– Довольно! – остановил Нок юноша. Он решительно подошел к крестьянину, сжимавшему длинную рукоять похожего на боевой молот оружия. Ему еще подумалось, что ударная часть клевца была вытянутой и при должном воображении напоминала клюв птицы, отчего и пошло название этого оружия… – За что вы убили этого мужчину и двух женщин?

– За то… что они… – Крестьянин был настолько напуган, что не мог толком объяснить, что случилось.

– Он предатель, – прохрипел стрелец. Было слышно, что ему до сих пор трудно дышать. – Выдавал себя за беженца. Он… был с нами в лагере у Звездного моста. Он на самом деле лигист… Там много таких было. Они ударили нам в спину. И он был одним… из их предводителей. А теперь этот ублюдок опять решил… обмануть нас. Думон бы его вздернул, недолго думая. Он это заслужил!

– Думон мертв, – грубо оборвал его Милан. – Раинульф, Стрела Роз, теперь командует оставшимися стрельцами.

– Мертв? – Лучник потрясенно уставился на Милана. – Думон? Этого не может быть, он…

– Мы похоронили его вчера вечером, – невозмутимо продолжил юноша. – А теперь снимите этих троих с дерева и выройте им могилы. Но сначала ты мне скажешь, за что вы казнили этих двух женщин.

– Они пытались вступиться за предателя. Лгали нам. Несли какую-то околесицу.

Милану трудно было представить себе, что Сара солгала лучнику. Ему она показалась честнейшей женщиной.

– Что они сказали? – К своему ужасу, Милан вдруг осознал, что говорит в точности как его отец. К тому же он на пядь вытащил меч из клинка, чтобы придать словам дополнительный вес. Именно такая готовность использовать грубую силу при первой возможности и навлекла беду на Цилию, превратив войну на острове в безжалостную резню. Но он сам пришел сюда не для того, чтобы мстить. Его цель – добиться справедливости. Милан убрал меч в ножны. – Отвечай!

– Они сказали, что этот тип спас их от виселицы. Ольмо, так его зовут, верно? – Во взгляде лучника читалась ненависть. – Мой брат погиб у Звездного моста, когда эти предатели, делившие с нами хлеб, подло напали на нас со спины. Почему такой ублюдок будет спасать приговоренных беженцев? Это же чушь какая-то!

– Что они еще сказали? – Милан попытался подавить нараставшую в нем ярость.

– Якобы этого Ольмо тоже должны были казнить, потому что он отказался выполнять приказ. Этих троих привели к дереву висельников у Звездного моста первыми. Но тут появился какой-то дряхлый конь и убил палачей… а солдаты Лиги тем временем набросились на беженцев и убили всех до единого… а потом развернулись и отступили за Звездный мост, да так, что только пятки сверкали. Выжили только эти трое, – прохрипел стрелец. Закашлявшись, он сплюнул и с вызовом посмотрел на Милана. – А теперь скажи мне, что это не ложь! Бред, нелепость, чепуха – вот как это звучит! Старый конь убивает крепких солдат. Войско, только что одержавшее безоговорочную победу, отступает в панике… Эти трое, должно быть, сочли нас круглыми дураками. Тупыми крестьянами, которым любую лапшу на уши навешать можно. Они до последнего утверждали, что так все и было.

Милан понимал, почему стрелец не поверил в эту историю. С другой стороны, если это наглая ложь, почему Ольмо не выдумал что-то более правдоподобное? Он ведь должен был понимать, как воспримут его историю остальные. Ольмо много лет проработал в городской страже. Он ежедневно сталкивался с ложью воров и контрабандистов. Уж он-то хорошо разбирался во лжи. Так почему он рассказывал такое? Старый конь, убивающий палачей… Что же это за история такая?

– Снимите их, – повторил свой приказ Милан.

Раинульф тоже рассказывал, что их преследователи отступили. Что-то случилось там, на мосту. Что-то, повергнувшее в ужас целое войско. Но что это могло быть?

Мужчину, которого привел с собой Раинульф, явно долго избивали. Глаза у него заплыли. Пленный испуганно смотрел на Милана.

– Василиск… – Голос избитого захлебывался. – Войско уже обходило его. А теперь он появился снова. Поэтому все и сбежали…

– А ты? Ты почему не сбежал?

– Они меня бросили… – Пленный совсем не напоминал человека, готового мужественно сносить тяготы войны. Дородный, не очень-то мускулистый… Он едва осмеливался смотреть Милану в глаза. Да, этот мужчина был из тех, кто первым бросится в бегство. Зато руки у него выглядели так, будто он привык к тяжкому труду. Большие, покрытые мозолями. – Я подвернул ногу. Вначале товарищи помогали мне идти. Но когда они поняли, что не успеют перейти мост, просто бросили меня в лесу.

– Там-то мы его и нашли, – мрачно кивнул Раинульф. – Я хотел, чтобы ты его допросил.

В словах друга слышалась жестокость, которой Милан раньше не замечал. Неужели Раинульф ожидает, что он тоже будет избивать этого беднягу?

– Откуда ты родом?

– Из Панормы. Я бочар. – В голосе пленного послышалась гордость. – Причем хороший бочар. Мои бочки никогда не подтекают. В них солят сельдь. Мастера-засольщики всегда обращаются именно ко мне. Я могу изготовить бочку любого размера. И я пользуюсь только…

Раинульф замахнулся, будто собирался отпустить пленному оплеуху, и тот сразу замолчал.

– Хватит! – напустился на Раинульфа Милан. – Не смей!

– Так. Нам нужно поговорить. Но не здесь! – Глава лучников опустил руку.

Милан понял, что на них все смотрят. Несколько десятков беженцев сидели у трех свежих могил на обочине. По окончании привала они все хотели двигаться дальше со стрельцами. Да, они надеялись на помощь и защиту. И доверяли Стреле Роз.

Милан последовал за Раинульфом. Они прошли по поросшему лесом склону холма, пока беженцы не скрылись из виду.

– Тебе не следует говорить со мной таким тоном, парень, – прорычал друг. – Я Стрела Роз. Я не могу позволить, чтобы кто-то ставил мои решения под сомнение. Даже ты.

Милана ошеломляло то, насколько изменился его товарищ за последние полтора дня. Юноша покосился на брошь, прикрепленную к кожаному дублету Раинульфа. Знак отличия, которого там не должно было оказаться…

– Мы не можем становиться такими, как наши враги, – решительно заявил он. – Пытки и убийства – это не наши методы.

– А я вот готов прибегнуть к любым методам, – возразил Раинульф тоном, не позволявшим усомниться в его уверенности в собственной правоте. – Фелиция дала четкие указания.

– Фелиция? – опешил Милан. – Она дала указания по поводу обращения с пленными? Когда?

Взгляд Раинульфа посуровел.

– Иногда ты задаешь странные вопросы. Перед тем как она отправила меня на Звездный мост, чтобы мы с тобой и Думоном задержали врага, конечно же.

Милан ушам своим не поверил. Он понимал, что лучше не расспрашивать лучника. Раинульф и так не отличался терпением. А теперь стрелец еще и начал меняться – да так сильно, что Милана это по-настоящему пугало.