трубку.

Апрель вошла в палату Аластора. Данталион стоял над Аластором, окутывая того своей белой маной.

— Он отходит от наркоза, — усмехнулся демон. — Подойди, ему есть, что тебе сказать.

Любопытно Апрель подошла к койке. Аластор смотрел на неё своим слабым взглядом и глупо улыбался.

— Апрель… — тихо сказал он.

— Он сейчас в бреду можно сказать. Может говорить всякую фигню и ничего не вспомнит, когда вновь проснётся.

— Вы в него и наркоз пихали? — подняла бровь Апрель.

— Врачи, что только в него не «пихали», когда он стал кашлять кровью, — вздохнул Данталион. — Парень, которому я дал знаний ни разу не применил их по назначению, вот и хромает уровень образованности среди врачей.

— Ты так красива, Апрель, — с лица Аластора не сползала глупая улыбка.

Апрель опустилась к койке, ближе приближаясь к лицу Аластора. Сейчас он чем-то походил на ребёнка и Апрель впервые почувствовала себя взрослой с ним.

— Прости, Апрель, прости…

По щекам Аластора внезапно потекли прозрачные слёзы.

— За что? — удивилась Апрель, хватая его руку.

— Всё из-за меня, — несчастно посмотрел на неё Аластор. — Вся та боль, все те муки, которые ты испытала. Всё это из-за меня. Прости, что убил тебя, Апрель…

Девушка переместила красный взгляд на демона.

— Это не я, — пожал плечами он.

— Я действительно хотел, чтобы ты жила дольше, чтобы тебе кто-то смог сочувствовать, но я оказался бездарен… — Аластор глупо хихикнул. — Я знал, что бездарен, но не хотел, чтобы это коснулось тебя. Если бы я только обладал талантом, чтобы тебя раскрыть…

— Но ты ничего не сделал, — крепче сжала его руку Апрель. — Ты только помог мне.

— Ты не знаешь, так ведь? — слабый взгляд его померк. — Мы все в…

Голос его тут же прервался.

— А мне запрещено это говорить, — глаза Аластора стали чётче. — Апрель я всегда любил тебя. Ты была милым персонажем, который не мог никому доверится и потому путался в своих эмоциях. Мне всегда хотелось защитить тебя от этого, но я не мог противится их воли. Я был слаб, потому ты умерла. Прости меня, прости…

Извинения без конца сыпались из рта Аластора, ошеломляя Апрель. Она совершенно не понимала, что происходит.

— Всё хорошо, Аластор, — улыбнулась его плачущему лицу Апрель. — Я тебя прощаю.

— Правда? Я так рад… — сознание Аластора потухло. — Ведь я твой созд…

В палате наступила тишина.

— Что это было? — прервала её Апрель.

— Бред, горячка, шизофрения, — вздохнул Данталион. — Я сам не знаю, но похоже его чувства к тебе были искренне. Так ты согласна отдать жизнь за него? Он к тебе так привязан…

— Без него мне нет места в этом городе, даже в этом мире.

Красные глаза прошлись по бессознательному телу человека, который приютил её.

Впервые она видела его таким беспомощным и слабым. Апрель искренне желала защитить Аластора.

— Я согласна.

Глава 29

Прерванный праздник

Меня на миг, будто не стало существовать. Я потерял контроль над телом и сомневался в реальности своего сознания. Эта мысль за миг свела меня с ума. Разъедающий страх эхом отражался от бесконечного пространства, поглощая меня и уничтожая.

Я помнил боль и пустоту, столь огромную, что это вытеснило все мои воспоминания и саму мою личность.

На короткий миг я умер не физически, но вполне ментально.

Всё это произошло за миг, хотя я знал, что чувства тянулись вечность.

Дальше шла тьма, пока мои глаза не открылись.

На белом потолке светились белые лампы. В воздухе витал запах антисептика и пространство чувствовалось до тошноты стерильным. Эта атмосфера мне никогда не нравилось, попасть под неё значило иметь проблемы.

Что-то тёплое удерживало мою руку, и я увидел маленький комок чёрных волос, облепляющих их. Апрель спала, держа мою руку у своего лица. Это выглядело мило, и я непроизвольно хихикнул.

Мне захотелось погладить мою маленькую Апрель.

С каких пор она моя?

— Аластор… — во сне пробормотала она.

Теперь точна моя миленькая злодейка.

— Вижу вы проснулись…

Слева от меня стоял врач в халате и с чёрной рубашкой. Он довольно улыбался, оглядывая меня.

— Аластор Кромвель? — спросил он.

— Да, — слегка глухим голосом ответил я.

— Я Дамир Измирский, — врач протянул мне руку. — Я ответственный за ваше выздоровление и главврач этой больницы.

— Спасибо, что вылечили меня, — принял её я. — Какой счёт? Как всегда заоблачный?

— Ну что вы! — весёлым голосом продолжил Дамир. — Ваша девушка стольким пожертвовала, чтобы вы сюда попали! Мы не можем взять с вас денег!

Мои скептичные глаза были яснее любых слов. Врач, не требующий денег? Это не врач, а святой, в которых я не верю, тем более в собственном мире.

— Твоя подруга убила восемь младших офицеров синдиката и двоих обычных. Твоё бесплатное лечение это меньшее за что мы можем ей отплатить.

Я пригляделся к одежде Апрель и увидел множество дыр и пятен от крови. Похоже, чтобы доставить меня в больницу она прошла через огонь и воду.

— Синдикат, если что ушёл из нашего муравейника. Коридоры тоже уже убраны, будто никакой потасовки и не было. Директор Ярослав внёс свою лепту в победу под самый конец.

— Как моё состояние?

Моё тело сейчас удивительно лёгкое и бодрое, что несвойственно ему. Особенно после моей бессонницы и курения.

— Идеальное! Мы хорошо постарались, хотя и обнаружили у вас отторжение к нашим лекарствам.

— Ваши лекарства требуют ману. Мне нужны лекарства, которые уже её содержат в больших объёмах, так называемые лекарства с благословлениям.

— Тогда бы не хватило бюджета всей нашей больницы для вашего лечения, — хихикнул Дамир.

— Это тоже правда. Как вы меня вылечили?

— Сила любви? — посмотрел врач на Апрель.

— Врачебный юмор, как всегда специфичен, — вздохнул я.

— Ничего особенного, — улыбнулся Дамир. — Я обладаю целительными способностями по манипуляции с маной. Мне удалось вылечить вас.

Удивительно, управление маной для лечения требуют запредельной концентрации и такие специалисты везде на расхват. Ими обладают либо государства, либо мощнейшие из ЧГА.

— Можете выписаться? — фальшиво кашлянул Дамир. — Как бы вы уже выздоровели, а эта палата вполне пригодится другим