сделал два больших глотка, выпив почти всё, что было в стакане, и тяжело вздохнул.

– Так-то лучше. Эти воспоминания прискорбны и болезненны. Уже поздно, и, должно быть, ты устал, лучше поговорим о том, что ты должен сделать для спасения своей подруги. Конечно, если ты всё ещё намерен идти вперёд.

– Намерен.

– Ты рискнёшь своей жизнью и здоровьем своей собаки?

– Она всё, что осталось от мистера Боудича. – Я замешкался, потом выдал остальное: – И я люблю её.

– Очень хорошо. Я понимаю любовь. Вот, что ты должен сделать. Слушай внимательно. Через день пути ты придёшь к дому моей кузины Клаудии. Если будешь двигаться быстро. Когда окажешься там…

Я слушал внимательно. Будто от этого зависела моя жизнь. Волки, воющие снаружи, очень убедительно на это намекали.

12

Туалет соединялся с домом Вуди коротким дощатым проходом. Когда я шёл по этому проходу с фонарём (очень старым, не похожим на «Колман»), что-то с силой ударило в стенку. Что-то голодное, предположил я. Я почистил зубы и воспользовался туалетом. Понадеялся, что Радс дотерпит до утра, так как я бы ни за что не вывел её на улицу.

В этот раз я спал не у огня, потому что в доме была вторая спальня. С розовыми стенами и маленькой кроватью, застеленой покрывалом с бабочками, что очень походило на работу Доры. Вуди сказал, что этой комнатой иногда пользуются Лия и Клаудия, хотя Лия не была тут уже много лет.

– Вот какими они были, – сказал Вуди. Он протянул руку и взял с полки маленький овальный рисунок в рамке. Я увидел девочку-подростка и молодую женщину. Обе выглядели восхитительно. Они стояли в обнимку на фоне фонтана. На них были красивые платья и кружева в волосах. У Лии был рот, и она улыбалась, и, конечно, обе выглядели по-королевски.

Я показал на девочку.

– Это Лия? До того…?

– Да. – Вуди аккуратно вернул рисунок на место. – До того. То, что случилось с нами, произошло вскоре после нашего побега из города. Акт чистой, злорадной мести. Они были прекрасны, согласен?

– Да. – Я продолжал смотреть на улыбающуюся девочку, думая, что проклятье Лии было вдвое хуже слепоты Вуди.

– Чьей мести?

Он покачал головой.

– Я не хочу об этом говорить. Хочу лишь снова увидеть этот рисунок. Но желания, как и красота – бесплотные материи. Спокойных снов, Чарли. Ты должен выйти рано, если хочешь добраться до Клаудии до захода солнца. Она может рассказать тебе больше. И если ночью проснёшься – или тебя разбудит собака – не ходи наружу. Ни в коем случае.

– Я всё понял.

– Хорошо. Я рад познакомиться с тобой, юный принц. Как говорится, любой друг Адриана – мой друг.

Вуди ушёл, ступая уверенно, но держа перед собой руку, что, должно быть, стало частью его натуры после всех лет, проведённых в темноте. Интересно, сколько? Сколько времени прошло с восхода Гогмагога и чистки, уничтожившей королевское семейство? Кем или чем был Летучий Убийца? Сколько лет прошло с тех пор, когда Лия была девочкой с улыбающимся ртом, принимающая пищу, как должное? Равнялся ли вообще один год здесь одному нашему году там?

Стивен Вудли назвался Вуди… как ковбой в «Истории Игрушек». Казалось, это совпадение, но я не думал, что совпадением были волки и дом из кирпича. И ещё он упомянул некий мост Румпа. Моя мама погибла на мосту через реку Литтл-Румпл, и своеобразный Румпельштильцхен пытался убить меня. Должен ли я поверить, что всё это совпадения?

Радар спала рядом с моей кроватью, и теперь, когда Вуди заострил моё внимание на её хриплом дыхании, я не мог не слышать его. Думал, что либо это, либо хаотичные завывания волков не дадут мне уснуть. Но я проделал долгий путь, таща за собой тележку. Вскоре, я уже спал без снов и проснулся, когда рано утром Вуди потряс меня за плечо.

– Просыпайся, Чарли. Я приготовил нам завтрак – ты должен отправиться в путь, как только поешь.

13

На столе стояла миска с яичницей-болтуньей, и такая же миска с дымящимися сосисками. Вуди поел немного, Радар тоже, а об остальном позаботился я.

– Я положил твои вещи в тележку, и добавил к ним то, что тебе стоит показать моей кузине, когда ты доберёшься до её дома. Чтобы она поняла: ты пришёл от меня.

– Полагаю, она не склонна к интуиции, да?

Он улыбнулся.

– На самом деле так и есть, и я сделал всё, что было в моих силах. Но, разумеется, не стоит полагаться на подобное общение. Здесь то, что может понадобиться тебе позже, если твоя миссия завершится успехом, и ты сможешь вернуться в свой сказочный мир.

– Что это?

– Загляни в рюкзак и увидишь. – Вуди улыбнулся, потянулся ко мне и взял за плечи. – Ты можешь не быть принцем, Чарли, но ты храбрый юноша.

– Когда-нибудь мой принц придёт, – протянул я.

Он улыбнулся, морщины на его лице разгладились.

– Адриан знал эту песню. Сказал, что она из движущейся картины, в которой рассказывается сказка.

– «Белоснежка и семь гномов».

Вуди кивнул.

– Ещё он сказал, что настоящая сказка была гораздо мрачней.

«Все они», – подумал я.

– Спасибо вам за всё. Позаботьтесь о себе. И о Котрионе.

– Мы позаботимся друг о друге. Ты запомнил всё, что я тебе сказал?

– Кажется, да.

– А самое важное?

– Следовать за метками мистера Боудича, вести себя тихо, и выбраться из города до наступления темноты. Чтобы не попасться ночным стражам.

– Ты поверил в то, что я говорил тебе о них, Чарли? Ты должен поверить, потому в противном случае у тебя может возникнуть соблазн задержаться там подольше, если ты не доберёшься до солнечных часов.

– Вы сказали, что Хана – великанша, а ночные стражи – мертвецы.

– Да, но ты веришь в это?

Я вспомнил здоровенных тараканов и кроликов. Я вспомнил красного сверчка размером в половину Котрионы. Я вспомнил Дору с её исчезающим лицом и Лию со шрамом вместо рта.

– Да, – ответил я. – Я верю

– Хорошо. Не забудь показать Клаудии то, что я положил в твой рюкзак.

Я отнёс Радар в тележку и открыл рюкзак. Сверху, мягко поблескивая в свете очередного облачного дня, лежал позолоченный кулак. Я