– Что не так? – спросила Эльгива. – Это же пастернак. Моя старая няня использовала его семена, чтобы делать моему отцу отвар от головной боли, когда он выпивал слишком много вина.

– Нет, леди. Пастернак растет только на сухой почве. А это растение любит влажную землю, и даже в это время года, ранней весной, оно уже намного выше пастернака. Это болиголов. В нем ядовито все. Если вы напоите человека отваром из всего нескольких его семян, человек этот больше уже никогда и ничего пить не будет. Хорошенько рассмотрите его, чтобы узнавать его в следующий раз, но не прикасайтесь.

Эльгива молча уставилась на это растение. Такая простая, слабенькая с виду травка, и при этом смертельно опасная. Она заметила место, где та растет, запомнила форму листьев, мысленно сравнивая ее с листьями пастернака, и оторвала от нее глаза лишь тогда, когда Тира коснулась ее руки.

– Сюда приближаются какие-то люди, – сказала Тира.

Прикрыв глаза ладонью от солнца, Эльгива разглядела две конные фигуры, двигавшиеся к ним по узкой тропе, ведущей от имения Турбранда.

– Наверное, хотят забрать тебя к лежащей Катле, – сказала она.

– Нет, леди. Это к вам приехал муж. А второй человек, который рядом с ним, – это Алрик.

Она почувствовала, как сердце в груди слегка ёкнуло, хотя Тира, подумала она, должно быть, просто пытается угадать.

– Даже ты не можешь видеть так далеко, Тира, – сказала она.

– Им нужна пища и выпивка, а большинство ваших людей сейчас в полях. – Еще не закончив говорить, Тира уже двинулась в направлении дома, срезая дорогу по диагонали через луг.

Эльгива взглянула на нее, а затем пошла наперерез всадникам, вглядываясь в их фигуры сквозь слепящие лучи солнца. Она до сих пор не была уверена, что Тира права. И только когда один из мужчин спешился и пошел ей навстречу такой знакомой размашистой походкой, она бросилась бежать к нему. Еще несколько коротких ударов сердца, и Кнут заключил ее в свои объятья.

Следующий час – а может быть, и не час, потому что она и не думала следить за временем, – они провели наедине в ее комнате. Прежде чем добраться до еды и напитков, муж взял ее дважды; и только после того, как все его нужды были удовлетворены, она села возле него в почти пустой зале и стала задавать ему вопросы, ответить на которые мог лишь он. За столом напротив них сидел Алрик, бережно держа в руках чашу с медовухой.

– Как долго вы сможете оставаться здесь?

Краем глаза она заметила, как у Алрика при этих словах невольно сжались плечи, словно у человека, который ожидает, что сейчас грянет гром. Она догадалась, что не следовало ей спрашивать о том, что и так будет сказано.

– Всего одну неделю, – сказал Кнут. – Ветры не благоприятствовали нам, и у нас, чтобы добраться сюда, ушло гораздо больше дней, чем мы рассчитывали. Нам нужно завершить дело, начатое в Восточной Англии. А времени на это очень мало.

Одна неделя. В течение которой они будут неистово совокупляться, а затем расстанутся, вероятно, на много месяцев. В очередной раз он приехал тогда, когда вероятность, что она забеременеет, невелика. Возможно, ей удастся убедить его взять ее с собой на выполнение его миссии, где бы это ни происходило. Впрочем, она чувствовала, что сейчас не время заводить об этом разговор.

– А что вы будете делать в Восточной Англии?

– Подорвем власть Этельреда над страной, надеюсь. Алрик собрал кое-какие важные сведения во время своего пребывания в Линдсее. Мне сказали, что он был там по вашему поручению.

Его черные глаза впились в нее, и под этим тяжелым взглядом Эльгива смутилась. Он предупреждал ее, чтобы она не вмешивалась в мужские дела, несмотря на то что все это в равной степени было и ее делами.

– Я просто послала его собирать сведения, – солгала она.

– И сделано это было хорошо, – рассудительно заметил он, – нужно отдать вам должное. В отличие от других ваших поступков – предпринятого вами путешествия к кузине. В этом вы ослушались меня и, что еще хуже, подвергли опасности себя и все наши приготовления. Если бы Турбранд решил за это избить вас до беспамятства, он имел бы на это полное право.

Она не собиралась делать секрета из того, где она провела все эти недели прошлой зимой. Слишком уж много было с ней людей тогда, и среди них Тира, которая всегда говорила только правду.

– Я потеряла ребенка, – сказала она язвительным тоном. – Вы считаете, что этого наказания еще недостаточно? Ну, а теперь расскажете вы все-таки мне о своих планах или нет?

Ее муж долго смотрел ей в глаза, затем протянул руку к своей чаше с элем и подал знак Алрику говорить.

– Мне удалось узнать, что один из танов короля, Ульфкитель, получил приказ собирать армию, чтобы выставить ее против наших сил, стоящих лагерем под Бенфлитом. Он будет вести своих людей из Восточной Англии, но весь этот народ – в первую очередь пастухи, а уж во вторую – воины. Их не заманишь ни в какое войско, пока они не закончат стричь стада своих овец.

– Ульфкитель полностью соберет своих людей не раньше конца мая, – медленно улыбнувшись, сказал Кнут, – а это означает, что мы сможем ударить первыми, и гораздо большими силами.

Эльгива задумалась над этим. Она когда-то слышала, как ее отец говорил, что решающего сражения нужно избегать всеми возможными способами, пока твое войско не будет значительно превышать войско противника количеством воинов. В данном случае на стороне датчан будет численный перевес. Но, даже если и так, англичан поведет за собой Ульфкитель. Она никогда не встречалась с этим человеком, но зато много слышала о нем.

– Ульфкителя следует опасаться, милорд. Он уже раньше водил своих людей из Восточной Англии против датчан и едва не победил.

– «Едва» в таких делах недостаточно, – сказал Кнут, – а помимо количества у нас будет еще и преимущество в неожиданности. До сих пор Торкелл всячески старался избегать прямых стычек с англичанами, так что Ульфкитель вообще не будет ждать, что мы можем напасть. Однако ключевым моментом тут станет своевременность. Мы хотим, чтобы они зашатались после первого нашего удара. Несколько трусов, поломавших строй и бросившихся бежать, могут определить судьбу сражения.

– Но они будут сражаться за то, чтобы защитить свою страну, – возразила она. – Даже если они будут бояться, они могут держаться за свою землю.

– Некоторые – да, могут, – сказал Кнут, – но среди них будут те, у кого родственники живут за Датским морем, и другие, кто избежал резни на день Святого Брайса несколько лет назад и до сих пор мечтает о том, чтобы отомстить. Мы заслали к ним своих людей, торговцев в основном, мужчин вроде Алрика, которые мало говорят, но зато много слушают. Через несколько ближайших недель мы снова свяжемся с ними и придем не с пустыми руками.

Теперь она понимала, как будет работать этот план. Он заплатит им серебром и внедрит в армию Ульфкителя. А потом они развернутся и побегут, увлекая за собой других, так что даже многочисленное войско может обратиться практически в пустое место.