Рейчел почувствовала, что краснеет.

– Я люблю ходить пешком, – объяснила она. На самом деле она любила ходить пешком, потому что иногда ее сопровождал Гейл Брэндон. Интересно, сколько человек догадывается об этом?

– Но у тебя не было хорошего фонарика! – воскликнул Эрнест. – Ты хочешь сказать, что батарейка совсем не работала?

– От нее было мало толку.

Ричард посмотрел поверх «Дейли мейл».

– Я же вчера утром вставил в твой фонарик новую батарейку, – сказал он.

– Да, – согласилась Рейчел.

Космо Фрит опустил «Таймс» и добродушно заметил:

– В таком случае, дорогая, ты, наверное, взяла не тот фонарик.

Начался семейный спор.

Состояние батарейки стало предметом жарких дебатов, в самый разгар которых Космо вдруг громко расхохотался и объявил:

– Давайте дадим слово самому преступнику. – После чего сходил в холл за фонариком и вернулся, щелкая кнопкой.

– На мой взгляд, фонарик в полном порядке, дорогая. Хорошо, что ты не потеряла его, когда упала. Конечно, при дневном свете трудно сказать, насколько ярко он горит, но, мне кажется, батарейка нисколько не разрядилась. Сейчас попробую включить фонарик в посудном буфете.

Минуту спустя он позвал из-за полуоткрытой дверцы:

– Ричард, а ну-ка иди сюда, посмотри! Рейчел, тебе тоже стоит взглянуть. Готов поклясться, батарейка отличная.

Рейчел увидела яркий луч и ослепительное кольцо света. Мисс Сильвер заглянула ей через плечо.

– Фонарик в порядке, правда, милая?

– Вчера вечером он еле горел, – озадаченно пробормотала Рейчел.

Она отошла от дверцы буфета и снова села за стол, где ее немедленно атаковал Эрнест:

– Итак, предположим, ты подошла вот сюда. Первый кусок сахара означает начало каменного парапета. Где ты находилась в момент падения? Пусть расстояние между кусками сахара равняется одному ярду.

– Я не знаю, Эрнест.

Он бросил на нее укоризненный взгляд поверх кривого пенсне.

– Не может быть, милая Рейчел, ты должна это знать. Я не требую абсолютной точности – мы же не в суде, – но рискни хотя бы предположить.

– Не хочу, Эрнест. У меня нет никакого желания думать об этом.

– И говорить об этом, – добавил Космо Фрит. – Правильно, дорогая. Хватит. Мы все очень рады, что ты осталась цела и невредима. Это самое главное. И ни к чему теперь ворошить прошлое, зачем зря волноваться?

Элла Компертон резко отодвинула свой стул от стола.

– По-моему, вы устроили шумиху из-за ерунды. Вот я на днях тоже упала и сильно ушиблась, между прочим, однако никто из вас даже не побеспокоился обо мне. Ну ладно, вы тут делайте что хотите, а я пошла – напишу пару писем, а потом немного прогуляюсь. Кэролайн, тебе тоже не мешало бы размяться и подышать свежим воздухом, а то на тебе лица нет.

Ричард заметил беспомощный взгляд возлюбленной и поспешил ей на помощь.

– Кэролайн едет со мной в Ледлингтон, – объявил он, но на лице девушки отразилось лишь слабое облегчение. Она явно была чем-то встревожена.

Они вместе вышли из столовой.

– Если не хочешь, можешь не ехать… – сказал Ричард, – я тебя не принуждаю…

Кэролайн коротко вздохнула.

– Дело не в этом. Мне надо собирать вещи.

Она пошла к лестнице, но он схватил ее за руку.

– Что значит – собирать вещи?

Она ухватилась за перила и встала вполоборота к нему.

– Я… уезжаю…

– С чего вдруг? Оставайся… я сам уеду.

– Нет, – расстроенно бросила она и взбежала по лестнице.

Поговорив с экономкой, Рейчел поднялась к себе и застала в своей гостиной Ричарда. Когда она вошла, он отвернулся от окна и безо всякого вступления спросил:

– Почему Кэролайн уезжает?

Сердце Рейчел болезненно сжалось, ей передалось волнение Ричарда.

– Но я не знала, что она уезжает, – быстро сказала она. – Вы поссорились?

Он был очень бледен.

– Послушай, Рейчел, ты наверняка знаешь, что я люблю Кэролайн. Все знают об этом, ведь я не скрываю свои чувства. Да и зачем? Сколько я себя помню, она всегда была самым дорогим для меня человеком. Я ждал только… когда стану независимым…

– Знаю. Что же случилось?

– Я и сам не понимаю, что случилось. Правда. Я сделал ей предложение… вчера… после чая. Мы пошли гулять по скалам… было темно. И вдруг неожиданно для себя самого я попросил у нее руки. И она ответила «нет».

– Ричард!

– Это было ужасно. Не знаю, почему я выбрал такое идиотское место. Я не видел ее лица и не мог добиться от нее никаких объяснений. Она вся замерзла, я попытался ее обнять, а она убежала. Ничего не понимаю! Что на нее нашло? А сегодня утром… только что… она сказала мне, что уезжает.

Рейчел взяла его за руку.

– Подожди-ка… я хочу тебя кое о чем спросить. Ты сказал, вы гуляли по скалам. В котором часу и в каком месте?

– Да какая разница, черт возьми? – разозлился Ричард. – Я вернулся домой около шести. Мы шли по верхней тропе, а когда Кэролайн от меня убежала, я пошел обратно вдоль обрыва. Наверное, мы с тобой просто разминулись.

Ее пальцы крепче сжали его руку.

– А ты никого не видел… и никого не встретил?

– Да вроде нет. А что?

– И ты уверен, что утром поменял батарейку в моем фонарике?

– Абсолютно уверен. Рейчел, почему ты задаешь мне эти вопросы?

– Ричард… – начала она тихим ровным голосом, но договорить не успела: дверь вдруг отворилась и в гостиную вошла мисс Сильвер, склонив голову набок и улыбаясь милой, чуть глуповатой улыбкой.

– Надеюсь, я не помешала? Вы сказали «через четверть часа», вот я и пришла, минута в минуту. У меня очень точные часы. Родители подарили их, когда мне исполнился двадцать один год, и с тех пор они ни разу не ломались. Впрочем, в то время еще не было дешевых часовых механизмов. О боже, какая очаровательная комната! А какой шикарный вид из окна! Он напоминает мне картину, которую я видела в Королевской академии лет двадцать назад. Тот же мыс, те же скалы и то же зеленовато-серое море…

Пожилая дама просеменила к окну, чтобы насладиться пейзажем, а Ричард взглянул на Рейчел с плохо скрытым раздражением, спрашивая одними глазами: «Она что, собирается здесь остаться?» Рейчел моргнула, что означало «да», и проводила юношу до двери, сжав его руку.

– Не могу же я ее прогнать, – прошептала она.

Они оба озабоченно взглянули на дверь Кэролайн, расположенную через коридор.