Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Только бы Влада с Кешей не замели! Особенно Кешу!
Впрочем, всерьёз беспокоиться на сей счёт попросту не было сил.
Шагать! Шагать! Шагать!
От облавы парни ушли. И не ушли даже, а уехали. Ещё и нас подхватили на следующем перекрёстке. Когда рядом притормозила легковушка, Серж без лишних церемоний запихнул меня на задний диванчик к Владу.
— Погнали! — скомандовал он, нырнув в салон.
— Что с ним⁈ — всполошился Кеша. — Ранен⁈
Серж не знал, я промолчал.
— Пьер! — рявкнул Иннокентий. — Серж! Да что стряслось-то, а? Кто стрелял⁈
— Угомонись! — потребовал крепыш. — Баранку крути и смотри, куда едешь! Влад, глянь, нет за нами хвоста?
Хвоста за нами не оказалось, и парни принялись переругиваться, но мне было откровенно не до них: я погрузился в поверхностный транс и гасил деструктивные вибрации, смещал и фиксировал в должных положениях силовые узлы, снижал нагрузку на энергетические каналы, а ещё уменьшал амплитуды колебаний, выправлял частоты, приводил к стандарту ключевые точки обнулённого потенциала. И попутно культивировал в себе гармонию источника-девять, дабы вытравить ту, что вколотил в меня заставший врасплох оператор.
Она совершенно точно не совпадала с частотами Эпицентра, и я крепко сомневался, что подручный Отто Риттера прошёл инициацию в Айле, поскольку с тамошними операторами уже сталкивался и никакого сходства в искажениях не уловил. По всему выходило, что белобрысый молодчик вломил мне гармониями источника за номером семь, восемь или — чем чёрт не шутит! — двенадцать. При этом его техника передачи деструктивных воздействий была едва ли не идеальна. Доведена до некоего предела — так уж точно. Я столь далеко в ней ещё не продвинулся.
— Он там живой вообще⁈ — нервно оглянулся Кеша, когда вдали стих вой сирен. — Или нам от тела избавляться придётся?
— Дышит вроде! — отозвался Влад и потормошил меня. — Пьер!
— Да живой я! Живой… — хрипло выдохнул я, выныривая из транса.
К этому моменту мы уже покинули припортовый район и катили по узенькой улочке старого города. Не гнали, а именно катили — погони за нами определённо не было.
— У аптеки останови! — потребовал я.
— Всё же ранен? — забеспокоился Серж. — Куда тебя?
— Да нет! — Я прикоснулся к безбожно саднившему затылку и поморщился от болезненных ощущений, но пальцы оказались чистыми, крови на них не обнаружилось. — Позвонить надо.
— Не тяни резину! — рассвирепел Кеша. — Рассказывай, что стряслось и кто стрелял!
— Моего наводчика прикончили, меня тоже собирались. Еле ноги унёс. Серж, кто-нибудь со склада выходил?
— С моей стороны — нет, — отозвался крепыш.
— С моей тоже, — уверил нас Влад. — Полицейские только прикатили. Я им шину взорвал, они в склад врезались.
— Твою мать! — в сердцах хватанул Кеша ладонями по рулю. — Теперь легавые операторов трясти начнут! Наверняка и нас в политический сыск тягать станут!
Влад хохотнул.
— Пьер на складе такой трамтарарам устроил, что в любом случае пришлось бы на дно залечь.
— У аптеки останови! — вновь потребовал я.
— Куда ты ещё звонить собрался⁈
— Куда надо!
Кеша выругался и прижался к тротуару. Он вполне мог психануть и ударить по газам, но я положился на здравомыслие остальных и попросил Сержа:
— Выпусти меня!
Тот распахнул дверцу, вылез из салона и сложил переднее сидение, я кое-как выбрался наружу и заковылял к аптеке. Шагал, морщился при каждом движении от боли и пытался осмыслить случившееся.
Что это было вообще? Антон засветился — это ясно и понятно. К тому времени, когда я пришёл на встречу, он был уже мёртв, и уловить мне удалось не его присутствие, а искажения, производимые белобрысым подручным Отто Риттера. Вот только кто тогда всадил нож в спину ему самому? Кто и зачем?
Если оператор, почему я его не почувствовал? Если обычный человек, то куда он потом подевался из склада? Допустим, моё ясновидение спасовало перед техникой экранирования, но как тогда быть с мотивами?
Дело ведь не в моём спасении! Если б не «Парабеллум», белобрысый гад меня десять раз прикончить успел бы! Выходит, кто-то желал избавиться от этого Ганса или даже от нас обоих? Но кто и зачем?
Телефонный аппарат в аптеке оказался свободен, трубку сняли после первого же гудка.
— Да! — раздался голос Гашке.
— Дундук прокололся, его списали вчистую. Я ушёл, хотя настоятельно просили остаться. У встречающей стороны минус один. Точка рандеву не известна, но тот склад охраняло агентство «Доберман».
— По агентству уже в курсе, — сказал Иван Николаевич после едва мимолётной заминки и приказал: — Звони каждые полчаса, пытаюсь прояснить ситуацию по своим каналам.
В трубке зазвучали короткие гудки, я повесил её и ослабил энергетические экраны, но только потянулся к сверхсиле и сразу закашлялся. Такое впечатление — чистого огня вдохнул! Пусть уже и погасил деструктивные колебания, окончательно вытравить из себя чуждые гармонии получится, лишь войдя в резонанс. И с учётом недавнего спазма внутренней энергетики вовсе не факт, что меня из него не выбьет. Ещё и настройку на источник может снести — всё же центральный узел в равновесном положении в ручном режиме удерживаю.
Нет, сегодня я не боец. Как оператор ничего собой не представляю так уж точно.
Плохо. Паршиво даже.
Когда вышел на улицу и зашагал к парням, те оживлённо спорили.
— Надо от неё избавляться! — уверял приятелей Кеша, тыча рукой в машину.
— Да никто нас не видел! — возразил ему Серж.
— А если видели? Вдруг свидетели найдутся?
— Номера закрыты были!
— Да она сама по себе приметная! — продолжил настаивать на своём Иннокентий.
Серж отломил у сигареты фильтр и закурил, потом беспечно пожал плечами.
— Значит, в любом случае на Карпинскую выйдут, а она Пьера сдаст. Поздно дёргаться!
Кеша обернулся ко мне.
— Если что — ты нас не знаешь!
— Само собой! — хмыкнул я. — Всё, поехали!
— Куда ещё?
— В кофейню. Там поговорим. Только машину в какой-нибудь переулок загони, нечего её там светить.
Мы погрузились в авто и покатили из старого города, а на мосту я опомнился и
