уолр. – Вряд ли людям захочется жить в одинаковых помещениях, глядя в окна на унылую каменную пустыню.

Мэйли кивнула:

– Помещения для проведения конференций. Скорее всего, тут есть и другие, построенные для иных разумных видов и отвечающие их вкусам.

Ученые переглянулись.

– Мы можем сделать вывод, – сказал Двести шесть – пять, – что Ракс собирались рано или поздно открыть доступ к планете.

– Главный вывод, что их самих крайне мало, – пробормотал Бэзил. – У них неограниченный запас времени, энергии и ресурсов… впрочем, если они сцеживают энергию из звезды, а строят из планетарной коры, и таскают астероиды с орбиты, – ресурсов хватит на все. Но они… – он замялся. – Они в глубоком экзистенциальном кризисе. Не понимают, зачем живут. Опека над другими цивилизациями, попытки предотвратить войны и даже отыграть историю назад, это для Ракс уже рутина. А собственной цели у них нет.

– Это нехарактерно для живых существ, – заметил феолиец. – Вид, который не находит смысла в самом факте своего бытия, вымирает. Что подводит нас к неприятной догадке.

– Они не живые, – сказал Уолр. – Мы, на Халл-три, тоже считаем эту версию приоритетной. Ракс – искусственно созданный разум, оставшийся без хозяина.

Ян подошел к нему, заглянул в лицо. Спросил:

– Население этой планеты уничтожено? Или бежало?

– О нет, друг мой, – вздохнул Уолр. – Я объясню все по пути.

Он обернулся к ученым:

– Давайте возвращаться. Боюсь, ничего более интересного мы не увидим и в соседних зданиях. Здесь, конечно, просторно и тепло, но мне не хотелось бы провести остаток дней в этих стенах.

* * *

Матиас опасался, что спускаться придется очень долго, но они прошли всего десяток пролетов. Еще одна дверь – Ксения помедлила перед ней, потом вошла.

Помещение казалось копией верхнего, Ракс не утруждали себя дизайном интерьеров. Только вместо тумбы со светящимися облачками стояло массивное кресло с чем-то вроде полусферы шлема, закрепленного на изголовье. На левом подлокотнике тускло светился огонек – кнопка? Матиас отметил, что размеры кресла были таковы, что в нем легко поместился бы и упитанный представитель Халл, не то что среднестатистический человек.