«Дэвид мог бы, по крайней мере, накинуть на меня пальто», — думала я, дрожа от холода в своем неглиже. Я заплакала, но слезы не принесли мне облегчения, напротив, у меня заложило нос и стало трудно дышать. Овладев собой, я собралась с мыслями. Наверняка был какой-то способ выбраться отсюда. Вероятно, я что-то упустила.

Когда зазвонил церковный колокол, мои мысли и надежды невольно обратились к последнему средству спасения — к Мефисто.

Ведь он сказал, что будет ждать, когда я позову его, но мне и в голову не приходило, насколько нетерпеливым было это ожидание. Не успела я подумать о нем, как Мефисто соткался передо мной прямо из воздуха. Постукивая ногой, он потирал руки, будто разминался после длительного бездействия.

— Меня интересовало, когда ты обратишься ко мне. Тебя забавляет, что я слоняюсь без дела и жду, пока ты решишь, стоит ли вспомнить о моем существовании?

Я молча смотрела на него. Черный костюм из кожи, украшенный металлическими заклепками, молниями и цепочками, делал Мефисто похожим на гибрид рокера и панка.

Я промычала что-то, нетерпеливо дернула головой, давая понять Мефисто, чтобы он вытащил кляп. Мефисто развязал импровизированную веревку у меня на затылке, прикасаясь длинными пальцами к моей шее. Я выплюнула скомканную ткань и передернулась от отвращения.

— Пожалуйста, развяжи меня! — Я протянула к нему руки, связанные в запястьях.

— Не так быстро. Почему я должен помогать тебе? Ты-то что-нибудь сделала для меня?

— Пожалуйста! Я сделаю все для тебя…

— Прости. Я не совсем понял.

— Я сделаю все, о чем бы ты ни попросил, — мрачно закончила я, злясь на себя за то, что он вынудил меня произнести эти слова.

— Да уж, пора об этом подумать. Ты даже не догадываешься, какие неприятности мне причинила?

Я покачала головой, пытаясь сообразить, сколько осталось времени до возвращения Дэвида и Харли, что навсегда положит конец моим мечтам о свободе. Как мне тогда жить, как справиться с последствиями того, что я сделала?

— Ты ведь считала себя умной, да? — с горечью спросил Мефисто. — Строила все эти замечательные планы и так далее. Едва ли ты забыла обо мне и о том, что я из-за тебя поставил на карту свою карьеру и оказался в ужасном положении! — Он начал расхаживать по комнате. — А я-то обрадовался, что ты попалась мне на крючок, когда вышла замуж за этого кретина из-за денег. Я надеялся, что ты готова к падению, готова брать взятки, лгать и погрязнуть в разврате, как и все прочие смертные, внезапно получившие хороший куш. Но нет, ты оказалась не способна на это. — Мефисто круто обернулся и ткнул в меня пальцем в перчатке. — Ты должна была делать то, что и все женщины. Что дает тебе право думать, будто ты особенная? Будто ты исключение и не подвластна человеческим законам?

— Но я не…

— Не перебивай меня! — рявкнул он. — Ты хочешь продолжать все портить? Да? Тебе понадобилось совершать благие дела, купаться в своих сантиментах и сюсюкать из-за своего драгоценного английского приятеля? У тебя какие-то нелепые идеи. Ты мечтаешь о счастье! Что за чепуха? — Его лицо выразило гадливость. — Я решил, что это недолгое заключение здесь, в Италии, отрезвит тебя, научит здравому смыслу. Но ты стала еще хуже. А потом совершила невероятную глупость, из-за которой я оказался в полном дерьме!

— Но какое тебе дело до этого?

— Они все наблюдают за мной! Поняла? Я имею в виду тех, кто стоит выше меня в иерархии. Ты, черт тебя возьми, героиня адской мыльной оперы. Они все просто заклинились на тебе, и никто больше не работает. В последнюю неделю они заняты только тобой. У нас есть черный список, где регистрируются несовершенные грехи. По сравнению с этим любой ваш самый захудалый государственный департамент кажется эффективным и кипящим энергией. — Дернув молнию, Мефисто вытащил металлическую фляжку из одного из своих многочисленных карманов и отвинтил крышку. — И мне приходилось все это время сидеть и слушать, как они судачат о честной и нечестной игре и о том, какое шоу ты тут устроила. — Он сделал глоток из фляжки. — Дурацкая доморощенная философия, болтовня об актах человеческой доброты, перевешивающих греховность. И они уже поговаривают о том, будто мне следует признать, что меня положили на обе лопатки, и отпустить тебя с миром. Он презрительно усмехнулся:

— В добрые старые времена такого никогда бы не случилось. Тогда на них излился бы дождь из смолы и серы, и они отправились бы прямиком в ад без всяких разговоров. От этих слюнявых либералов меня того и гляди вырвет.

— Но разве это не означает, что ты мог бы отпустить меня восвояси, если бы пожелал? — с надеждой спросила я.

— Заткнись! Ты еще не услышала почти ничего о моих затруднениях. Ты вызвала такое смятение в наших рядах, что некий «мудрец» из нашего департамента, ведающего персоналом, проснулся от своего двухтысячелетнего сна и начал махать у меня перед носом красным флажком. Он обвинил меня в злостном нарушении всех законов и нес околесицу насчет того, что я превысил свои полномочия, заключив с тобой пакт. Они даже раскопали какой-то древний документ, где говорится о том, что с женщинами запрещено заключать соглашения подобного рода. — Мефисто фыркнул. — Прежде никто не сообщал мне об этом. А теперь они намерены лишить меня всех полномочий и заставить заниматься самыми ординарными делами. — Он бросил на меня гневный взгляд. — Будь я проклят, если соглашусь провести остаток вечности, толкая старых дам под автобус и загоняя кошек на деревья! Я Мефисто…

— Верховный командир и повелитель духов. — Я рассмеялась.

— Не смейся, глупая сучка! Неужели не понимаешь, что это означает для нас обоих? — Сделав большой глоток из фляжки, он протянул ее мне: — Думаю, тебе это тоже понадобится, когда ты услышишь все до конца.

— Сначала развяжи меня, — попросила я, снова протянув к нему руки.

Поставив фляжку, Мефисто начал распутывать узлы.

— Черт, — пробормотал он, взглянув на мои часы. — У нас мало времени.

— Для чего? Он вздохнул.

— Все еще не усекла, да? Если они отнимут у меня власть, все волшебство исчезнет с ней. И мы оба придем к тому, с чего начали: к нам вернется наш подлинный возраст. — Мефисто, рванув узел, освободил мои запястья и сунул мне в руку фляжку. — А это означает, что ты снова станешь старой женщиной, Хариэт.

У меня занялся дух, и я сделала большой глоток из его фляжхи. Это оказалось виски. Я уставилась на Мефисто.

— Но…

— Я подумал, что это пробудит твой ум, — нахмурился он.

— Но… — Из глаз моих брызнули слезы. После всех моих усилий, после всего, что вынесла, пытаясь сбежать от Харли, я окажусь у разбитого корыта, вернусь к тому, с чего начала. Это показалось мне несправедливым. — И ты ничего не можешь сделать?

— Есть только один способ поправить дело, — ответил Мефисто, наслаждаясь своей властью надо мной. — Но, как мы договаривались прежде, теперь твоя очередь проявить инициативу. И в таком положении ты едва ли позволишь себе привередничать.