оловянной раковине. Над ней располагался ручной насос. Клаудия несколько раз сильно надавила на ручку, затем сунула мой кровоточащий палец под ледяную воду.

– Это же пустяк… – начал я, потом сдался и позволил ей сделать то, что она хотела. Наконец она закончила, поразив меня тем, что поцеловала ранку, как мама целует там, где «бо-бо».

– СЯДЬ! ОТДОХНИ! СКОРО БУДЕМ ЕСТЬ! НУЖНО ПОЗАБОТИТЬСЯ О ТВОЕЙ СОБАКЕ! ПОТОМ НУЖНО НАЙТИ ТЕБЕ РУКАВИЦЫ!

Клаудия поставила чайник на плиту, и когда он нагрелся, но не закипел, достала из-под раковины таз и наполнила его. В воду она налила чего-то дурно пахнущего из кувшина, взятого с одной из полок. На полках было полно всего, что-то в банках, что-то в пачках, похожих на перевязанную бечевками марлю, но в основном там стояли стеклянные банки. На стене рядом с бархатной занавеской висел арбалет, и выглядел он внушительно. Интерьер напоминал пограничный дом, а Клаудия выглядела не королевской особой, а женщиной с фронтира, суровой и готовой ко всему.

Она намочила тряпку в вонючем вареве, отжала её, затем присела на корточки перед Радар, которая глядела с подозрением. Клаудия начала деликатно промакивать верхнюю часть собачьей лапы. Занимаясь этим, она издавала странный мелодичный звук, который, как мне кажется, был пением. Тон понижался и повышался, в то время, как её голос постоянно был громким и монотонным, почти как объявления по системе внутреннего оповещения в моей школе. Я боялся, что Радар может попытаться вырваться или даже укусить её, но этого не произошло. Собака опустила голову на грубые доски и удовлетворённо вздохнула.

Клаудия просунула руки под Радар. «ПЕРЕВЕРНИСЬ, МИЛАЯ! МНЕ НУЖНА ДРУГАЯ ЛАПА!»

Радар не перевернулась, а, скорее, перевалилась на другой бок. Клаудия ещё раз смочила тряпку и взялась за вторую заднюю лапу. Когда она закончила, то отжала тряпку в раковину и взяла две новые. Она смочила их, отжала и повернулась ко мне.

– ПОДЕРЖИ ИХ, ЮНЫЙ ПРИНЦ! ТАК ТЕБЯ НАЗЫВАЛ ВУДИ В МОЁМ СНЕ!

Я не стал говорить, что я обычный старый добрый Чарли, это было бесполезно, поэтому просто взял тряпки. Клаудия обернула их вокруг моих ладоней. Вонь от её зелья была неприятной, но я мгновенно ощутил облегчение. Я не мог передай ей это словами, но она всё прочитала по моему лицу.

– ЧЕРТОВСКИ ХОРОШО, ДА? МОЯ БАБУШКА ПОКАЗАЛА МНЕ РЕЦЕПТ ДАВНЫМ-ДАВНО, КОГДА ТРАМВАИ ЕЩЁ ХОДИЛИ ПО МАРШРУТУ В УЛЛУМ И ТАМ БЫЛИ ЛЮДИ, КОТОРЫЕ МОГЛИ СЛЫШАТЬ КОЛОКОЛ! Я ИСПОЛЬЗУЮ ИВОВУЮ КОРУ, НО НЕ ТОЛЬКО! НЕ ТОЛЬКО, МАЛЬЧИК МОЙ! ДЕРЖИ РУКИ ТАК, ПОКА Я ПРИНЕСУ НАМ КАКОЙ-НИБУДЬ СНЕДИ! ТЫ, ДОЛЖНО БЫТЬ, ГОЛОДЕН!

6

Это был стейк с зелёной фасолью, и что-то вроде яблочно-персикового пирога на десерт. Оказавшись в Эмписе, я постоянно получал бесплатную еду – снедь – и Клаудия всё продолжала наполнять мою тарелку. Радар достался черпак говяжьего бульона с шариками жира, плавающими сверху. Она дочиста вылизала миску и кости, и посмотрела на Клаудию, желая добавки.

– НЕ, НЕ, НЕ! – взревела Клаудия, наклонившись почесать Радар за ушами, как той нравилось. – ТЫ СРАЗУ ВСЁ СРЫГНЁШЬ НАЗАД, СТАРАЯ ТЫ СУКА, И КАКАЯ ТОГДА ПОЛЬЗА? НО ВОТ ЭТО НЕ ПОВРЕДИТ!

На столе лежала буханка чёрного хлеба. Она отщипнула кусочек своими сильными, закалёнными в работе пальцами (она могла бы тащить тележку весь день, не заработав мозоли), затем взяла стрелу из корзинки. Насадила хлеб, открыла дверцу плиты, и сунула туда. Наружу хлеб вышел ещё чернее и в огне. Она задула пламя, как праздничную свечку, намазала кусок маслом из глиняного кувшина на столе, затем протянула Радар. Собака поднялась на ноги, зубами сняла хлеб с острия, и отнесла в уголок. Её суставам явно стало лучше. Я подумал, будь у мистера Боудича немного мази Клаудии, возможно, он мог бы обойтись без «Оксиконтина».

