Когда ее семья окончательно переехала в Калифорнию и Соледад пошла в среднюю школу, психолог, мисс Хименес, сказала ей, что она не должна притворяться кем-то другим. «Соледад – твое настоящее имя, – сказала она, – и именно так мы и будет тебя называть». Соледад вовсе не хотелось бросать Дженнифер, но и расстраивать мисс Хименес ей тоже не хотелось. Прозвище исчезло и, казалось бы, навсегда застыло лишь в детстве, но ее мать иногда называла ее Дженни, ради веселья или просто когда они с дочерью вспоминали о былых временах.

– Дженни? Кто? – однажды спросила маленькая Люс, когда только начала осознавать, что у ее матери есть имя, и имя это Соледад, а не Дженни.

– Дженни – это девочка, которой я когда-то была, – ответила Соледад дочери, но это не было правдой. Соледад никогда не была Дженни, она была самозванкой.

У Соледад было твердое алиби на ночь исчезновения двух насильников ее дочери, Ламара Уилсона и Криса Мартинеса. Полиция предположила, что мужчины скрылись от правосудия, будучи отпущенными под залог, но, учитывая громкий характер их преступления, необходимо было провести тщательное расследование, чтобы исключить другие возможности. Начали они с Соледад, которая в упомянутую ночь была записана камерами наблюдения в нескольких местах Санта-Марианы: в торговом центре, по которому она бесцельно бродила несколько часов и в котором потом встретилась за ужином с друзьями из церкви; в супермаркете, где она закупила продуктов на неделю, ведь теперь она была одна. В течение нескольких дней после этого в городе за ней наблюдали полиция и соседи, Соледад не делала ничего подозрительного. Полиция была уверена, что ни она, ни кто-либо из членов ее семьи не пытались отомстить Уилсону и Мартинесу: отец и муж Соледад были мертвы, братьев у нее не было, ее сестры, мать и другие родственники вернулись в Техас. Расследование продолжалось.

Несколько недель спустя, после того, как Уилсон и Мартинес были сброшены в пустыню вместе с остальной «грязной дюжиной», Соледад стала сотрудничать с федеральными властями и согласилась выступить на пресс-конференции. Агентов ФБР поразило мужество скорбящей матери, но они не перестали следить за ней, не очень-то доверяя полиции Санта-Марианы. Вскоре они обнаружили, что Лита Альбридж была волонтером в женской клинике, где Соледад когда-то работала консультантом для жертв изнасилования и инструктором для волонтеров. Федералы вновь постучались в дверь Соледад Аялы, чтобы выяснить, было ли это просто совпадением, но дверь им никто не открыл. Соседка Соледад сообщила, что та уехала в Мехико ухаживать за больной теткой.

Пока мексиканские сотрудники правоохранительных органов пытались найти Соледад, агенты ФБР в Хьюстоне навестили ее мать в больнице, где старуха вскоре скончалась от пневмонии. В своем болезненном бреду женщина настаивала на том, что ее дочь невиновна, и сказала, что Соледад не скрылась от полиции, а убила себя. «У нее был пистолет, – бормотала она, описывая дни до похорон Люс. – Ей было плохо. Она пила». Сестры Соледад находились в больничной палате, когда их мать допрашивали, и умоляли агентов оставить больную женщину в покое, но агенты не обращали на них внимания.

– Она хорошая девочка, – бормотала старушка, глотая слезы, а затем добавила: – Моя Дженни никогда бы не сделала ничего плохого.

Три сестры Соледад разом вскочили со стульев, требуя прекратить допрос, но было слишком поздно. Федералы уже услышали то, что им было нужно.

После того как следствию открылась связь Соледад с Мисси Томпкинс и Литой Альбридж, федеральные агенты допросили других друзей Соледад и ее соратников из армии. В Инвуде агенты ФБР обыскали квартиру армейского медицинского специалиста Агнессы Шидловской и ее мужа. Будучи в Афганистане, Агнесса и Соледад были обязаны друг другу жизнью. Агнесса пила кофе и курила сигареты, пока агенты искали отпечатки пальцев на каждой поверхности в ее доме. «Я люблю Соледад как сестру, – сказала Агнесса, – но вы зря тратите время. Соледад никогда не была в моей квартире».

Позже следователи установили, что Агнесса и ее муж владели мотоциклом той же марки и модели, какой свидетели видели на Таймс-сквер в ночь, когда была застрелена чета Крестт.

– Этот мотоцикл у нас украли несколько месяцев назад, – сообщила Агнесса и отказалась давать еще какие-либо показания, пока не прибудет ее адвокат.

В то же время по ту сторону Атлантики шотландские правоохранительные органы по просьбе ФБР начали расследование против капитана британской армии Гвендолен Кэмпбелл. Во время ее первого развертывания в Афганистане талибы подбили вертолет, на котором летела Гвендолен. Капитан лишилась одного глаза и нескольких пальцев на руке. Ее товарищи погибли, а она чудом осталась жива, и чуду этому было имя Соледад и Агнесса. Именно эти две женщины спасли ее от верной смерти. Не было ни дня, чтобы Гвендолен не думала о них. Когда она узнала, что дочь Соледад умерла, она испытала страшную боль, как будто умер кто-то из ее семьи. Она приехала в Калифорнию из Глазго, чтобы присутствовать на похоронах девочки. Когда она вернулась домой в Шотландию, она перестала общаться с семьей и друзьями, что было на нее совсем не похоже. А потом и вовсе пропала. Никто не мог ее найти.

Следователи обыскали каждое место, хоть как-нибудь связанное с капитаном Кэмпбелл, в Англии и Шотландии. Потом они получили наводку о фермерском доме в горной местности недалеко от той деревни, где однажды утром неделями ранее нашли племенника генерального директора «Эмпайр Медиа», отпущенного похитителями. Не было прямых доказательств того, что Гвендолен была на ферме, и мальчик не мог ее опознать, но на кухне в фермерском домике обнаружили окровавленный нож с прилипшими к нему светлыми волосами, которые позже совпали с ДНК брата-близнеца генерального директора «Эмпайр Медиа». На зеркале в ванной было написано сообщение красной помадой: «Для Дженнифер, без сожалений».

Паспорт Гвендолен был недавно зарегистрирован в аэропорту Буэнос-Айреса. После этого след обрывался. Гвендолен Кэмпбелл как в воду канула.

Соледад Аяла (псевдонимы: Дженнифер Аяла, Дженни Аяла) была помещена в список десяти самых разыскиваемых ФБР преступников, единственная женщина в этом списке, с обещанием вознаграждения в размере ста тысяч долларов за любую информацию, ведущую к ее поимке.

В интервью для «Шоу Нолы и Недры» Шэрил Крейн-Мерфи сказала:

– Прежде чем мы пошлем толпу линчевателей за этой женщиной, могу ли я напомнить всем, что Соледад Аяла заслужила Серебряную звезду[36] за мужество и отвагу, проявленные в Афганистане? Она не смогла получить свою награду в Белом доме по понятным причинам, но она по-прежнему заслуживает нашего уважения.

– Кто-то, возможно, назовет ее американской героиней, – вставила Недра Фельдстайн-Дилейни.