Видимо, внутри него было сухо, потому что никто из трех человек не намок. Разве что Август цу Гроссабгрунд задыхался, жадно хватая воздух.

На его сиплое дыхание начали оборачиваться заговорщики…

Король Вальтер не стал ждать и произносить высокопарных речей.

Негромко, для такого монстра, хлопнул пистолет короля. Раз и другой.

Две пули с чмоканьем вошли в тело Грибного Короля, оставив рваные дыры.

Все напряженно уставились на него.

Он постоял неподвижно… Покачался… Сдулся, превратившись почти в человека, рыхлого, белого, голого. Разве что вокруг бедер была намотана рваная тряпка.

Грибной Король наклонил голову и посмотрел на раны:

– Интересно, как вы хотели убить того, у кого нет ни сердца, ни вообще уязвимых органов?

Короля Вальтер зло улыбнулся:

– Как и любую плесень. Сдавайтесь, герцог. Ваш хозяин уже мертв. Скоро его слуги станут нормальными людьми. Вы проиграли.

– То есть как – мертв? – Резкое крушение планов после уже упавшего в руки выигрыша ввело герцога в ступор. Он цеплялся за последнюю надежду: Грибного Короля на самом деле нельзя было убить пулей.

Нельзя. И тем не менее Грибной Король умирал.

Он раздулся в белый шар, лицо человека полностью исчезло. Потом медленно вернулся обратно в человеческое тело… Осел в невысокую кучу и замер. Белая кожа, начиная от ран, пошла серыми пятнами.

– Все, – констатировал король Вальтер.

– Медные пули? – мертвым голосом проговорил герцог.

– Медные пули с медным купоросом внутри. Вы проиграли, герцог.

Цу Юстус неожиданно улыбнулся-оскалился:

– Но и вы не выиграли, ваше величество. Я остался. И вы не учли две вещи.

– Вы остались ненадолго. – Король кивнул, и гвардеец поднял пистолет, целясь в герцога.

Ирму оставили в запертой комнате, для надежности привязав к креслу. Она подергалась, но витой шнур, похоже, срезанный со штор, держал надежно.

– Что, госпожа Ирма, – раздался свистящий шепот. – Мне опять не удалось вас спасти?

Рудольф был перевязан, как колбаса и сильно избит. Рассеченная губа, заплывший глаз, синяки на лице, в добавление к старым, уже пожелтевшим.

– Рудольф… – Ирма почувствовала неожиданную жалость. Этот немолодой уже гвардеец примчался ей на выручку, вышел один против всех… Все ради нее. Пусть он и проиграл.

Какая женщина не оценит?

– Я не могу вам помочь… – всхлипнула она.

– Не надо мне помогать, – криво улыбнулся Рудольф. – Гвардеец я или нет?

За спиной Якоба остались длинные коридоры, шесть бесчувственных заговорщиков и один мертвый. Сам виноват: слишком быстрый, успел отпрыгнуть от кулака. А вот от летящей статуи – не успел.

Оставалось совсем недалеко до балкона, как впереди распахнулась дверь.

Якоб еле успел сдержать удар. Девчонка крутанулась в его сторону, вытянув вперед руку со скрюченными пальцами.

– Лотта?

– Лотта, ты что здесь делаешь?

Девушка неожиданно поклонилась:

– Госпожа Ирма была так добра, что взяла меня с собой.

Якоб тряхнул головой, пытаясь сообразить, что делать дальше.

– Так… Что ты здесь делаешь?

– Госпожа Ирма была так добра…

– Это я уже слышал.

– Не перебивай! – задорно отозвалась Лотта. – Госпожа Ирма была так добра, что взяла меня с собой. Сюда, во дворец. Здесь на нас напали.

– Кто?

– Люди.

– Какие еще люди?! Слуги Грибного Короля?

– Ну да.

Якоб привел мысли в порядок. Помощник – это хорошо, пусть и девчонка.

– Ты случайно не знаешь, сколько слуг Грибного во дворце?

Лотта задумалась ненадолго:

– Тринадцать. Не считая госпожи Ирмы, господина Рудольфа, тех двоих, что на балконе, и восьми покойников.

– Откуда покойники? Хотя… Рудольф здесь?

– Да.

– Тогда ясно. Где он?

– Он был захвачен в плен вместе с госпожой. Сейчас они заперты в комнате…

– А тебя почему не заперли?

– Сначала хотели. Но потом, наверное, решили, что я безобидна и бросили просто так. – Лотта хитро прищурилась: – Что будем делать, Якоб?

Что тут думать?

– Показывай, где Ирма. Если мы объединимся с Рудольфом, тринадцать человек нас не остановят.

– Рудольф, как ты…

Ирма не успела спросить, как Рудольф собирается избавиться от опутавших его веревок, как ответ пришел сам собой.

Гвардеец шевельнулся и сбросил с себя кольца разрезанных пут. Показал Ирме блестящее лезвие маленького ножика:

– Глупцы. Ни связать правильно, ни обыскать…

Рудольф спрятал ножик обратно за обшлаг и принялся развязывать веревки на запястьях Ирмы.

– Как скрутили… Руки онемели?

– Да.

– Я и говорю: глупцы.

– Как же эти глупцы справились с вами? – Ирма с облегчением растирала запястья, чувствуя покалывание крови.

– Глупцы, когда их много, – страшная сила. Идем.

– Как мы справимся с теми, кто захватил дворец?

– Никак. Я должен вывести вас, а с остальными справятся гвардейцы.

– Тебя послали спасти меня?

Рудольф остановился у двери и осторожно выглянул в щель.

– Нет. Я сам пришел.

– Из-за меня?

– Да.

– И в чем же мои ошибки?

Король Вальтер задал свой вопрос скорее из вежливости – он уже решил для себя все. Жить герцогу осталось несколько секунд.

– Первая… – Герцог был спокоен, только пальцы сплетались и расплетались. – Смерть гриба, даже такого, как Король, не убивает грибницу. Заплесневевшие мозги слуг Короля никуда не делись. Толпа по-прежнему стоит на площади и чествует нового короля. Вторая: вы не можете меня убить.

– С толпой мы разберемся, – пообещал Вальтер. – После вас. Август!

Гвардеец выстрелил.

Пуля с визгом отскочила. От воздуха. Не долетев шага до герцога. Тот торжествующе улыбнулся:

– Я же сказал.

– Якоб!

– Ирма!

– Рудольф!

– Лотта!

Две пары встретились в коридоре дворца. Якоб с бегущей позади Лоттой и Рудольф, который бежать не мог и хромал, опираясь на плечо девушки.