– А почему вы считаете, что они дружили? Может, это просто разовая встреча была, может, они и не общались уже несколько лет?

– Нет-нет, общались! И не разовая. Они дважды встречались у нас на выставках, еще в прошлом году. А в этом я несколько раз была свидетельницей, как они по телефону разговаривали. Очень дружески так. Борисовский все подначивал своего друга, типа того, что тот скор в своих суждениях. Они все время о чем-то живо спорили, обсуждали что-то. Чувствовалось, что это многолетние споры, правда, не могу сказать о чем, но что-то научное.

Распрощавшись с Годнарской, Гуров взглянул на коллег и увидел, с каким интересом смотрит на него генерал.

– Не дают покоя, да? – хмыкнул Орлов.

– Какие же вы все-таки извращенцы, – проворчал Лев. – Казарменный юмор. Нашелся еще один интересный контакт Борисовского. Кажется, это человек, с которым он имел близкие отношения, почти дружеские. Не знаю, что он нам может дать, но вдруг мы о коллекции Борисовского узнаем что-то внятное. Отправлю я Григорьева к этому Артуру Карловичу, пусть пообщается, расспросит.

– Отправляй, – согласился Орлов. – Чем ближе отношения, тем больше люди могут знать друг о друге. Нам сейчас выбирать не приходится, надо использовать каждый шанс.

Дверь кабинета открылась, и секретарь Орлова пригласила в кабинет высокого крепкого седовласого мужчину лет семидесяти. Одет он был в поношенный, но опрятный и хорошо отутюженный костюм. В госте сразу почувствовалась военная выправка. Взгляд, которым он обвел кабинет из-под кустистых бровей, был цепким.

– Прошу вас, – прощебетала секретарша. – Петр Николаевич ждет вас.

– А-а! – Орлов вышел из-за стола и сделал несколько шагов навстречу гостю. – Ждем вас, ждем!

Гуров и Крячко невольно тоже поднялись. Генерал пожал руку гостю и представил его:

– Знакомьтесь, товарищи, генерал-лейтенант Сергеев Павел Андреевич! А это – полковник Гуров и полковник Крячко. Наши ведущие сотрудники по особо важным делам.

Рукопожатие генерал-лейтенанта было сильным и решительным. Он кивнул и уселся в предложенное кресло у стола для совещаний. Орлов заговорил первым, на правах хозяина кабинета.

– Спасибо, Павел Андреевич, что приехали, – сказал он. – Дело, по которому мы вас потревожили, довольно серьезное. И нам приходится собирать информацию буквально по крохам. Вот и ваша помощь понадобилась.

– Давайте без предисловий, генерал, – поднял ладонь Сергеев. – Дело есть дело, служба есть служба! Да и мне в радость помочь кому-то. Пенсия – вещь скучная. Вам еще предстоит это узнать, а я уже хлебнул в полной мере. Итак, слушаю вас.

– Мы хотели расспросить о вашем сослуживце, генерале Бурунове. Вы ведь знали его?

– Знал, причем довольно хорошо. Был на похоронах… Да, уходят офицеры. С Иваном Васильевичем мы сталкивались по службе неоднократно. Толковый был офицер, знающий и авторитетней командир. Скажу, не кривя душой, на таких офицерах и держится наша армия. Техника, вооружение – это все важно, но главное – это люди. Такие, как генерал Бурунов.

– Замечательно, что вы так хорошо знаете Бурунова, – вставил Гуров. – А его семью вы знали?

– Семью? Мне довелось в свое время принести ему горькую весть о гибели сына во Вторую чеченскую кампанию. Достойно перенес, достойно.

– А его жену вы знали?

– Знал. Анна Марковна была душой офицерского собрания. В Доме офицеров она всегда была заводилой, все, что делалось для досуга командиров, это прежде всего ее заслуга. Достойная была женщина и очень красивая. Они вообще были красивой парой. Бурунов был еще полковником, когда Анна умерла. Запущенная пневмония, как сказали в госпитале. Не смогли спасти. Прошу прощения, товарищи, а почему вы так расспрашиваете о Бурунове и его семье? Меня это беспокоит, как его сослуживца, как человека, который ни на минуту не сомневается в честности, порядочности генерала Бурунова.

– Именно так, и мы не сомневаемся, – заверил Сергеева Орлов. – Вопрос, по которому я вас пригласил, скорее связан с возможным преступлением, которое совершено против Ивана Васильевича Бурунова и, возможно, стало причиной его смерти.

– Он… убит? – Взгляд генерал-лейтенанта стал тяжелым, как чугун.

– Формально причиной смерти был сердечный приступ, – пояснил Гуров. – Но вот что могло спровоцировать его и почему покойный не смог дотянуться до лекарства, остается загадкой. Может, оно и не спасло бы его, но почему он не дотянулся?

– Не хватило сил, – тихо проговорил Сергеев. – Сердце – не вечный механизм, вот оно и остановилось.

– Может быть, – задумчиво произнес Крячко. – Только перед этим в аналогичной ситуации случился приступ у другого заслуженного пенсионера. И он тоже вовремя не смог дотянуться до лекарства. Вот что заставляет задуматься.

– Вот как? – Руки генерал-лейтенанта чуть дрогнули на столе. – Хорошо, расспрашивайте. Я расскажу все, что знаю. Я должен вам помочь.

– Есть основания полагать, – заговорил Гуров, – что Анна Марковна имела драгоценные украшения и часто надевала их при жизни. И причиной смерти Бурунова были как раз эти драгоценности. Из-за них его убили.

С целью похищения.

– Да… – Сергеев задумался и молчал почти минуту. Потом решительно продолжил: – Были у Буруновой украшения. Это совершенно точно.

– Вы это можете подтвердить?

– Подтверждаю. Я, конечно, сам не специалист. Хотя видел, что Анне очень шли эти украшения. Она красивой женщиной была, обаятельной. Ну, украшения и украшения. А потом как-то к нам приехал начальник политотдела с супругой на новогодние праздники. Я тогда слышал, как она Анне Марковне говорила… точнее, восхищалась, да еще с завистью отзывалась об этих украшениях. Немного неприятно было слушать, как она то с одной стороны, то с другой заходила. Как лиса. Лиса и есть! Интересно ей было, как это жена советского офицера смогла накопить денег на такие украшения. Вроде и бриллианты она там называла, и еще какие-то камни, только я названия эти мудреные не запомнил. Тогда-то я и услышал, как Анна призналась, что они ей в наследство от бабушки достались.

– Да-а… – покачал головой Крячко и стал барабанить пальцами по столу. – Если от бабушки, то, думаю, там приличные ценности были. Раритеты. Только вот хранил ли их Бурунов? Может, у Анны какие-то родственники были, может, он там кому-то по женской линии их подарил? Вы не знаете?

– Не было у Анны родственников. Она во время войны девчонкой была еще. Родители под бомбы попали, когда из-под Смоленска выбирались. Ее бабушка вырастила. От нее и украшения остались. А насчет подарить или продать, это вы зря. Иван Васильевич очень супругу любил. Не стал бы он такую память о ней продавать. Значит, украли…

– Вы смогли бы по памяти перечислить, какие украшения носила Анна Бурунова? – спросил Орлов.

– Да простые, – пожал плечами Сергеев. – Кольца, серьги, да эти… которые на шею надеваются… ну, на цепочке висит. Как ожерелье, только…