ее версия ошибочна. Я был достаточно осторожен и заблокировал свой IP-адрес, чтобы никто не знал, что я в Ирландии.

И все же она за меня зацепилась. Я не знал, примет ли Кейт на веру хоть что-нибудь из сказанного мной. Она может попросить показать свидетельство о рождении отца. Но благодаря работе я знал, что в наше время в даркнете можно приобрести все, что угодно, включая свидетельство о рождении. Кейт как будто ни в коей мере меня не подозревала, но, может, это просто приманка? Она только разыгрывает обеспокоенность, что я тоже мог быть похищен? Она подозревает, что я – ирландец и отец Аманды? Если я продолжу взаимодействовать с ней, Кейт точно попросит меня сделать тест ДНК, а этого уже сложно будет избежать. Я подумал зайти в даркнет, чтобы поискать для себя новый паспорт, с новым именем и местом рождения. Я скачал браузер Tor и весь оставшийся день бродил по сайтам, поражаясь, что там продается. Некоторые пользователи предупреждали, что ФБР буквально повсюду, но они были больше сосредоточены на наркотиках, оружии и торговле людьми.

Я решил, что наверняка получу от Кейт ответ с извинениями, когда вся Новая Зеландия проснется завтра утром. И я действительно получил ответ, но написан он был совсем не тем извиняющимся тоном, на который я рассчитывал. И пришел только через неделю, в течение которой я едва спал и потерял всякий аппетит.

Уважаемый мистер Армстронг.

Мне очень жаль слышать, что у вас проблемы со здоровьем, и я желаю вам скорейшего выздоровления. Надеюсь, вы не возражаете, но у меня есть к вам несколько очень простых вопросов. Где и когда именно в Новой Зеландии вы родились? Знаете ли вы название больницы? Эта информация будет очень полезна в моем расследовании.

Ngā mihi

Кейт

Она не отреагировала ни на одно из моих заверений. Может, Кейт до сих пор думала, что меня похитили, но краткость ее письма убеждала в обратном. Я ничего не ответил.

Я вернулся в даркнет и внимательнее присмотрелся к возможности купить новые документы. Это оказалось гораздо дороже, чем я ожидал, – 170 тысяч новозеландских долларов, или 100 тысяч фунтов. С большим натягом я мог себе это позволить, если одолжу немного у Салли, но больше у меня ничего не останется. Я не мог продать имущество в Веллингтоне из Ирландии, тем более не привлекая внимания. И как я объясню Салли, зачем мне нужны деньги?

Все это время Салли продолжала жить своей жизнью. Марк приходил на ужин два раза в неделю. Она ужасно хотела познакомить меня со своими друзьями, особенно с сестрой ее приемной матери, тетей Кристин. Но я всегда запирался, когда она поднимала этот вопрос.

Марк продолжал задавать неудобные вопросы. Он упорно настаивал на том, чтобы мы все пошли в полицию и я начисто все выложил – по крайней мере то, что знал он. Я понимал, что это просто вопрос времени, когда он сам им все доложит.

На следующий день после письма Кейт я обратился к Салли с просьбой одолжить мне денег. Я даже не смог назвать конкретную сумму, потому что она тут же начала мне рассказывать про отцовский дом в Дублине и про то, как она его унаследовала и продала. Она сказала, что мне положена половина выручки. Меня взбесило, что все это время она сидела на деньгах и ничего не говорила. Я был ошарашен размером своей доли – она превышала один миллион евро. Более чем достаточно, чтобы начать с чистого листа где-нибудь очень далеко и купить новую личность.

Я проследил за тем, чтобы деньги мне перевели в криптовалюте. Как только перевод был совершен, я уехал из Каррикшиди, соврав Салли, что отправляюсь путешествовать на неделю или две. Я дождался, пока ее не будет, чтобы покинуть этот дом навсегда. Я остановился в хорошем отеле в Дублине. Мой новый паспорт, вместе с калифорнийскими водительскими правами и номером социального страхования, был отправлен мне курьером через четыре дня. На этот раз я стал американцем по имени Дэйн Трусковски. До Лондона я долетел без происшествий. Я взглянул на табло вылетов в Хитроу. Потом отправил свою посылку. Написал прощальное сообщение Салли. Куда я мог отправиться? Куда угодно.

Глава 54

Салли

Я не могла сказать Марте, что случилось. Она оторвала мои руки от волос и спросила, не поранилась ли я. Я ответила отрицательно. И призналась, что у меня шок. Она сделала мне чашку чая и попробовала обнять меня. Я пошла к пианино и попыталась сыграть немного из Эйнуади, но руки отказывались слушаться.

– Я любила его, – только и смогла выдавить я.

– Кого?

– Питера.

Я схватила кружку трясущимися руками.

– Того странного парня, который жил с тобой?

– Он не странный. Ты не…

– Он был твоим парнем? Я уже давно его не видела…

– Нет! – закричала я на нее. – Он не был моим парнем! И он не странный!

– Салли, успокойся.

– Почему ты думаешь, что он странный? Почему тебе надо обязательно всех судить с вершин своей замечательной идеальной жизни? Ты думала, что я странная, пока не узнала меня. Ты даже не знала Питера. Как ты смеешь, Марта?

– Замечательной идеальной жизни? Ох, ты даже себе не представляешь, Салли. А этот парень? Несмотря на то, что ты познакомила его со мной и еще с парой людей, он никогда не замечал нас на улице. Не отвечал, когда мы здоровались. Никто не верит, что Питер кузен Марка. Кто он, Салли?

Когда я отказалась говорить, кто он, или объяснять, почему кричала, она заявила, что не может мне помочь.

– Если он твой парень и бросил тебя – ну, скатертью дорога. Питер не подходит тебе. У тебя не было секретов до того, как он приехал. Надеюсь, он никогда не вернется.

– Убирайся, Марта, я вообще не просила тебя приходить! – заорала на нее я.

Марта остановилась у двери.

– Знаешь, Салли, я изо всех сил старалась делать тебе поблажки. Я впустила тебя в свой дом и позволила войти в жизнь своих детей. Но трагическое детство и странное воспитание не позволяют тебе быть стервой! – И она вышла, захлопнув за собой дверь.

Я не хотела видеть Марка. Я знала, что он будет зол. Я решила поехать к тете Кристин в Дублин и рассказать ей обо всем. Мне пришлось поехать общественным транспортом. Я сама села на вечерний поезд до