– Володя, все в порядке! – выставила она вперед ладонь, успокаивая чересчур бдительного парня.

Телохранитель притормозил, а Алина снова неторопливо двинулась вперед.

– Как вы догадались? – еле слышно пробормотала она, обращаясь к полковнику.

– Я, собственно, только предположил. И все-таки желал бы услышать развернутый ответ из ваших уст.

– В тот вечер мне показалось, что я видела свою сестру, – прошептала она.

– Это был просто силуэт в толпе или похожее лицо? Вы же понимаете, что Виолетта, если она осталась жива, за эти годы должна разительно измениться?!

– Конечно, понимаю, я же не дурочка. Иногда мне кажется, что я совершенно забыла свою сестру. То есть ее внешность, которую я храню в памяти, – это всего лишь образ, созданный моим детским мозгом. И когда мне кажется, что я вижу Виолетту в толпе, это не что иное, как игра моего воображения или расшалившиеся нервы.

– Понимаю, – сочувствуя, кивнул Гуров.

– Но в тот вечер все было иначе. Или мне так показалось, не знаю. Мне сложно ориентироваться в собственных иллюзиях. В общем, судите сами. Я зашла в дамскую комнату. И, простите за подробности, когда была в кабинке, услышала, как родной и до боли знакомый голос напевает мелодию. Это был мотив старой колыбельной песенки, что пела мне Виолетта в детстве. Нежная мелодия резко контрастировала со звуками классического вальса, доносившегося из зала. Я, путаясь в одежде, торопливо привела себя в порядок и выскочила из кабинки, но в дамской комнате уже никого не было, только витал едва уловимый аромат ирисок. Мне кажется, что так сладко, с нотой ванили и молока, всегда пахло от моей сестры. Не помня себя от волнения, я выскочила в коридор, но он был совершенно пуст. Понимаете, я замешкалась на какие-то доли секунды, а коридор довольно длинный, то есть если из дамского туалета кто-то выходил бы, я должна была увидеть силуэт, спину, хоть что-нибудь. Так как в коридоре никого не было, я побежала в зал и несколько минут лихорадочно высматривала Виолетту в толпе гостей. Разумеется, никого не нашла и поняла, что мой мозг в очередной раз сыграл со мной злую шутку. Возможно, таким странным образом он отреагировал на аромат чьих-то духов. Ведь сейчас в моде сладкие фруктовые или карамельные ароматы, и ваниль в таких композициях, как правило, лидирует. Или просто нервы у меня расшалились. Я очень расстроилась и засобиралась домой.

– А где в это время был Сергей?

– Он ждал меня у двери. Я, кстати, даже у него уточнила, не выходил ли кто передо мной. Он сказал, что никого не было.

– Алина, почему вы сразу это мне не рассказали, еще тогда, во время первой беседы?! Побоялись, что я вам не поверю?

– Конечно! А еще примете меня за сумасшедшую! Да и, в конце концов, что именно я должна была рассказать? Я сама до конца не уверена, что конкретно видела или слышала, а что просто-напросто вообразила.

– Ладно. Давайте еще раз пройдемся по хронологии тех событий. Вы зашли в туалет. Потом вам показалось, что вы слышите голос Виолетты. Вы выскочили в зал.

– Да, так все и было.

– И вы именно тогда забыли сумочку?

– Что?

– Потом, когда вы уже попрощались с подругой и в сопровождении Сергея поднялись на парковку, вы вернулись назад, потому что обнаружили пропажу сумочки, – терпеливо пояснил Гуров.

– А, да! Когда я погналась за Виолеттой, то есть когда мне показалось, что слышу голос сестры, я забыла сумочку в дамской комнате. Вот и вернулась за ней.

– Все понятно, – медленно протянул Гуров.

– Не совсем понимаю, чем конкретно, но всегда рада помочь, Лев Иванович.

– На самом деле вы мне очень помогли. Но я пока не могу прояснить все моменты до конца. Кстати, у меня к вам еще один вопрос. Тот частный детектив, Леонид Богатов, он сколько времени проводил для вас расследование?

– Месяца три, кажется. Точнее не помню, но можно глянуть в моем старом ежедневнике, если это важно.

– А когда вы к нему обратились?

– Полгода назад. Это я точно помню, сейчас зима, а когда я к нему обратилась, было начало лета.

– Понял вас. Хорошо, спасибо. И еще раз благодарю за помощь.

– Но вы ведь будете держать нас с мужем в курсе расследования, Лев Иванович?

– Конечно, как только мои предположения получат подтверждение и это станет возможным, вы узнаете все подробности. Обещаю.

После разговора с Алиной Соловьевой Гуров вернулся в Главк, где его уже поджидал Станислав с новостями о частном детективе. Приятели посовещались, обсудили несколько важных моментов, перекусили пиццей, захваченной Гуровым из кафе, запили импровизированный обед горячим сладким чаем, после чего Лев набросал на листке некий план.

– Все, я готов представить нашу версию событий начальству.

– За то время, что ты размышлял, у следствия появились новые улики? – недоверчиво протянул Крячко.

– Лишь только косвенные. И не за это время, просто мне было нужно все суммировать и выработать план дальнейших действий. Только он весьма рискован, стоит признаться, и с этической точки зрения спорный. Но другого выхода я не вижу. Действовать нужно немедленно, так что без одобрения начальства нам не обойтись. Пойдем-ка, друг любезный, в кабинет к генералу Орлову.

– А мне к нему зачем?

– Представишь подробности своих сегодняшних изысканий. Их результаты играют в моих размышлениях немалую роль. А значит, и на выводы оказывают немалое влияние. Ну и для моральной поддержки. Ибо я, Стас, запланировал настоящую авантюру.

– Да еще и в преддверии конца года? – хитро прищурившись, протянул Крячко. – Гуров, креста на тебе нет!

– Друг мой, не забывай соблюдать должностную субординацию, – рассмеялся Лев, – негоже отбирать коронные реплики у начальства.

– У нас плагиатом полстраны живет, – хихикнул Стас, – а Орлов вообще не обидится, тем более если мы дело раскроем и, главное, сумеем задержать преступника.

– Сумеем, если повезет.

– Правда? Признаться честно, я полагал, что мы от этого шага очень далеки!

– И в этом, друг мой, настоящая дилемма! – задумчиво пробормотал Гуров.

Стас немного помолчал в ожидании пояснений, но, так и не дождавшись, произнес:

– Знаешь, Лева, я тут недавно на лестничной клетке встретил парнишку соседского, Мишку, который будущий шпион. Так вот, этот паршивец меня по-настоящему озадачил. Говорит: «Вы ведь взрослый, значит, все на свете знаете?» Я отвечаю, что не все, но многое. А он мне: «Тогда скажите, если черепаха без панциря, она голая или бездомная?» Постоял, наблюдая за озадаченным выражением на моем лице, скорчил ехидную мину и убежал.

– Стас, – вышел из состояния задумчивости Гуров, – ты это сейчас к чему?

– Вот это, Лева, и есть настоящая дилемма! Уже второй день голову ломаю. А с нашим подозреваемым ты что-нибудь обязательно придумаешь, я уверен!