отворилась с тихим звуком, и я заметила слабое серебристое сияние, исходящее изнутри. Лишь в это мгновение я в действительности поверила, что это не сон.

Краска для брачного ритуала. Не того, куда принято звать жреца и множество гостей. Но того, что лишь для двоих, связанных узами настоящей любви. Лиэрот рассказывала мне о нём.

- Когда я покинул ущелье, то поклялся себе, что не вернусь обратно без тебя. Без моей жены. А потому я спрашиваю, любовь моя, станешь ли ты вновь моей супругой?

Я тихо засмеялась в ответ.

- Лорд Альвэйр, вы на редкость целеустремлённый эльф.

Он сжал свободной рукой мои пальцы и прижался к ним губами. В чувственном прикосновении я уловила искорку веселья – его губы растянулись в улыбке.

- Разве вы забыли, моя леди, что значит моё имя?

- Значит я - добыча?

- Да, и надеюсь, добыча, которая желает попасться охотнику.

Наш тихий смех растаял в стрёкоте ночных насекомых и других звуках, наполняющих предгорный лес.

Мои пальцы обхватили протянутую кисть, и я с удивлением обнаружила в них лихорадочную дрожь, столь сильную, словно меня трясло от холода. Отголосок этого волнения я видела и в движении рук эльфа.

Взглядом попросив разрешения, он коснулся моих спутанных волос. После возвращения мне человеческого облика, они снова вернули свою длину и теперь страшно мешались. Эльф пропустил сквозь пальцы несколько прядок, наслаждаясь одному ему ведомыми ощущениями, а затем откинул мне за спину непослушные волосы.

Лишь после этого мужчина взглянул на яремную впадинку на моей шее - именно на это место принято наносить ритуальный символ. Её было едва видно из-за туго зашнурованного ворота рубашки, и Альвэйра это, похоже, не устраивало.

Медленно пальцы огладили мои плечи. Тёмный взгляд мужчины напомнил мне, что начертание символов – лишь прелюдия любви. Когда знаки будут завершены, он возьмёт у меня то, что принадлежит ему по праву… Краска прилила к лицу, я вспомнила все те мысли, что бродили у Альвэйра в голове.

Уверенными движениями эльф ослабил шнуровку ворота и мучительно медленно спустил рубашку вниз, оголяя мои плечи.

- Раздень меня, - голос Альвэйра был хриплым, и я видела, что взгляд его прикован к рубашке, всё ещё прикрывающей большую часть моей груди. Через тонкую ткань отчётливо виднелись затвердевшие горошины сосков. Моя грудь заныла в ответ на этот полный желания взгляд, прикосновение ткани стало почти невыносимым.

Я не знала подробностей ритуала. Мне как замужней женщине, вышедшей за Альвэйра по политическим соображениям, не было смысла думать о нём. А потому я не ведала, должны мы раздеть друг друга для начертания символов по велению традиции или то было личное желание лорда. Но я с радостью сделала то, что он велел. Медленно расстегнула куртку, а затем настал черёд рубашки, которую я стянула с эльфа через голову.

Его белоснежное тело запомнилось мне до мельчайшего шрама ещё с первой ночи. Не удержавшись, я огладила сильную, твёрдую грудь и живот, будто желала убедиться, что всё это реально и теперь в действительности принадлежит мне.

Альвэйр перехватил мою руку, прижал к своей щеке и признал:

- Если ты продолжишь, я буду не способен всё сделать правильно. Сначала я нанесу знак тебе, затем это сделаешь ты.

Я замерла, наблюдая за Альвэйром, аккуратно погрузившим свою кисть в краску. Когда прохладная влага коснулась моей кожи, дрожь прошла по спине лихорадочной волной. Я с трудом заставила себя сидеть спокойно и не пытаться разглядеть символ, что рисует Альвэйр.

Каждый брачный рисунок был особенным. Эльфы сами придумывали и наносили их своим возлюбленным. Мой взгляд скользнул к ключицам эльфа, испещрённым шрамами.

Там, где свой знак когда-то оставила Олиэ, осталась лишь искажённая кожа. Отгадать, что за рисунок был на этом месте века назад, теперь было невозможно. Как бы печально это ни было, но то же случилось и с душой эльфа. Там, где раньше было счастье, осталась лишь скорбь, терзающая душу.

Мужчина убрал кисть и накрыл ладонью рисунок на моей шее. Настал мой черёд.

Кисть скользила уверенно, оставляя на белоснежной коже сияющие серебряные разводы. Могла поклясться, мой рисунок получился куда менее изящным чем тот, что нарисовал Альвэйр. Но всё же он был воплощением того, чем был для меня мужчина.

Луна для эльфов – символ красоты, искренней любви и мечты. Но она больше женский символ, а потому я заменила её нарождающимся полумесяцем, что несёт в себе дополнительный смысл. Начало нового, возрождение после смерти.

Поверх серпа, словно тетива, легла стрела, устремлённая вверх. Охота, опасность, целеустремлённость, рост.

Едва заметно, почти схематично, я нарисовала лозу, обвивающую древко стрелы. Связь и забота. Был у лозы и другой смысл – пленение. Но я надеялась, что Альвэйр не будет против такого собственнического подтекста.

Когда я закончила, он заглянул в мои глаза, и мне почудилось в тёмных озёрах отражение звёздного неба и луны. Не знаю, что мужчина увидел во мне, но придвинулся ближе и зашептал слова клятвы, которую год назад уже произносил.

- Моё сердце – твоё сердце.

- Моя кровь – твоя кровь.

- Моё дыхание – твоё дыхание.

- Моя судьба – твоя судьба.

- Моя жизнь – твоя жизнь.

Мы вторили друг другу, почти задыхаясь. И с каждой нашей фразой я чувствовала пламя, разгорающееся на месте символа на шее. Оно почти обжигало, но слова продолжали литься из нас, пока не наступила им пора смениться поцелуями. Влажными, долгими и жаркими.

Не в силах более связно мыслить и удерживать щит, я позволила нам обоим потонуть в потоке страсти.

Первая ночь должна была стать нежной и чувственной, полной ласк и обещаний, но мы срывали друг с друга остатки одежды торопливо и яростно, будто мстили за что-то.

За миг до того, как войти в меня, Альвэйр прижался губами к тому самому месту на шее, где мягко светился знак.

- Я люблю тебя, Эльрис. Теперь ты моя навсегда.

По моим губам скользнула улыбка. Жаркий, ничем не замутнённый восторг накрыл с головой. Не только от того, что тело, напитанное чистым вожделением, так сладостно встречало медленное погружение его плоти в мою.

В этот миг я тоже знала. Теперь он действительно мой.

 

__

__

Последняя большая глава будет завтра! (надеюсь, ничего не спутает планы)

Глава 64

Проснувшись утром, я обнаружила Альвэйра полностью одетым, но всё ещё лежащим рядом и обнимающим меня, укутанную в ворох одежды. Он поймал мой взгляд, и губы его