Клаудия прошла за бархатную занавеску, скрывавшую её будуар и вернулась с блокнотом и карандашом. Она протянула их мне. Я взглянул на тиснёные буквы на карандаше и ощутил нереальность происходящего. Там было написано: «ПОДАРОК ОТ ЛЕСОРУБОВ СЕНТРИ». В блокноте осталось всего несколько страниц. Я посмотрел на обратную сторону и увидел выцветший ценник: 1 доллар и 99 центов.

– ПИШИ, ЕСЛИ БУДЕТ НУЖНО, В ДРУГИХ СЛУЧАЯХ ПРОСТО КИВАЙ ИЛИ КАЧАЙ ГОЛОВОЙ! ЭКОНОМЬ ДОБЛАНУЮ БУМАГУ; АДРИАН ПРИНЁС ЕЁ В СВОЙ ПОСЛЕДНИЙ ПРИХОД ВМЕСТЕ С ШУМОДЕЛАТЕЛЕМ И ЭТО ВСЁ, ЧТО ОСТАЛОСЬ! ПОНЯЛ?

Я кивнул.

– ТЫ ПРИШЁЛ, ЧТОБЫ ОБНОВИТЬ СОБАКУ АДРИ, Я ПРАВА?

Я кивнул.

– ТЫ СМОЖЕШЬ НАЙТИ СОЛНЕЧНЫЕ ЧАСЫ, ЮНОША?

Я написал и протянул ей блокнот: мистер Боудич оставил по пути свои инициалы. Что, как я надеялся, лучше хлебных крошек. Если только их не смыл дождь.

Клаудия кивнула и склонила голову в раздумье. В свете ламп я мог видеть явное сходство с её кузеном Вуди, хотя он был гораздо старше. В ней была какая-то грубая красота, приобретённая за годы работы и стрельбы по мишеням в виде волков-мародёров. «Королевская семья в изгнании, – подумал я. – Она, Вуди и Лия. Не три маленьких поросёнка, а три маленьких голубокровки».

Наконец она подняла глаза и сказала: «РИСКОВАННО!»

Я кивнул.

– ВУДИ СКАЗАЛ ТЕБЕ, КАК НУЖНО ИДТИ И ЧТО НУЖНО СДЕЛАТЬ?

Я пожал плечами и написал: нужно вести себя тихо.

Она фыркнула, будто это вообще не помогало.

– Я НЕ ХОЧУ НАЗЫВАТЬ ТЕБЯ ЮНОШЕЙ ИЛИ ЮНЫМ ПРИНЦЕМ, ХОТЯ В ТЕБЕ ЕСТЬ ЧТО-ТО ОТ ПРИНЦА! КАК ТЕБЯ ЗОВУТ?

Я написал ЧАРЛИ РИД заглавными буквами.

– ШАРЛИ?

Почти. Я кивнул.

Клаудия взяла полено из ящика у плиты, засунула в топку и захлопнула дверцу. Вернувшись на своё место, сложила руки на подоле платья, и подалась вперёд. Её лицо стало серьёзным.

– К ЗАВТРЕМУ ТЫ ОПОЗДАЕШЬ С ВЫПОЛНЕНИЕМ СВОЕГО ЗАДАНИЯ, ШАРЛИ, ТАК ЧТО ТЕБЕ ПРИДЁТСЯ ПЕРЕНОЧЕВАТЬ В АНГАРЕ ЧУТЬ В СТОРОНЕ ОТ ГЛАВНЫХ ВОРОТ! ПЕРЕД НИМ СТОИТ КРАСНЫЙ ФУРГОН БЕЗ КОЛЁС! ЗАПИШИ!

Я записал: ангар, красный фургон без колёс.

– ДЛЯ НАЧАЛА ХВАТИТ! ОН НЕ ЗАПЕРТ, НО ВНУТРИ ЕСТЬ ЗАСОВ! ВОСПОЛЬЗУЙСЯ ИМ, ЕСЛИ НЕ ХОЧЕШЬ, ЧТОБЫ ВОЛКИ СОСТАВИЛИ ТЕБЕ КОМПАНИЮ! ЗАПИШИ!

Есть засов.

– ОСТАВАЙСЯ ВНУТРИ, ПОКА НЕ УСЛЫШИШЬ ЗВОН УТРЕННЕГО КОЛОКОЛА! ОДИН РАЗ! ТЫ УВИДИШЬ, ЧТО ГОРОДСКИЕ ВОРОТА ЗАПЕРТЫ, НО ИМЯ ЛИИ ОТКРОЕТ ИХ! ТОЛЬКО ЕЁ! ЛИЯ ГАЛЛИЕН! ЗАПИШИ!

Я записал: Лия Галлеон. Она жестом попросила блокнот на проверку, нахмурилась, затем попросила карандаш. Она зачеркнула «Галлеон» и написала «Галлиен».

– ПАРЕНЬ, В ТВОИХ КРАЯХ НИКТО НЕ УЧИЛ