– Давай попозже. После обеда, – отвечает он. Он бросает на нее быстрый взгляд, виноватый и одновременно дерзкий.

– Да, что-то и правда рановато, – говорит Клэр. Она смотрит на Марчи, у которой щеки и глаза порозовели, а улыбка стала натянутой и неживой, как у куклы.

– Здесь нет таких строгостей. Это вам не Англия с ее правилами, – отвечает она нарочито громко, словно вызывая Клэр на спор. Ее глаза сверкают, в них закипает гнев, и Клэр вспоминает крик, который слышала глубокой ночью, – крик Марчи, срывающийся на визг с отголосками помешательства.

– Не Англия, – едва слышно произносит Клэр. Она не может выдержать взгляд Марчи и вновь переводит глаза на Пипа, но он разглядывает руку в том месте, где остался след от укуса – сухая, едва заметная корочка, которая вот-вот отпадет. – Ладно, тогда я вас оставляю, – говорит она с отчаянием в голосе, словно вот-вот разрыдается.

– Приятной прогулки, – кричит Марчи ей вслед.

Клэр хочется обернуться, чтобы выяснить, было ли это сказано с издевкой, серьезно или гневно, но она не в силах заставить себя сделать это.

Из узкого окна, в которое льется солнечный свет, она видит Леандро Кардетту на крыше противоположной стороны четырехугольного строения. Он стоит у самого края, свободно опустив руки и высоко вздернув подбородок, господин и хозяин всего, что видит его глаз. Погода стремительно портится, грозя ненастьем. Поднимается горячий, сухой ветер, тот, что раздувает пожары и разносит огонь; над южной частью горизонта сгущаются черные тучи. Ветер треплет волосы и рубашку Леандро, и это единственное движение в этой немой сцене – растрескавшаяся земля и каменные стены за ним кажутся нарисованными декорациями. Он пристально всматривается в грозовую даль, и Клэр сознает, что, несмотря на то что так долго гостит у этого человека, он остается для нее полнейшей загадкой. В Джое он чуть было не открыл ей истинную причину, побудившую его настоять на их с Пипом приезде в Италию, в этом она уверена. Он сказал, что ей угрожала опасность. Но тут появился Бойд, и Леандро замолчал, не договорив. Что это могло значить? Он не хотел посвящать в это Бойда или не хотел, чтобы тот знал, что он собирался посвятить в это Клэр?

Она пристально смотрит на Леандро; все вокруг по-прежнему так же безмолвно, как и он. Несмотря на то, что с ней произошло, несмотря на все ее страхи, у нее не хватает решимости отвлечь Леандро от его мыслей. Он закрытая книга, суровое лицо, непроницаемый взгляд. Леандро Кардетта – очень опасный человек. В первый раз Клэр взглянула на это с другого боку: помимо того очевидного факта, что Кардетта – человек, который не привык стесняться в средствах, добиваясь своих целей, он опасен для Бойда в каком-то особом смысле. Она смотрит на его обдуваемую ветром фигуру с растущей тревогой, пока черная машина не въезжает во двор и из нее не выходит Федерико Мандзо. И Клэр, прижимаясь к стенам, устремляется к своей комнате, содрогаясь от отвращения и очень жалея, что там теперь нет ключа, чтобы запереть замок.

В пятницу вечером, перед званым ужином, Марчи полна воодушевления. Мебель в длинной гостиной отодвинута, чтобы освободить место для танцев, на боковом столике стоит граммофон. За главными воротами зажжены факелы, внутри горят все лампы, отгоняя ночную тьму. На террасе накрыт стол на двенадцать персон. Несмотря на все разосланные приглашения, ожидания и приготовления, Марчи удалось найти лишь семь человек, помимо мужа и гостей, пожелавших приехать на ужин в массерию Дель-Арко. Но наперекор всему Марчи суетится так, словно ожидается визит короля Италии. Она наряжается в шелка и драгоценности, светлая материя, охватывающая изящные изгибы ее бедер, контрастирует с верхом более насыщенного цвета, в ушах, на шее и пальцах сверкают украшения.

По сравнению с ней Клэр – просто гадкий утенок. Вымыв голову, она оставляет волосы сохнуть распущенными, так что они теряют всякий объем и форму. Надевает чистое платье и единственную пару вечерних туфель, которая у нее с собой, наряд нисколько ее не волнует. Перед тем как спуститься, она мельком замечает свое отражение в зеркале и лишь тут видит, как она бледна – эта странная бледность просвечивает сквозь загар, которым за многие недели солнце покрыло ее кожу. Ни загар, ни выступившие веснушки не могут скрыть, что в ее лице нет ни кровинки. Она наносит на щеки немного румян, подкрашивает губы, но от этого почему-то становится только хуже. При виде нее Марчи меняется в лице, однако сжимает руки Клэр в своих:

– Клэр, дорогая, вы в силах принять участие в нашем маленьком празднике? Вы так бледны, в последнее время вас словно что-то гнетет?

– А разве у нас здесь мало поводов для волнения? Но я чувствую себя хорошо, спасибо, – отвечает она.

Марчи улыбается:

– Сегодня вечером мы будем веселиться. Можем притвориться, что мы нормальные жены, ведущие нормальную жизнь. Ну не прекрасно ли это? Хоть ненадолго. – Ее глаза сверкают, и Клэр совсем не уверена, что Марчи еще помнит их пикировку в мышиной комнате. Марчи делает глубокий вдох, продолжая сжимать руки Клэр.

– Возможно, мы нормальные жены. Возможно, просто такова жизнь, – говорит Клэр.

Марчи сразу же отпускает ее руки и отступает на шаг, качая головой:

– Не говорите так. Ну ладно! Всё же постараемся развлечься. Вероятно, это последняя возможность перед вашим отъездом и единственная веселая вечеринка за все лето. Господи, мне нужно выпить. – Она удаляется, стуча и сверкая каблуками своих серебристых туфель, и Клэр смотрит ей вслед с гнетущим чувством вины. Совсем не веселая вечеринка ждет их после этой.

Сейчас вечер пятницы, осталось лишь двое суток до того, как Этторе будет здесь со своими людьми и ферма подвергнется разграблению, и в этом она должна будет сыграть свою роль, причем хорошо, иначе Этторе несдобровать. Эта мысль оглушает ее всякий раз, когда приходит в голову. Словно внезапно обрушивающаяся какофония, в которой тонут все звуки. Наконец начинают съезжаться гости, Пип выходит из комнаты в лучшем костюме, и Бойд со стаканом виски в руке появляется из гостиной вместе с Леандро. Гости – это доктор, лечивший ногу Этторе и навещавший Клэр после обморока, его жена, сын и дочь, ровесники Пипа; угрюмый человек по имени Лабриола, бывший учитель, который не прочь попрактиковаться в английском; и Алвизе и Карлотта Кентассо, супружеская пара из Джои. В глазах этих недалеких людей богатство Леандро и украшения Марчи перевешивают тот факт, что они американские арривисти. Они пьют нежный, с привкусом миндаля розолио на террасе, и Клэр осушает бокал в надежде хоть на время отвлечься от своих мыслей и развеяться. Ликер обжигает ей желудок, но не производит желаемого действия.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – спрашивает Бойд, склоняясь к ее уху.

Клэр отшатывается от него, она не может ничего с собой поделать. Молча кивнув, она направляется к Леандро, который просто великолепен в своем вечернем костюме и шелковом галстуке, идеальным узлом повязанном на шее. По чистой случайности она оказывается рядом с ним, а не рядом с мужем, когда на террасе появляется Федерико Мандзо и идет к Леандро, чтобы что-то ему сообщить.