я, идиот, в свое время потерял бдительность и расслабился. Видел же, как Коваль жрет ее глазами, и ни хера не делал. Думал, пусть смотрит, завидует. Все равно не обломится, моя, никуда не денется. Сказочный дол*оеб, иначе не скажешь.

— Не получится, Андрей, — буднично отвечает Эля. — Мы с Робом на конюшню поедем. Сегодня день открытых дверей, будет много спонсоров. Не могу пропустить.

— Ребенка с собой потащишь? — неодобрительно качаю головой. Развернувшись, Эля ставит для меня кофе, а для Дани — тарелку с кашей.

— Я буквально на два-три часа, — потрепав сына по волосам, она садится напротив меня. — Роб будет в коляске. Он — парень спокойный. Справимся. Тем более мероприятие детское. Не вижу никакой опасности, — оправдывается Эля, но судя по глубокой морщинке между бровей, ей самой это не очень нравится.

— Матери оставь, — советую я. Она тяжело вздыхает, переводя на меня выразительный взгляд. — Так и не общаетесь? — понимаю без лишних слов. Она кивает.

— Она мне звонила вчера, хотела заехать, внуков повидать перед отъездом, а я сказала, что мы не дома. Ненавижу врать, но видеть ее не могу, — тихо признается Эля, убедившись, что Даня увлечен поеданием каши. Аппетит у моего богатыря отменный, растет пацан.

— Куда на этот раз Натали понесло? Не все еще деньги от проданных акций спустила? — интересуюсь, не скрывая злой иронии.

— Видимо, нет, раз в тур по Европе собралась. — пожимает плечами Элина, обеими ладонями обхватив свою чашку с кофе.

— В прошлый раз были Мальдивы. Начинает экономить, — ухмыляюсь я.

— Не язви, Андрей, — внезапно осаживает меня Эля. — Мне вдвойне неудобно, что моя мать всех подставила, но ты же сам понимаешь, что ее акции нас бы не спасли.

— Себя не причисляй. У тебя все в порядке, — безэмоционально напоминаю я, ощущая, как внутри вспыхивает знакомая злость. — И как при новом совете директоров? Нравится?

— Андрей, я занимаюсь исключительно «Крыльями», и мы уже сто раз обсуждали этот вопрос, — резко произносит Элина. Мне отлично знаком этот тон. Если продолжу тему, все опять закончится скандалом, а мне ссоры с Элей сейчас нужны меньше всего. В последний месяц я прикладываю максимум усилий, чтобы наладить отношения и заставить ее снова увидеть во мне мужчину, за которого она когда-то согласилась выйти замуж.

— Хорошо, — сдержанно киваю я. — Как проект?

— Стабильно, — немногословно отвечает Эля. — Руководство планирует расширение, готовят документы на получение разрешения для строительства лечебного санатория для детей с ограниченными возможностями.

— Где будут строить?

— На соседнем участке.

— Я думал, что Коваль продал свой замок, — нахмурившись, наблюдаю, как она быстро отводит взгляд при упоминании запрещенного имени.

— Я тоже так думала, — сухо отзывается Эля. Над столом повисает напряженная молчаливая пауза, грозящая вылиться в нежелательный для нас обоих разговор, но ситуацию спасает справившийся со своим завтраком Богдан.

— Папа, я все съел, побежали одеваться, — резво спрыгнув со стула, сын тянет меня за руку.

— Подожди, Дань, я маме скажу пару слов, и пойдем. Иди пока в комнату, выбери игрушку, которую возьмёшь с собой, — обняв Даню за плечи, направляю его к выходу из кухни, повернувшись к Эле, встречаю ее вопросительный взгляд. — После парка мы с Даней к моим родителям заедем. Ты не против? — сразу перехожу к главному.

— Надолго? — она настороженно хмурит лоб.

— На ночь, — спокойно отвечаю я, догадываясь по выражению ее лица, что Элине эта идея совсем не по душе. — Они скучают по внуку и по тебе. Было бы здорово, если бы завтра вы с Робом тоже к нам приехали. Родители будут очень рады. Отцу после второго инсульта необходимы приятные эмоции, и мама перестанет думать, что чем-то тебя обидела. Да и Роберту будет полезно подышать свежим воздухом. Мать понянчится, а ты отдохнешь.

— Андрей, мне не… — она явно собирается отказать, поэтому я не даю ей закончить, протестующе подняв руку.

— Эля, ты не можешь вечно от них прятаться. Никто тебя не осуждает. Моя мать всегда к тебе прекрасно относилась, наш развод этого не изменил. Наоборот, она ценит твою честность. Другая могла молча повесить на рогатого мужа чужого ребёнка и жить дальше, как ни в чем не бывало.

— Андрей…, — снова пытается вставить Эля.

— Это не мои слова, а ее, — перебиваю я. — Если бы ты дала мне прийти в себя, мы бы не развелись. Все ошибаются, но надо жить дальше.

— Я не считаю Роберта ошибкой, — резко бросает Эля. — Напомнить, почему ты согласился на развод?

— Я тот месяц вообще не помню, Эль, — морщусь я.

— Не ври! Все ты помнишь, — она тычет пальцем мне в грудь, сверля яростным взглядом. Вот это меня бесит в ней больше всего. Она до сих пор считает, что имеет право вести себя, как пострадавшая сторона. — Ты согласился, потому что я отказалась делать аборт! — гневно бросает Эля.

— А я, бл*ь, порадоваться за тебя должен был? — мое безграничное терпение все-таки имеет свои пределы. Побледнев, она возмущенно открывает рот, но так и не произносит ни слова, не придумав ни одного аргумента в свою защиту. — Не хочу с тобой спорить, Эль, — устало продолжаю я. — Приезжай завтра. Хотя бы ради моих родителей. Возьмешь такси, а вечером вместе вернемся в город.

— Я подумаю, — отвернувшись к раковине, она включает воду и начинает мыть посуду.

— Позвоню вечером. Хорошего дня, — с досадой говорю я, убираясь с кухни от греха подальше.

Элина

Я осторожно беру Роберта на руки, доставая сына из уютной колыбели. Еще пару минут назад он видел сладкие сны, но тихое хныканье, доносящееся из радио-няни, возвестило меня о том, что маленький царевич проснулся среди ночи и требует молока, заботы и материнской ласки.

Опускаясь с малышом в кресло-качалку, распахиваю пуговицы ночной рубашки, полностью отдаваясь процессу соединения с этим сладким мальчиком. После кормления он мирно засыпает у меня на груди, и обычно я как можно скорее отношу его обратно в детскую, но сегодня мне хочется остановить время, замедлиться, насладиться своим маленьким творением.

Нашим с Димой творением.

Если бы он только увидел, насколько совершенным получился его сын. Думала, что моей любви не хватит на двоих детей, но оказалось, что материнское сердце — бесконечность, способная вмещать в себя целые галактики и вселенные. Такие разные, но единые.

И этот малыш — еще одна Вселенная, целый космос, засыпающий на моих руках. Продолжение моей любви и отражение Димы.

Роб беспечно сопит, надув пухлые губки. Поглаживаю мягкие светлые волосы, ощущая его запах, растворяясь в любви, до краев переполняющей душу. Только став матерью впервые, я испытала невероятное ощущение — когда любишь каждой