Но это лишь в относительно редких случаях боевых действий. В обыкновенное время пространство между проволокою – своею и чужою – пусто и безмолвно. Изредка щелкают пули, неизвестно кем и куда выпускаемые. Скучно, хотя бы какое-нибудь развлечение!..

И вдруг из немецкого окопа высовывается на штыке или палке белый платок или полотенце.

– Гляди-ка! – перешептываются между собой очередные наблюдатели. – Что-то он хочет нам сказать?! Поглядим, что будет дальше…

За одним белым флагом появляется другой, третий, затем из неприятельского окопа выскакивают отдельные смельчаки; они усиленно дымят своими папиросами, жестами подчеркивают, что вышли без оружия и приглашают наших приблизиться.

Офицер в своей землянке: настроение от долгого сидения в окопах вялое, воевать прискучило… Берет любопытство, а если тут же окажется уже тронутый пропагандой, то дело братания налаживается быстро.

– Стреляем друг в друга уже третий год, пора бы и прикончить.

На нейтральной полосе между окопами завязывается оригинальное знакомство.

Сблизившиеся люди пожимают друг другу руки, обмениваются непонятными словами, газетами, папиросами, а иногда и бутылкою спирта или другого напитка. С нашей стороны наиболее смелые, влекомые все тем же любопытством, заглядывают в чужие окопы и рассказывают потом чудеса о житье-бытье немецких солдат.

– Не то что у нас… – говорят они.

– Назад, прикажу стрелять… – с волнением кричит запыхавшийся офицер из окопа.

Будто ничего и не было. Только нарастает накипь раздражения против офицера, прервавшего занимательную встречу…

Так что дело братания повелось у нас на фронте уже с Пасхи 1916 года. Потом шло все усиливаясь. Сначала разбегались от окрика офицера. Затем приходилось пускать в направлении братающихся один-два выстрела с соседней батареи, а под конец стало уже так, что хозяином положения оказалась солдатская пехотная масса; сохранившая же дисциплину артиллерия должна была во избежание нападения отгораживаться даже проволокою от своей пехоты. Но это было уже позднее, в 1917 году. «Долой войну, – соблазнительно шептали “пораженцы” в ухо солдату, истомленному долгим безнадежным сидением в окопах. – Довольно слушать генералов, довольно вам служить империалистам, капиталистам и помещикам! Идите домой брать землю, иначе расхватают ее без вас!..» Это магическое слово «земля» и грозное предупреждение «расхватают без вас» могли смутить хоть кого из солдат нашей почти крестьянской армии. «Земля» и «мир» – вот две затаенные мечты, прожигавшие подобно каленому железу, все существо солдата-крестьянина… Мир, и притом мир немедленный. «На что мне земля, если меня убьют?» – эгоистически рассуждали между собой. И эта шкурная философия, несомненно, заставляла солдатскую массу избегать всего того, что было сопряжено с боевой опасностью. Развелось дезертирство с фронта и по пути на фронт, из рот пополнения.

Эти дезертиры являлись в деревне лучшими проводниками идей пораженчества, так как надо же было дома прикрыть свое преступление какими-то идейными мотивами. С другой стороны, их лукавым словам никто не противодействовал… Таким образом, с двух сторон – со стороны фронта и тыла – на русского солдата надвигалась волна разложения».

Чувствуете разницу между солдатом, офицером и генералом 1916 и 1943 годов? Конечно, чувствуете. И никакие силы, никакие аргументы уже не смогут вдохнуть в русского солдата дух победителя, веру и стремление к реально возможной победе. Это главное!

Настало время подвести краткий итог всей кампании 1916 года.

Операции 1916 года не привели ни одну из воюющих сторон к выполнению намеченных стратегических планов. Германия не добилась вывода из войны Франции, Австро-Венгрия поражения Италии. Антанта не смогла разгромить блок Центральных держав согласованным ударом своих армий на разных фронтах.

Другой важнейший военно-политический итог состоит в том, что уже в кампанию 1916 года стратегическая инициатива перешла на сторону Антанты. Определилось превосходство ее в численности войск, вооружении и военной технике. Все это привело к тому, что кроме Румынии Центральные державы потерпели поражение у Вердена, на Сомме, в Трентино, в Галиции и на Кавказе. Германия призывает в армию 19-летних юношей, Австро-Венгрия увеличивает призывной возраст до 55 лет, Турция – до 50 лет.

Впервые в странах оси встал в открытую вопрос о поражении во всей войне. Это видели не только солдаты, офицеры, обыватели, но и высшие чины в кабинетах Берлина, Вены, Стамбула, Софии. В своих воспоминаниях бывший кайзеровский дипломат В. Петлиц пишет: «Уже в 1916 году во всей имперской канцелярии не было даже самого мелкого служащего, который бы точно не знал, что война окончательно проиграна. Каждый день затяжки войны означал бесполезное убийство тысячи немецких солдат». Неудивительно, что в этих условиях германское правительство начало искать пути к миру. Осенью они предприняли тайные попытки провести сепаратные переговоры с Россией, но царское правительство от них отказалось, узнав о намерении Германии объявить независимость Польского государства. В декабре 1916 года правительство Бетмана – Гольвега обратилось ко всем странам Антанты с мирными предложениями, но было уже поздно. Будущие победители не хотели упускать плоды будущих побед.

В чисто военном плане необходимо отметить некоторый прогресс в организации стратегического взаимодействия армий Антанты на различных театрах военных действий. В наступательных операциях задача прорыва решалась с помощью различных форм фронтального удара на узком фронте под Верденом и широком фронте на Сомме и на нескольких участках широкого фронта в Брусиловском прорыве. Эффективным оказался только Брусиловский прорыв.

В кампанию 1916 года становится более прочной и более глубокой оборона, основой которой служат 2–3 полосы укреплений. Глубоко эшелонированную оборону можно было разрушить только массированным артиллерийским огнем, и артиллерия, в том числе и большой мощности, стала применяться с невиданно огромных количествах на узких участках фронта. Это вынуждало оборонявшихся держать свои главные силы в тылу. А чтобы усилить огневой отпор оставшихся пехотинцев, на помощь «королю поля боя Первой мировой» – станковому пулемету – пришел ручной пулемет самых различных марок, позволивший одиночным бойцам, прячущимся в воронках от снарядов, вести сильнейший, губительный огонь против атакующего противника.

В германской армии главной наступательной силой в пехоте стали штурмовые группы, о которых мы уже говорили. Теперь их дополнили штурмовые батальоны при корпусах и штурмовые роты при дивизиях. Пехота все больше применяет различные типы ручных гранат и дымовых шашек. Вся она воюет в касках и с противогазами. Пехоте непосредственно придается артиллерия. В русской армии ее стали переподчинять командирам пехотных полков.

Впервые получили боевое применение танки. Тихоходные, с незначительным радиусом действий, они не повлияли на тактику действий войск, но доказали свое большое будущее.

Авиация ведет борьбу за господство в воздухе. Она делится на разведывательную, бомбардировочную и истребительную. Авиация в 1916 году привлекается для штурмовки позиций и атакующей пехоты противника. Истребительная авиация становится грозой для других родов авиации и для истребителей противника. «Отыскивайте неприятельские самолеты и атакуйте их повсюду, где вы их встретите» – указывается в приказе французским летчикам под Верденом. Начались воздушные бои в составе звена, группы, эскадрильи. Появились первые воздушные асы. Скоро их имена узнает весь мир.