Она прижала пальчик в перчатке к его губам.

– Если ты хочешь быть со мной так же сильно, как я с тобой, этого достаточно.

Этого никогда не будет достаточно, но если это все, что она может получить, она это примет и с радостью выдержит боль, которая придет позже.

Его глаза пылали неукротимым, чувственным жаром и чем-то еще. Чем-то большим, как надеялась Вивьен. Ее тело откликнулось сразу, желание тяжело запульсировало во всех потайных местечках.

– Господи! Я могу умереть, так сильно я тебя хочу! – выдохнул Аден, уже развязывая старомодную оборку на ее лифе.

Она улыбнулась, отодвинулась от него и начала медленно, не спеша стягивать перчатки. Вивьен знала, что он считает ее тело привлекательным, даже красивым. Та ночь в гостинице стала для нее даром страсти, освободила от всех условностей и воззвала к чувственности, о существовании которой Вивьен даже не догадывалась.

Аден стоял чуть в стороне, широко, мужественно расставив ноги и положив руки на бедра. Казалось, что он врос в пол, и благодаря требовательной дисциплине ни один его мускул не шевелился. Но глаза блестели, как у хищника, и следили за каждым ее движением.

Вивьен неторопливо раздевалась, проталкивая пуговки в петли, вытаскивая булавки, развязывая тесемки. Платье с шелестом опустилось на пол, она скинула с ног туфли. Затем села на небольшой пуфик и медленно задрала подол сорочки. Дрожащими пальцами развязала подвязки, сняла чулки и бросила их на пол.

А когда подняла взгляд на Адена, у нее остановилось дыхание. Он так и не шелохнулся, но выглядел так, будто был готов прыгнуть. Нервный трепет прошелся по спине, а тело помягчело и повлажнело, готовясь к его вторжению.

С нерешительной улыбкой она встала и повернулась к нему спиной. Вытащила шпильки, распустила волосы и оглянулась на Адена.

– Мне нужна помощь с корсетом, – сказала она слегка дрожащим голосом.

Он двигался молниеносно. Пальцы расшнуровали тесемки, и Аден через бедра стянул корсет вниз. Когда Вивьен вышагнула из него, он нырнул ладонями ей под сорочку, скользнул вниз, к ягодицам, и негромко застонал.

– У тебя безупречная задница, Вивьен. Ты это знаешь?

Она хихикнула, сочтя это самым глупым и одновременно самым прочувствованным комплиментом из всех, что ей доводилось слышать. Но хихиканье прекратилось, когда большая ладонь подтолкнула ее вперед, вынудив схватиться за столбик красного дерева на старомодной кровати с балдахином.

Крепко за него держась, Вивьен возбужденно втягивала в себя воздух, пока руки Адена блуждали по ее телу. Он гладил ее ягодицы, бедра, гладил ее между ног, дразнил пальцами, перебирая пушистые завитки. Его руки наполняли ее блаженством, вытягивали влагу и жар из тела, и в конце концов она была вся мокрая и отчаянно хотела большего.

Аден наклонился, отбросил ее волосы с шеи и начал покрывать спину нежными поцелуями. Переполненная красотой его прикосновений, Вивьен чуть не рыдала. Руки Адена могли убивать, она видела это своими глазами, но ей эти руки дарили только защиту и силу. Они прикасались к ней с нежностью, в которой крылась сила другого рода, та, что навеки привязывала ее к нему.

Когда его пальцы скользнули между складочками, Вивьен ахнула, сильнее вцепилась в столбик и приподнялась на цыпочки. Он осторожно раздвинул интимные складки и скользнул внутрь. Вивьен застонала и подалась назад, стремясь к еще большему контакту.

– Не так быстро, любовь моя, – проворковал Аден, отодвигаясь.

Она всхлипнула, бессвязно протестуя. Аден нежно повернул ее лицом к себе. Его темные глаза, прикрытые тяжелыми веками, чувственно пылали, но губы изгибались в улыбке.

Вивьен нахмурилась, скрестив руки под грудью.

– Не дразни меня, негодяй!

Его взгляд переместился к груди.

– И в мыслях не было. Зато я мечтаю освободить тебя от остатков одежды.

Мгновением позже сорочка полетела на пол. Его руки вернулись к ее телу, гладили и ласкали, а Вивьен в это время дергала его одежду, отчаянно стремясь добраться до обнаженной кожи. Она боролась с ним, пока он не сдался с хрипловатым смехом и практически разорвал на себе одежду, а Вивьен забралась на кровать, дрожа от нечестивого сочетания любви и похоти.

Переполненные эмоциями, они провалились в мягкий глубокий матрас, слившись телами, разделяя губы лишь на мгновенье, чтобы вдохнуть.

А потом он начал. Он любил каждый дюйм ее тела, пробовал ее на вкус, упивался ею, его губы вызывали одно изысканное ощущение за другим. Лег между ее ног, пальцы нежно раздвинули складочки для интимнейшего из поцелуев, и Вивьен почувствовала, как он улыбается, прильнув губами к внутренней поверхности бедра. Внезапно Аден замер, оставив ее в подвешенном состоянии, не дав сделать последний шаг к тому, чтобы упасть в источник блаженства.

– Что случилось? – с досадой выдохнула Вивьен.

Аден не ответил, и она приподнялась на локтях. Он лежал у нее между ног, широко раздвинув их плечами, и это зрелище – он, такой обнаженный и мощный, нежно перебирает пальцами ее белокурые завитки – оказалось безумно сладострастным. Той частью сознания, что еще была в состоянии мыслить (совсем крохотной частью), Вивьен удивилась, почему она сразу же не лишилась чувств.

С распутной улыбкой, изогнувшей губы, Аден раздвинул завитки.

– Мне нравится смотреть на тебя, такую золотистую и кремово-белую. – Его пальцы осторожно раздвинули ее складочки. – И это место тоже. Такое розовое и мокренькое, такое симпатичное.

Он наклонился и начал сосать. Вивьен со стоном рухнула на подушки. Он вознес ее в рай дважды и только потом лег на нее. Лицо сделалось жестким, взгляд прожигал насквозь. Подложив руку ей под голову, он мощным бедром раздвинул ноги Вивьен и одним плавным толчком вошел в нее. Искры взорвались и взлетели вверх по позвоночнику, и Вивьен выгнулась, пытаясь принять его глубже.

Аден закрыл глаза, по лицу его плавало блаженство, затем открыл, поймав Вивьен в бездонную глубину своего завораживающего взгляда.

И как же он двигался, объезжая ее! Сначала медленно, вводя Вивьен в усыпляющий туман страсти. Но этого было мало. Она впивалась ногтями ему в плечи, в бедра и ягодицы, молча провоцируя его. Аден вбивался в нее, целуя щеки, губы, шею, груди – все, до чего мог дотянуться. Его рот пожирал и одновременно со всей нежностью лелеял ее, и эта нежность заполняла все пустоты, заставляя Вивьен забыть, что она всегда одинока.

И наконец, когда оба они дрожали, когда тела их стремились друг к другу и к разрядке, он обхватил ладонями ее ягодицы, прижимая к себе крепче, крепче. Какой-то дюйм, самая малость, такое незаметное движение – и все взорвалось, захлестывая ее волной наслаждения.

Вивьен рухнула на матрас, одурманенная ощущениями, и ей показалось, что сердце и душа перепрыгнули через мерцающую пустоту. Даже в тумане она поняла, что это.