Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Отзовут или перекинут на другое направление?
Одно из двух — научный факт! — но в любом случае для начала придётся найти архив Барини, поскольку мои кураторы из комиссариата иностранных дел определённо вознамерились раздобыть эти документы самостоятельно, делиться информацией с ИНО РКВД или армейской разведкой они не собирались. Плохо. Ничего хорошего — так уж точно.
Совсем уж в свои нелёгкие раздумья я не погружался и приглядывать за покидавшими трамваи пассажирами не забывал. С затянутого низкими облаками неба падали лёгкие снежинки, быстро темнело, и на одно лишь зрение я не полагался, так и продолжал контролировать состояние энергетического фона. Именно поэтому сначала уловил приближение какой-то очень уж невнятной силовой аномалии, а потом только узнал в покинувшем трамвай молодом человеке Антона.
Воротник его пальто был поднят, а голова втянута в плечи, шагал мой бывший сослуживец быстро и по сторонам не смотрел, но я не сдвинулся с места и продолжил наблюдать за улицей. Никто из других пассажиров за Антоном не последовал, не вывернули из-за угла и автомобили. Позволив сокурснику удалиться почти на два дома, я окончательно уверился в отсутствии за ним слежки и припустил следом по своей стороне улицы, потом выгадал момент и перебежал через дорогу. Рассчитал всё едва ли не идеально — нагнал парня у предусмотрительно отомкнутой незадолго до того калитки.
Очутился у Антона за спиной, попутно оглянулся и окинул взглядом улицу, уже затопленную глухими сумерками февральского вечера. Рядом никого не оказалось, вот и решил не миндальничать. Пальцы вцепились в воротник пальто, одним рывком я затянул бывшего сослуживца в проход между домами и взял его на болевой приём.
Сдавленный сип и лязг сработавшего замка захлопнувшейся калитки наложились друг на друга, а дальше я отработанным воздействием передавил входящий канал жертвы и шепнул:
— Замри!
Но Антон дёрнулся и ещё как! Вот только я к подобной реакции на свои слова оказался готов, ещё сильнее вывернул руку и вдавил парня лицом в кирпичную стену, зафиксировал его так, не позволил пошевелиться.
— Угомонись! — потребовал я. — Ты же не думаешь, что я тут случайно оказался? Домой вернуться хочешь? Хочешь, а? Именно домой, не в лагерь и не в расстрельный подвал?
Антон враз обмяк, мне его ещё и придерживать пришлось, чтобы на землю не осел.
Возможно — игра, а быть может — и нет.
— Расклад такой, — продолжил я, и не думая ослаблять захват, — если выложишь всё, что знаешь об оксонской разведгруппе в Ридзине, отделаешься исправительными работами. Окажешься действительно полезен — амнистируют вчистую. Это не я придумал, так велели передать. Уяснил?
Мой бывший сослуживец какое-то время напряжённо сопел, потом спросил:
— Так ты и вправду на комиссариат работаешь? Думал, Федя брешет…
— Ему это откуда знать, а?
— Сам спроси! — огрызнулся Антон и взорвался: — Да отпусти ты меня!
— Повторяю вопрос: что наболтал тебе обо мне Маленский и откуда он это взял?
Парень тяжко вздохнул, но запираться не стал.
— Сказал, оксонцы его о тебе расспрашивали. Будто бы ты какого-то их агента на чистую воду вывел, а они откуда-то об этом узнали.
— И всё? — усомнился я. — Что конкретно они собираются предпринять?
— А сам как думаешь? Захватят и выпотрошат! Это не я придумал, так Федя сказал!
Услышанное нисколько не порадовало, но чего-то иного ожидать не приходилось изначально.
— Сейчас отпущу — не вздумай дёргаться! — предупредил я. — Понял?
— Отцепись уже! — потребовал Антон.
Я подался чуть в сторону, но нисколько не расслабился, более того — подобрался для рывка. К счастью, Антон кидаться на меня не стал и принялся с болезненной гримасой разминать руку.
— С чего мне вообще с тобой разговаривать? — спросил он, глядя исподлобья. — Мне в консульстве встречу назначили!
— Нечего тебе там делать! Засветишься, свои же прикончат! Излагай, чего хотел!
Парень сплюнул.
— Мне официальная бумага нужна, что я добровольно на сотрудничество пошёл! Есть у тебя при себе такая, а?
Захотелось хорошенько ему врезать, едва сдержался.
— Ты на кой чёрт вообще за границу сдёрнул? — зашёл я с другой стороны.
Антон насупился.
— А что ещё оставалось? Василь твой Маленского утопить собирался, меня бы точно к стенке за компанию поставили, хоть вам и помог!
— Ну а теперь что изменилось?
— Обрыдло всё. Федя идейный, а у меня эти гады вот уже где! — Он провёл пальцем поперёк горла и сплюнул себе под ноги. — Эмигранты ещё ладно, а перебежчики, которые на оксонцев работают, твари конченые. И Федя туда тянет! Не хочу!
В иной ситуации я бы его даже пожалел, но только не сейчас.
— Домой хочешь? — зло спросил я, намеренно пытаясь вывести собеседника из равновесия. — Ну так давай! Окажи содействие!
Антон скривился.
— Мне официальный документ нужен!
— Будет! — пообещал я. — Но если собираешься просто сказать, что в Ридзине действует группа Отто Риттера или фон Винека, то об этом уже известно. Для помилования понадобится что-то более весомое!
На миг показалось, будто перегнул палку, но Антон лишь раздражённо передёрнул плечами.
— Оксонцы серьёзную акцию планируют, — заявил он после этого. — Будут банк брать и не ради денег, хотят оттуда какие-то документы изъять. Им по такому случаю карт-бланш дали. Знаешь, что такое карт-бланш? Могут хоть полгорода с землёй сравнять, если понадобится!
— Когда и что за банк? — быстро спросил я.
— На дело сегодня ночью пойдут — это точно, а банк не назову, — заявил Антон и выставил перед собой руку. — Не знаю, что за банк! А знал бы, всё равно не сказал! Мне гарантии нужны! Понял? Официальный документ за подписью консула!
Я вздохнул, прикинул варианты и бить парня не стал.
— Допустим, сделают тебе такую бумагу. Сочтут, что ты не брешешь и те документы действительно стоящие, но дальше-то что? Как налёт сорвать, если названия банка нет? Нам от такой информации ни холодно ни жарко!
Антон поморщился и будто решился на что-то, сказал:
— Название банка узнаю вечером. Сто процентов — узнаю! Гарантирую! Будет справка о сотрудничестве — назову! — Он уловил моё недоверие и, понизив голос, зачастил: — Мы с Федей в охранное агентство устроились, там одни операторы, их в том числе и на ночные дежурства в банки отправляют. Нам
