– И что же заставило его передумать?

Джеральд пожал плечами:

– Наверное, то, что я стал думать головой, а не содержимым своих панталон, и начал задавать вопросы. Ярмуту это пришлось не по вкусу. Но я был слишком глуп и к тому же ревновал Марию к тебе. Я позволил ему выудить из меня признание, что мне удалось решить задачу.

Какой-то шорох у двери заставил Давенпорта схватиться за пистолет. Он взвел курок и направил смертоносное дуло на открытую дверь.

В комнату ввалилась Хилари, чью шею мертвой хваткой сжимал Ярмут – человек, который, как теперь понял Давенпорт, был его врагом.

Рефлексы Давенпорта сработали так быстро, что он едва не выстрелил в свою же собственную возлюбленную. Слава богу, что некий остаток инстинкта вовремя удержал его руку. Его тело бросало то в жар, то в холод, между тем как ум лихорадочно работал, а чувства обострились до крайности. Тут не оставалось места для ошибки.

Страх исказил черты лица, бледного как смерть. То обстоятельство, что она была цела и невредима, служило слабым утешением. Где же, черт побери, Бекингем? Он ведь должен был следить за Ярмутом…

– Что он здесь делает? – бросил Давенпорт, сердито взглянув на Джеральда.

Мейсон с трудом сглотнул.

– Я послал записку и ему тоже. Думал, что мы трое сумеем прийти к соглашению…

– И по-видимому, зря.

Господи, он готов был придушить Джеральда прямо на месте за глупость! Чего он надеялся достичь, сведя их троих вместе? Жаль, что до этого момента Мейсон не сознавал в полной мере, на какую подлость способен Ярмут.

Впрочем, и сам Давенпорт не был в этом уверен – до того момента, когда леди Мария проговорилась, что ей известно о его путешествии в столицу с Хилари. Ярмут мог получить эти сведения только одним способом – следуя за Давенпортом по пятам.

– Отложите в сторону оружие, Давенпорт. Будьте умницей. – Даже с пистолетом, приставленным к виску леди, Ярмут благодушно улыбался, как викарий во время званого чаепития.

Поскольку Хилари была плотно прижата к массивной груди Ярмута, от пистолета все равно не было никакого проку. Давенпорт отпустил курок и повиновался, осторожно положив оружие на стол, но оставив его в пределах досягаемости на тот случай, если к нему все же придется прибегнуть.

Даже в таких обстоятельствах губы Ярмута растянулись в широкой, нарочито вежливой ухмылке, которая так раздражала Давенпорта. Он взглянул на своего сообщника, связанного и с кляпом во рту.

– Вижу, я оказался прав, не доверив эту задачу Ридли. Хотя обычно он действует безотказно.

– Не так уж безотказно, как выяснилось, – произнес Давенпорт, глядя на Ридли, который беспомощно лежал в самом дальнем углу комнаты. – Готов поручиться, что он засвидетельствует под присягой, что именно вы наняли его, чтобы убить того швейцара в ночном клубе. И я уверен, что герцог Монфор сумеет добиться смягчения приговора в обмен на…

Давенпорт двинулся с места еще до того, как выстрел пистолета Ярмута потряс воздух. Хилари закричала, инстинктивно вырвавшись из ослабевшей хватки Ярмута. Оттолкнув ее в сторону, Давенпорт нанес Ярмуту удар в живот, от которого тот согнулся вдвое. Застонав, Ярмут соскользнул вниз по стене.

Чихая, ловя губами воздух и бестолково нажимая на курок своего теперь уже разряженного пистолета, Ярмут выдавил из себя усмешку:

– Ну и где же ваш свидетель, Давенпорт?

– Вот он, – отозвался Давенпорт, приблизившись к Ридли и опустившись рядом с ним на корточки. – Вы промахнулись.

Он рассчитывал на то, что лежавший на полу Ридли окажется трудной мишенью. Разумеется, Давенпорт вряд ли стал бы оплакивать судьбу этого негодяя, однако он предпочел бы, чтобы Ридли сначала дал показания в суде о причастности к этому делу Ярмута. Вероятно, если Ридли назовет имя своего нанимателя, он отделается каторжными работами, но полностью избежать правосудия за убийство Нейла ему не удастся.

Ридли между тем уже очнулся, его покрасневшее лицо и яростный взгляд отражали гнев и страх оттого, что его связали и сунули ему в рот кляп. Однако пуля Ярмута его не задела, угодив в пол на расстоянии одного-двух ярдов.

Удостоверившись в том, что Ридли остался невредим, Давенпорт тут же устремился к Хилари:

– Моя дорогая, вы не ранены?

Она даже вздрогнула от его прикосновения.

– Нет, я не пострадала.

Едва взглянув на него, Хилари снова отвернулась. Возможно, она и не пострадала, но в ее глазах была бездна страдания, и Давенпорту показалось, что он знает имя негодяя, виновного в этом.

Он подвел ее. Из-за него ее жизни угрожала серьезная опасность. Кроме того, она, возможно, решила, что он бросил ее на балу у Монфора.

Однако сейчас не было времени над этим размышлять. Ему нужно было поскорее увести отсюда Хилари. Но как это сделать, если у него еще не все концы сошлись с концами? Он не мог положиться на Мейсона в том, что касалось Ридли или даже Ярмута, коли на то пошло.

Однако Ярмут еще не закончил. Он вяло улыбнулся Джеральду, который все это время смотрел на него, то открывая, то закрывая рот, как рыба.

– Просто из любопытства, Мейсон, вы все еще хотите жениться на моей дочери? Видите ли, я склонен одобрить ваши ухаживания. С решением, которое вы мне обещали, или без него. – Он с театральным видом пожал плечами. – Стоит подумать о баснословной прибыли, которая теперь ускользнет от вас… Вы могли бы обеспечить себя на всю оставшуюся жизнь, старина! Содержать мою дочь в роскоши и никогда больше не работать.

Джеральд поджал губы и не удостоил его ответом.

– Вы можете дать им свое благословение до того, как предстанете перед судом, – произнес Давенпорт сухо.

– Но вам придется скрепить ваши брачные узы как можно скорее, – продолжал Ярмут так, словно Давенпорт не произнес ни слова, и сделал презрительную гримасу: – Видите ли, Джеральд, эта глупая девица вдруг взяла и забеременела.

– Что?

Гневное восклицание Мейсона неприятно поразило его слух, однако все внимание Давенпорта было приковано к Хилари. Ее золотисто-карие глаза казались ввалившимися, как у изголодавшегося беспризорного ребенка. Когда они обратились в его сторону, их выражение было настолько опустошенным, что он едва не рухнул перед девушкой на колени.

– И конечно же, Давенпорт не собирается на ней жениться, – добавил Ярмут, весь исходя злорадством, и с трудом поднялся на ноги. Он все еще прижимал руку к солнечному сплетению, однако к нему мало-помалу возвращался прежний пыл.

– Этот ребенок не от меня, – произнес Давенпорт, обращаясь не столько к Джеральду или к Ярмуту, сколько к Хилари. – Хани, вы должны мне поверить.

Полный боли голос Джеральда пронизил воздух:

– Она тебе не верит – и я тоже.

Давенпорт услышал зловещий щелчок заряжаемого пистолета – его пистолета, который он оставил на письменном столе Джеральда. Одного взгляда было достаточно, чтобы убедиться: Джеральд целился в него.