На недоумённый взгляд Метью я лишь пожал плечами – обычная попса, не стоит над этим заморачиваться. И уж точно не сейчас, пока есть дела поважнее. Выжить, например…

Седрик рубился шагах в двадцати от нас. О его проверенную кольчугу сломала зубы уже не одна тварь. Наши наёмники сражались спаянно, как один, прикрывая друг друга мечами и щитами.

Мы все дрались как бешеные, и у нас был шанс, по крайней мере, покуда в сражение не вступили люди, а твари, они ведь тоже не бесконечны. Отмашемся!

Буквально на моих глазах пало ещё несколько наших бойцов. Да, каждый унёс с собой пять, восемь, десять серых псов, но…

– Ставр, они отступают! Они отступают! – орал мне в ухо возбуждённый Эд, а я, едва держась на ногах, привалился спиной к зубцам стены, с трудом переводя дыхание.

Отступают? Не знаю. С чего бы? Кто просто так остановит битву, когда есть все возможности навалиться превосходящими силами и взять нас за горло…

– Ты только глянь, опять герольд этот нарисовался! Можно я снова буду отвечать вместо тебя?

– Нет.

– Почему? Ты же скучный и нудный…

Я оттолкнул бывшего бога в сторону и осторожно свесился со стены. Да, всё тот же возрастной герольд, мальчик, паж, поправляя круглую шапочку с пёстрым пером, вновь выехал вперёд на лошадке, размахивая всё той же невнятной тряпочкой на палке.

– Благородный лорд Белхорст Белый Волк, слышишь ли ты меня?

– Угу, – буркнул я.

– Не понял?

– Ох… Ну слышу, слышу. Что там по существу?

– Как ты можешь убедиться, наши рыцари ещё даже не вступили в сражение. Но мой великодушный король желает сохранить жизнь храбрых защитников замка и посему предлагает тебе честный поединок!

– Один на один?

– Да! Ты можешь взять пажа или оруженосца и встретиться с нашим великим королём на поле боя перед воротами!

– По-моему, это фигня, ловушка и провокация, – сразу предупредил меня Эд.

Я кивнул в знак полного согласия, но, когда подсчитал оставшихся в живых бойцов…

– Хорошо. Я принимаю вызов.

– Ставр, ты в своём уме?! – Кудрявый северный бог бросился за мной вслед, скача по ступенькам, как горный козлик. – Кому ты веришь? Какой честный поединок?!

– У нас осталось чуть больше половины людей. Если я не рискну, мы потеряем всех.

– Но…

– Разуй глаза, Эд! Посмотри сам, у них ещё полно тварей. Они даже не станут посылать на нас пехоту и рыцарей, просто дождутся, пока маги сделают всю чёрную работу. Наш единственный шанс сейчас – это поединок с королём.

– А если тебя ранят, что я скажу Хельге?

Хм… это вопрос. На самом деле, что бы он ни пытался ей сказать, она всё равно его убьёт, если хоть один волос упадёт с моей головы. Но, с другой стороны, тем более париться не о чем…

– Седрик! – крикнул я, спускаясь во внутренний двор.

Не понимаю, как он умудряется везде успевать и всё знать заранее, но бывший крестоносец уже ждал меня у дверей конюшни, держа поводья осёдланного Центуриона. Чёрный жеребец был не очень доволен тем, что его оторвали от чтения или писанины в родном стойле, но и брыкался тоже не особо. Любому коню нужно движение, тем более драка…

– Чего надо? – без особой охоты приветствовал меня Центурион. – Ставр, тебе не кажется, что каждый раз, когда у тебя какие-то проблемы, выезжаешь ты всегда на моём горбу?!

– Сам в стрессе, – вздохнул я, берясь за луку седла. – Там новый король приехал, не хочешь познакомиться?

– Венценосцы приходят и уходят, а литература вечна! Я лучше книжку почитаю.

– Ну смотри, не буду настаивать. Просто он хотел посвататься к Хельге, а она почему-то прислушивается к твоим советам…

– Залезай, – после секундного размышления предложил говорящий конь. – Поехали, заценим претендента.

– Если мы ему откажем, он может обидеться. Слёзы, истерика там, не знаю, в драку полезет…

– Я с ним поговорю, он поймёт. – Центурион шкрябнул по камням тяжёлой железной подковой. Убедительный аргумент, не помню, чтобы с ним хоть раз кто-то не соглашался. Дураками у нас комплектуется только кладбище.

Мы выехали за ворота малым отрядом – точнее, я на Центурионе, Эд на белой Ребекке и Метью пешком. Вообще-то бывшего бога можно было и не брать, всё равно он болтун и провокатор, но ему отказать себе дороже. Будет потом всю жизнь ныть и гадить в тапки.

– Сир, если что не так, я стреляю? – раздалось нам вслед, как только мы выехали за ворота.

Понятно. Старина Седрик не слишком терпелив по природе и вдарит по врагу при первой же возможности, дабы достойно отомстить за мою смерть. Ну или просто так, на всякий случай, в превентивном порядке, поскольку после его залпа нас уже точно убьют…

Мы встали в десяти шагах от ворот. Не слишком близко, чтобы добежать обратно, и не слишком далеко, чтобы кто-то в замке заподозрил меня в излишней лояльности к плодовитым барсукам. В общем, если вы поняли, мне было важнее сохранить доверие своих людей, чем произвести впечатление на новоявленного короля. Дальше стоило просто ждать, не забывая для важности надувать щёки.

– Стоим тут, как три тополя на Плющихе, – ввернул кудрявый бог, которого хлебом не корми, дай сойти за либерального интеллигента. Хотя при чём тут либерализм? Ведь «Джентльменов удачи» все любят! В отличие от героев пошлейшего ремейка…

– О, кажется, к нам двигается довольно милая лошадка!

– Шо?

– Упс… – Центурион слишком поздно прикусил язык, ибо горячую Ребекку уже понесло. Не в том смысле как лошадь. Хотя она и есть лошадь. Ох, да какого северного мха всё это валится на мою бедную голову?!

– Так, значит, я толстая?

– Э-э, с чего вдруг? Я же не сказал ничего такого…

– Ты, чёрная душа, прямолинейно и, шоб я сдохла, нелицеприятно заявил-таки, шо вон та овца таки довольно милая. Милая!

– Ну да, не более того…

– А мне и этого таки более чем! Я тебе ухо откушу, коварный изменник!

– Да мы с тобой ещё ни разу и не…

Вмешиваться не стоило. И бесполезно и чревато.

– Ставр, смотри, вон тот тип, король. Ох и противная морда, чтоб ему с похмелья навернуться.

– Эд, заткнись, пожалуйста, и сделай улыбчивое выражение лица. Что тебе стоит?

– Не могу. Ну он реальный урод…

– Тогда по примеру Центуриона улыбайся не королю, а его лошади.

К нам действительно подъехало его бородатое величество, неопрятный тип лет пятидесяти с рахитичными ножками, ненамного старше меня, но уже дряблый старик. Одет в неновые доспехи, штаны из вытертого бархата, на плечах синий плащ, подбитый мехом, на голове теплая шапка с ушами, а поверх неё тонкая, скорее даже женская корона.