Стрелка спидометра упала до шестидесяти узлов. До пятидесяти.

— Реми, — обратился Сэм к жене, когда скорость снизилась до сорока, — сколько у нас спальных мешков?

Она вытащила стоику из-под сиденья и, положив на колени, пересчитала.

— У меня три.

— И у меня один, — ответил он, указывая на мешок, втиснутый между креслом пилота и пассажира. — Ривера, а сколько у вас?

— Что за чушь вы несете?!

Фарго перевел взгляд на приборную доску. Стрелка упала до тридцати пяти узлов.

— А у вас что? — обратился он к сидящему рядом мексиканцу.

Тот хотел было ответить, но не успел — плавным движением Сэм расстегнул его ремень безопасности и, прижав к груди спальный мешок, резко толкнул вперед ручку управления.

Нос «Икаруса» врезался в воду.

Прежде Сэму не доводилось организовывать аварийные посадки; действовал он отчасти по наитию, отчасти руководствуясь законами физики. При скорости в тридцать узлов (примерно тридцать четыре мили в час) кинетической энергии самолета хватало лишь на то, чтобы хорошенько тряхнуть пассажиров, — перевернуть машину не удалось.

Кроме того, от удара с оснований слетели два кресла, которые Сэм заранее ослабил перед вылетом с Сулавеси: переднее пассажирское и расположенное за ним.

Отстегнутого мексиканца швырнуло вперед головой в лобовое стекло — он погиб мгновенно, от перелома шеи. Ривера, пристегнутый, просто влетел в спинку переднего кресла. Фарго бросило на приборную доску, благо спальный мешок частично защитил лицо и грудь. Сидящую сзади Реми прикрыли целых три мешка — в результате она очнулась первой.

Отстегнув ремень безопасности, Реми протиснулась между сидений к склонившемуся над приборной доской мужу и осторожно приподняла его за плечи. Самолет заливало водой — погибший мексиканец разбил лобовое стекло. Под тяжестью мотора нос все сильнее клонился вниз, хвост все выше поднимался над морем.

— Сэм! — крикнула она. — Сэм, очнись!

Фарго открыл глаза, несколько раз моргнул, растерянно осмотрелся по сторонам…

— Сработало? — хрипло спросил он.

— Мы живы — по-моему, уже удача.

— А Ривера?

Обмякший мексиканец, сложившись пополам, безвольно висел на привязном ремне.

— То ли мертв, то ли без сознания. Не знаю, Сэм. Да какая разница? Нужно выбираться!

— Так что, на выход?

— Правильно!

Уперевшись ногами в приборную доску, чтобы не тянуло вниз, Сэм расстегнул ремень безопасности и попробовал открыть дверцу. Та не поддалась. Он попытался еще раз — безрезультатно.

— Мою дверь заклинило. Толкни-ка другую, со стороны Риверы.

— Не могу, он все перекрывает.

Фарго, изогнувшись, протиснул верхнюю часть тела в салон.

— Отстегни его.

Жена раскрыла замок ремня. Ривера упал Сэму на вытянутые руки, но тот, разумеется, не стал его удерживать, и мексиканец рухнул вперед, на разбитое кресло погибшего приятеля.

Перебравшись на соседнее сиденье, Реми взялась за ручку.

— Готов?

— Как скажешь.

— Набери воздуха!

Она толкнула дверь. В салон хлынул мощный поток воды. Когда самолет залило полностью, Реми рванулась наружу. Сэм на полпути вернулся в кабину и принялся обшаривать пол под передним пассажирским сиденьем. Наконец, у левого ботинка погибшего мексиканца, рука нащупала искомое — пистолет. Сунув оружие за пояс, Фарго поспешил за женой.

Вынырнул он прямиком рядом с Реми. В десяти футах справа над водой торчал хвост самолета.

— Не тонет, — заметила жена.

— Наверное, в хвосте воздушный карман. Знаешь, я сплаваю, гляну, нельзя ли спасти что-нибудь из вещей. Хотя это и не входило в мой план… Встретимся на берегу.

Набрав полную грудь воздуха, Сэм нырнул, ухватился за передний край крыла, подтянулся, скользнул в салон и… замер.

Ривера исчез.

Фарго проверил хвостовой отсек — никого. Когда он подобрался к передним сиденьям, сбоку мелькнула тень. Сэм обернулся. В лоб ударило что-то тяжелое. От боли перед глазами поплыли круги — и сознание ухнуло в черноту.

— Сэм! — донеслось откуда-то издалека. Голос стих, но через миг снова зазвенел в ушах. — Сэм!

Лица касались чьи-то пальцы.

Реми!

Фарго через силу открыл глаза. Над ним склонилась улыбающаяся жена, пряди ее каштановых волос скользили по его щеке.

— Сколько я показываю пальцев?

— Очень смешно. Нисколько… Со мной все хорошо. Помоги-ка сесть.

— Лучше не двигайся. У тебя на лбу жуткая рана.

— Ривера… Где…

— Я здесь, мистер Фарго, — отозвался знакомый голос.

Сэм запрокинул голову: проклятый мексиканец сидел на песке в десяти футах от них с Реми.

— Черт… — процедил Фарго. — Отдаю вам должное, Ривера, крепкий вы… мерзавец.

Он с трудом приподнялся на локтях, а когда жена помогла ему усесться, развернулся к Ривере. Тот выглядел хуже некуда: нос сломан, глаз заплыл, нижняя губа рассечена… И тем не менее правая рука мертвой хваткой сжимала пистолет.

— А вы редкостный умник. Себе же на беду. Как только вам станет лучше, пристрелю обоих.

— Хоть я и пытался вас убить, насчет места не соврал. На сто процентов не поручусь, но, по-моему, Чикомосток здесь.

— Тем лучше. Убью вас, а потом отыщу вход. Остров не слишком велик.

— Это сейчас так кажется. Очутишься в джунглях — конца-края не найдешь. Месяцами бродить будете.

— А вам сколько понадобится на поиски?

Сэм взглянул на часы.

— Восемь часов с того момента, как доберемся до кальдеры.

— Почему именно восемь? — с подозрением осведомился Ривера.

— Ну… просто предположение.

— Тянете время?

— Не без того. К тому же нам не меньше вашего хочется увидеть Чикомосток. А может, и больше. Правда, мотивы у нас другие.

— Я дам вам четыре часа.

Мексиканец встал на ноги.

Реми помогла подняться мужу. Сэм привалился к ней, словно от приступа слабости.

— Голова… болит, — громко сказал он, а на ухо шепнул: — У меня был пистолет.

Жена улыбнулась.

— Теперь он у меня.

— За поясом?

— Да.

— Пристрели Риверу при первой же возможности.

— С удовольствием.