— Благодарю за Вашу заботу! — промямлила я. Рядом с жрецами было страшно, их сила чувствовалась и даже, видимо, давила на меня.

— Нам только в радость забота о тебе! Мы пригласили Вас сюда, чтобы немного рассказать о том, что будет происходить. Ты должна быть к этому готова. Ведь если мы начнем обряд, то остановить его уже будет нельзя, — такая забота трогала.

— Мы приехали не для того, чтобы потом передумать. И Елена недавно смогла пройти другой обряд с расой воинов, защитников секторов! — недовольно сказал Дэрок.

— Не сердись на нас, мы абсолютно не это имели в виду. А то, что она прошла обряд и очень удачно, я и так вижу, мне об этом говорить не нужно. Вот только наши обряды отличаются и могут напугать своими действиями. Да, если ты забыл, то все мы, и ты в том числе, должны будем показать свою суть жнецов! — совершенно спокойно сказал жрец. После его слов Дэрок качнул головой, соглашаясь с его доводами.

— Дитя, позволь немного рассказать о нашей сути. Мы не просто жнецы или служители храма. Мы являемся судьями, которые не только выносят приговор, но собственноручно приводят его в исполнение. Нас приглашают, когда сложно доказать вину или нужно узнать, виноват ли в чем-то умерший. Мы имеем возможность проникать в воспоминания и читать их. Правда, с умершими существами время достаточно ограниченно. Как только мозг разрушен более чем на десять процентов, все воспоминания становятся недоступны. Мы видим в большинстве самые темные воспоминания и желания живущих. По их вине мы выносим приговор. Он может быть быстрым, а может быть вынесен такой, что существо будет умирать очень долго и мучительно в зависимости от совершенных им поступков. Мы не просто те, кто имеет дар смерти, мы ее дети, которые всегда будут нести в крови этот дар. А его сила зависит от благословения светил. Также большинство наших обрядов и ритуалов происходят с помощью крови. Это самый хороший и точный проводник, это носитель силы разных рас, — видимо, он действительно хотел, чтобы я поняла, с кем хочу связать свою жизнь, еще до того, как все нельзя будет повернуть вспять.

— Вы пугаете ее, а не помогаете! — сказал недовольно Дэрок, вот ему это разговор явно был не в радость.

— Дэрок, все хорошо! — сжала его руку, чтобы он прекратил думать, что какие-то слова могут изменить мое решение.

— Она намного сильнее чем ты думаешь! Поэтому прекрати переживать, и давай закончим разговор, чтобы уже потом она сказала свой ответ. Так, на чем я остановился, ах, да, вспомнил. В связи с тем, что мы видим и творим смерть, наше сердце с годами само умирает и перестает чувствовать или испытывать хоть какие-то эмоции. И только сердце любимой, в котором живет настоящая любовь, сможет растопить его. А полюбить саму смерть может далеко не каждая, только та, что соприкоснулась с ней очень близко! — и на меня посмотрели эти темные глазницы, в которых загорелись красные огоньки.

Смотря глубину этих огоньков, я чувствовала, как жрец проникает внутрь меня и что-то ищет там. Видимо, хотел найти мои сомнения или страх по отношению к Дэроку. Вот только найти он ничего не нашел, потому огоньки вскоре погасли. На меня опять смотрели пустые темные глазницы.

— Ну что же, милое дитя, надеюсь ты смогла согреться? — спросил жрец.

— Да, благодарю! — не могла не улыбнуться на такую его заботу.

— Тогда давайте встретимся с нашим дарителем и хранителем! Тем более как раз подходит время для общения и его благословения! — и он встал. Я лишь успела поставить чашку, как меня вновь на руки подхватил Дэрок.

Я приготовилась идти вновь в подвал, но оказалось, что я ошибаюсь. Мы наоборот стали двигаться вверх, ближе к светилу, освещающему небо. И поднимались мы достаточно долго, на самую вершину храма. Мы вышли на каменную площадку, которая, как мне казалось, упиралась в небо. Как только ноги коснулись ее, я почувствовала, будто это огромное светило повернуло свой взгляд на меня, хотя никаких глаз не было. На краю этой площадки было видно огромный светящийся диск. Казалось, можно подойти ближе и коснуться его рукой. Ветер тут был сильный и до тех пор, пока было возможно, Дэрок закрывал меня от него своим телом.

Жрецы подвели нас к обрыву, и, видимо, после их заклинания из каменного пола стали подниматься два валуна. Они были расписаны рисунками и символами, которые стали ярко светиться. Вот только валуны были разного размера и с разными рисунками. Один был большой и плоский спереди, сверху на нем были видны большие тяжелые кандалы. На маленьком тоже были кандалы, только их было больше, и они были дополнены еще непонятными мне штангами.

После того как мы встали к этим валунам, жрецы сняли с меня верхний покров, оставив в очень тонком платье, которое развевал ветер. А вот жнеца почему-то раздели полностью, дав мне возможность краем глаза полюбоваться его натренированными крепкими ягодицами.

Когда жрецы приступили к рисованию на наших телах, я поняла, почему один из них предупредил меня о том, что часто используется кровь в ритуалах. На мне костлявым пальцем с длинным когтем рисовали вязкой красной кровью. Ошибиться было невозможно, так как запах стоял характерный. Крови они явно не пожалели, когда готовились к ритуалу.

Пока кто-то дорисовывал что-то на мне, жрец, который вел раньше с нами беседу, подошел к Дэроку. Он о чём-то с ним заговорил, шепча тому в самое ухо. Не знаю, о чем они говорили, но судя по реакции тела жнеца, он был шокирован и рад одновременно. Закончив разговор и поцеловав Дэрока в лоб, жрец направился в мою сторону.

— Ты очень смело держишься, дитя! — в его голосе слышалась отеческая забота.

— Это благодаря тому, что вы предупредили меня, — не смогла не улыбнуться ему.

— Я не мог поступить иначе, дитя. Ты делаешь для меня огромную услугу, даже не зная об этом. Это мой последний ритуал в этой бесконечно долгой жизни! — очень осторожно, кончиками пальцев, он погладил меня по щеке. — Не расстраивайся, мое время пришло. Я очень рад, что последним событием в моей жизни будет соединение судеб. Я стольких проводил за грань жизни, что ваш обряд — это глоток жизни для меня. Чтобы он смог пройти я хорошо, я пойду с тобой через путь теней к светилу и помогу чем смогу, но обратно я уже