пятнами кружили лишь вездесущие мексиканские стервятники, выискивавшие себе свежей падали. Несмотря на все предосторожности, в том числе на то, что Каррильо поставил палатки на открытом месте, и прошедшей, и сегодняшней ночью Индио Хуан со своими парнями ухитрился пробраться в лагерь. Утром молодого ковбоя Джимми нашли убитым – горло располосовано от уха до уха, скальп снят. Я знаю, как боялся Джимми этих ночных дежурств, и могу представить себе, какой ужас охватил его, когда перед ним внезапно и бесшумно выросли апачи. Поклясться могу, что это случилось перед самым рассветом, когда он уже с облегчением думал, что и эта ночь миновала благополучно. Джимми все любили, и настроение в лагере утром было самое мрачное; воздух напитался жаждой мести.

Чтобы продемонстрировать силу, которая должна запугать апачей, Каррильо вывел по тревоге всех своих солдат, оставив в лагере едва лишь дюжину солдат, добровольцев и ковбоев для охраны. Они ехали правильным строем, однако на фоне приглушенных тонов пустынной равнины их яркие мундиры казались чересчур яркими, какими-то клоунскими. Они ехали молча, тишину нарушали лишь звяканье шпор и сабель да поскрипывание седел, еще сухих, еще не намокших от пота в дневную жару.

Вдоль строя солдат скакали гражданские: шеф Гетлин, сеньор Хуэрта, Билли Флауэрс, Уэйд Джексон, Альберт, Маргарет и я. Хесуса мы оставили в лагере ухаживать за Толли, которого содержали под стражей. Увидеться с ним перед отъездом нам не позволили. Из-за того, что рядом все время кто-то был, мы по дороге не смогли конфиденциально переговорить с Маргарет, а значит, не смогли выработать никакого плана действий. Апачи, разумеется, заранее знали о нашем приближении, я понимал, что они следят за нами, на всем нашем пути через пустыню. Теперь, конечно же, зоркий наблюдатель уже должен был заметить и шесть неоседланных лошадей, которых гнали перед нами и солдатами, и Чарли понял, что мексиканский полковник согласился на обмен. Но, как верно подметил Толли, существовал джокер – Индио Хуан, и никто не мог предвидеть, что он выкинет в следующую минуту.

Пройдя по поросшей зубчатой лорреей, колючей грушей и кактусом чолла пустыне, мы вскоре оказались у подножья холмов, где обильно росли пробковый дуб и кедр. Солнце уже поднялось, окрасив горы в медный цвет – цвет захватанной мелкой монеты. Поднявшись повыше, мы оглянулись на раскинувшийся внизу лагерь – отсюда он выглядел совсем мирно, над кострами, на которых мы готовили завтрак, все еще курился дымок.

К полудню мы достигли поляны, где за день до этого располагался лагерь апачей. После недолгого совещания с Билли Флауэрсом и Гетлином, Каррильо выбрал место для встречи – открытое, перед опушкой соснового леса, защищенное с одной стороны невысоким хребтом, на котором он выставил часовых.

– Мистер Флауэрс проводит вас в лагерь апачей, – с казал Каррильо. – А мы подождем здесь. Вы приведете нам мальчика и белого. Вы скажете белому, что мы отдадим ему лошадей, когда мальчик будет у нас. Никакие отклонения от этого плана не рассматриваются.

– А что если он не захочет идти? – спросил я.

– Тогда вашему другу, мистеру Филлипсу, грозит большая опасность, – ответил Каррильо.

– Но почему Толли должен за это отвечать? – спросила Маргарет. – Что, если Чарли согласится отдать мальчика, но сам идти сюда откажется?

– Условия вам известны, – отрезал Гетлин. – Нам они нужны оба. Вы хорошо умеете уговаривать, Маргарет. Я уверен, вы сможете убедить мистера Маккомаса, что мы только хотим повидаться с ним. Всего лишь пау-вау [56], или как это дикари называют? Скажите ему, что мы приглашаем его выкурить трубку мира на пау-вау. А потом он получит лошадей и уйдет.

Большой Уэйд уже расставлял штатив для камеры, вымерял расстояние для правильного света.

– Срази их наповал, сынок, – бросил он мне. Сигарный окурок прилип к его нижней губе. – Мы на тебя рассчитываем. Я контролирую все на этой стороне.

– Постарайтесь сделать снимки, Большой Уэйд, – с казал я.

Билли Флауэрс, Маргарет и я въехали под сень высоченных сосен. Здесь было очень тихо и тенисто. Как и всегда в апачских краях, меня охватило острое чувство, что за нами наблюдают. Уверен, то же самое чувствовали Маргарет и Билли Флауэрс.

– Что вы станете делать, когда все закончится, мистер Флауэрс? – спросила Маргарет. В тишине леса ее голос прозвучал глухо и ненатурально.

– То же, что и всегда, мисс Хокинс, – ответил он. – Снова буду охотиться на горных львов и медведей. Я слышал, что мормоны с ранчо близ Колониа-Хуарец хотят меня нанять.

– Вам не надоедает убивать разных тварей?

– Без убийства тут не обойтись. Но это только последняя точка. А охота надоесть не может.

– Вам не бывает одиноко?

– У меня собаки есть.

– И вам никогда не хотелось поселиться где-то постоянно, завести семью?

– У меня есть семья, – сказал Флауэрс. – Жена и трое детей в Луизиане. Я им денежки шлю, хотя не видел их уже лет тридцать.

– Что же случилось?

– Мне пришлось оставить их, когда меня призвал Голос, – объяснил Флауэрс. – С тех пор я все время в движении.

– Что же за Голос оторвал вас от семьи? – поинтересовалась Маргарет.

– Голос Небес, – ответил он. – Голос Господа нашего Иисуса, Голос возлюбленного нашего Создателя.

– И вы верите, что Бог повелел вам бросить жену и детей и провести всю свою жизнь, убивая медведей-гризли и горных львов? – не поверила Маргарет. – Это самое печальное, что я когда-либо слышала.

– Сказано так: живи по вере, – возразил Флауэрс.

Не успели мы доехать до апачского лагеря, как между деревьями перед нами возник пеший мальчик. Увидев нас, он крутанулся на месте и, не произнеся ни слова, пустился бежать вглубь леса. Мы последовали за ним и очень быстро наткнулись на Чарли, Джозефа, Альберта и Чидех. Все они были верхами. Ни маленького Джералдо, ни других не было видно, но я был уверен, что они где-то рядом, прячутся между камнями и деревьями, как умеют прятаться апачи. Девочка застенчиво взглянула на меня и улыбнулась.

Чарли и Флауэрс посмотрели друг на друга – два высоких бородатых белых человека, один язычник, другой христианин. Мне вдруг пришло в голову, что странным образом, сами того не подозревая, они очень похожи.

– Зачем вы притащили с собой белоглазого? – спросил Чарли. – Почему не привели лошадей?

– Неужели вы думали, что они отдадут вам лошадей, прежде чем вы отдадите им мальчика? – спросила Маргарет. – Вы должны пойти с нами. Они хотят сначала с вами поговорить. А потом вы получите лошадей.

Альберт испытующе посмотрел на Маргарет, он явно почуял, что что-то не так.

– По какой причине