— Вы в самом деле так думаете? Вашими бы устами…

Уилл убежденно кивнул:

— Вот подождите, как только библиотекари узнают, что вы хотите быть учителем, у вас не будет ни минуты свободной. Вам придется изучать древние рукописи, может быть, вы даже будете учить не только людей, но и юных динозавров.

— Учить динозавров. — Взгляд Смиггенса выражал полную растерянность. Потом он встрепенулся и беспокойно посмотрел на Грызуню. — Смотря каких динозавров. — Уилл усмехнулся на это замечание. — Похоже, здесь сложилось самое терпимое общество, какое когда-либо знал мир.

— Ты сам увидишь, — сказал ему Уилл. — Здесь никто не дерется за место под солнцем.

Мкузи нерешительно подошел к ним:

— Я спросить. Кто-нибудь… делать здесь рабов из Африки?

— Рабов? — Уилл нахмурился. — В Динотопии нет рабства. Я не знаю, как насчет античных времен, но динозавры даже не слышали об этом. В их языке даже нет слова «рабство».

Зулус пробормотал что-то на своем языке, добавив по-английски:

— Я хотеть многие здесь со мной быть.

— Я тоже, — с грустью в голосе ответил Уилл. — Но никто не может покинуть Динотопию.

Старый Раскин покосился на хмурое небо и сказал:

— Если кто и может это сделать, то только капитан Блэкстрап.

— О нем не беспокойтесь. На вашем корабле будет выставлена стража, и Блэкстрапа поймают.

— Ты что-то говорил о властях, — смущенно сказал Смиггенс. — Мы плохо обошлись с тобой и с твоими друзьями.

Уилл задумался:

— Но ведь никто не пострадал. На самом деле такие истории очень поучительны. Вы действовали не как граждане Динотопии и до сих пор ими не являетесь, поэтому, мне кажется, вы не подпадаете под ее законы. Я не знаю точно, как поступают власти в таких случаях, но абсолютно уверен, что все будет нормально. — Он доверительно улыбнулся. — Не мне судить. Я только наездник на летающих ящерах.

— Летающие ящеры? — воскликнул Андреас. — А что это такое?

— Вы увидите. — «Как будет здорово снова увидеть Цирруса, — думал он. — Ему, должно быть, грустно в одиночестве». — А вот и наши спасатели.

Бывшие пираты сбились в кучу, с благоговейным трепетом взирая на огромных савроподов, которые остановились неподалеку. Ветер трепал шляпы и шарфы моряков. Дождь лил не переставая, и все уже вымокли до нитки.

Отделившись от группы, главный савропод приблизился на несколько ярдов к наблюдавшим за ним людям. У некоторых пиратов попадали шляпы, а Трегганг даже упал на спину, когда они, запрокинув головы, пытались разглядеть, где же кончается эта невиданная шея. Тем временем шея стала медленно, словно стрела подъемного крана, склоняться к земле. Динозавра украшали красные и желтые кисти, а седло на макушке, видимо, было сделано из тисненой кожи искуснейшим мастером-шорником.

Похожие кисточки свисали с плеч наездника, который ловко — сказывалась долгая практика — соскочил с седла. Голова динозавра подалась назад и вновь взмыла на недосягаемую высоту. Пока она поднималась, со спины савропода легко соскользнула знакомая фигура, навьюченная огромными сумками с провизией.

Воссоединение Хизалка с родными прошло так же трогательно, как и в первый раз.

— Что это за животное? — Раскин благоговейно рассматривал невероятное четвероногое существо.

— Да, — поддержал О'Коннор, — такое большое, прямо с целый дом высотой. Нет, два дома!

— Это брахиозавр, — ответил Уилл. — Они очень вежливые.

— И седло на самой верхотуре! — воскликнул Самуэль. — Все равно что на грот-мачте сидеть.

Пока Чаз беззаботно беседовал с громадным савроподом, Уилл ввел в курс дела наездника, вернее, наездницу. Миловидную девушку звали Карина, она была родом из Лесограда. Раскаявшиеся пираты вытаращились на женщину в странных башмаках, штанах и блузе с не меньшим изумлением, чем до того глазели на огромного динозавра.

Карина внимательно выслушала сильно сокращенный рассказ Уилла об их приключениях, после чего понимающе кивнула. Когда она ответила, Чаз, уже совсем опомнившийся от переживаний, бойко перевел для пиратов ее слова с местного жаргона на классический английский. Вдали непрерывно грохотал гром, словно там, у горизонта, происходило грандиозное морское сражение, которое неумолимо приближалось.

— Так значит, беглец был главарем этой горстки сбившихся с верного пути мизантропов. Мы видели, как он бежал к горам. — Она взглянула на горный Спинной Хребет, его заснеженные вершины были скрыты сейчас густыми тучами. — Я разглядела его через линзы. — Она похлопала по подзорной трубе, висящей у нее на боку. — Большой человек.

— Только физически, — заявил Тарква. Всадница брахиозавра удивленно уставилась на него:

— Для дромеозавра вы очень хорошо говорите.

— Всю жизнь я посвятил наукам. — Тарква отвесил ей один из своих галантных поклонов.

— Разве мы не отправимся в погоню за ним? — спросил Уилл, тоже глядя в сторону гор. — Этот человек очень опасен.

— Не сейчас. Пусть идет.

Карина свистнула, и голова брахиозавра снова наклонилась к земле. Оттолкнувшись одной ногой, девушка вскочила в широкое седло и сунула ноги в стремена. Голова брахиозавра тут же вознеслась на огромную высоту. Подчиняясь повелению наездницы, гигантское четвероногое поднялось на задние лапы, опираясь на хвост, — в такой позе брахиозавр походил на огромный треножник. Пираты охнули, когда женщина поднялась еще футов на двадцать вверх, но брахиозавр непоколебимо замер в этой позе, пока его всадница изучала горизонт. Когда он опустился на четыре лапы, земля задрожала.

Несколько диплодоков и других брахиозавров собрались вместе, всадники и животные оживленно беседовали между собой. Наконец Карина велела савроподу опустить ее к земле, но на этот раз спешиваться не стала. Все столпились вокруг нее, даже пираты, которые уже не боялись брахиозавров, тем более что вид у них был от рождения приветливый.

— Мы должны немедленно уходить отсюда. — Карина говорила не терпящим возражений тоном, поглядывая то на людей, то на океан.

Ее высокая остроконечная шапка согнулась почти пополам — ветер усиливался, он уже заводил свою заунывную песню. Сломанная ветка хлестнула Уилла по лицу резко и больно, словно осколок стекла. Рядом рвался с привязи воздушный корабль Тарквы. Обломки деревьев и даже вырванные с корнем кусты катились по земле, а некоторые уже носились в воздухе. Уилл понимал, что происходит. Он ждал и боялся этого последние несколько дней. На побережье надвигался шестилетний ураган.

— «Кондор»! — Чамашу пришлось орать во весь голос, чтобы перекричать вой ветра.

— На борту люди, — взволнованно начал было Смиггенс — Их нужно предупредить!

Шея брахиозавра размером с хорошую мачту преградила ему дорогу.