за оба локтя и вновь встряхивает:

– КАК МНОГО?!

– Достаточно, чтобы дать понять, что я полтора года спала с трупом!

Лицо Рэйвена застывает, дикие глаза неотрывно смотрят в мои и изо рта вылетают три самых жалких слова, которые я от него только слышала:

– Я не знал.

Молчу.

– Я не знал, что он сделает это!!! – ревёт на всю комнату и отшвыривает меня на ковёр. Запускает руку в волосы и лихорадочно кружит по комнате, словно одна его часть непреодолимо хочет вырваться отсюда, а вторая не может себя заставить.

– Нашёл, что искал? Теперь доказательств достаточно? Я вне подозрений? – провожаю его движения спокойным взглядом.

Не отвечает, подходит к окну и упирается ладонями в подоконник.

Минуту-две лишь напряжённая тишина давит на голову изредка нарушаемая резкими выдохами Рэйвена, будто сам с собой о чём-то спорит.

– Не думаю…

– Молчи! – перебивает резко, разворачивается и бросает что-то к моим ногам –

толстый блокнот в мягком кожаном переплёте несколько раз перемотанный светлой бечёвкой.

Ну вот и источник всех проблем Рэйвена.

Главный после меня.

Шершавые страницы либо пожелтели, либо и задумывались такими изначально, кое-где не аккуратно вырваны, кое-где сплошь залиты чернилами, а некоторые будто намерено продырявлены. Почерк косой и размашистый… таким его себе и представляла. Правда что ли? Я представляла себе почерк Рэйвена?.. Видимо да, раз сейчас думаю об этом. И, да, Джак не лгал – большинство из языков на этих страницах даже вижу впервые, куда уж до того, чтобы понять хоть слово.

Слово…

Вот это слово я определённо знаю.

«Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori, Lori».

Целая страница исписана моим именем. Моим. Именем той девочки, которой не посчастливилось встретиться с «Демоном».

Задерживаю взгляд на спине Рэйвена, который по-прежнему стоит у окна, и листаю в самый конец летописи.

– О чём написано на этих страницах? – провожу подушечками пальцев по чёрным буквам, которые и буквы-то с трудом напоминают – больше какие-то древние языческие символы, и вновь смотрю на Рэйвена.

– Ну… – отвечает далеко не сразу, – в большей степени о том, какой я тупорылый идиот.

– Не думаю, что это новость, – переворачиваю следующую страницу и чувствую, как взгляд палача уже прожигает дыру в макушке.

– И как много раз ты умирал? Шесть? Это правда? – обвожу пальцем рисунок чёрной спирали закручивающейся внутрь и вспоминаю, как точно такой же символ горел на спине Рэйвена во время поглощения анафемы.

– Это одному Лимбу известно, – вновь отвечает спустя долгую паузу.

– И Блэйзу, – мрачно усмехаюсь, листая страницу за страницей.

Слышу неспешные шаги, и лицо Рэйвена оказывается перед моим.

– Нет, – качает головой, и губы кривятся в напряжённой улыбке. – Он не может этого знать. Потому что Я здесь гораааздо дольше его.

– Тогда как он узнал? Как вообще узнал о том… что ты такое?

– Проводники смерти много чего знают, – пристально смотрит мне в глаза. – Даже больше чем им положено.

– Но, разумеется, трепаться им нельзя.

– Я не ознакомлен с его контрактом. – Ну вот и язвить начинает.

– Ты и со своим-то как оказалось ни черта не ознакомлен.

Сжимает челюсти и молчит.

– Ну? – протягиваю Рэйвену летопись и, упираясь ладонями в пол позади себя, склоняю голову набок. – Давай, палач, я готова слушать. Что вы двое со мной сделали?

Молчание становится слишком долгим. Тишина невыносимой.

– Ответь мне.

– Я не уверен, – отводит взгляд, выпрямляется и вновь поворачивается ко мне спиной.

Вот это ответ.

– Как это не уверен? – поднимаюсь с пола и пытаюсь встретиться с его взглядом, но Рэйвен, как трусливый мальчишка избегает этого. – Да что происходит?

Какую сделку ты заключил с Блэйзом?

– Сделку, в которой не должно было быть тебя! – рычит, устремляя тяжёлый взгляд мне в лицо.

Не понимаю…

Ничего не понимаю.

– Твои… твои воспоминания, – приближается, хватая меня за запястье. – Это была не единственная наша встреча.

– Знаю, – пытаюсь выдернуть руку из его ладони. – Блэйз сказал. Отпусти!

Но Рэйвен тянет мою руку к своей шее и с тихим словом «Смотри» позволяет пальцам коснуться отметки «красного солнца», той самой – на кадыке, что находится по соседству с новой, ещё свежей отметкой, недавно появившейся во впадинке ключицы.

***

– Лори, почему ты ещё не спишь?!

– Скоро ложусь, мам! – отвечает девочка, кутаясь в одеяло и странно довольно улыбаясь.

– Не «скоро», а «уже»! – доносится из коридора строгий голос мамы. – Отец сегодня будет поздно! Не жди его!

– Ладно…

– Что?

– Хорошо, мам…

– Вся в отца… – Стук каблуков отдаляется по коридору и становится тихо.

«Ну и что это?» – мысленно спрашиваю у Рэйвена.

«Возможно это не те воспоминания.»

«И как долго мы будем искать те, что надо?»

«Смотри.»

Девочка выныривает из-под одеяла, свешивает ноги с кровати и босиком шлёпает по деревянному полу, чтобы тихонечко захлопнуть дверь своей спальной.

– Как всегда маму не слушаешься? – раздаётся за её спиной тихий мужской голос, и девочка прижимает ко рту ладони, чтобы заглушить писк – явно очень счастливый писк.

– Ты пришёл! – шепчет, с огромными, блестящими глазами.

– Да… скучно было, – Алестер показывается из темноты. Всё так же высок и красив, всё в той же чёрной одежде и всё с тем же ни чем не заинтересованным выражением на лице.

– А как ты сюда попадаешь? – девочка прыгает в кровать и не сводит с палача горящего взгляда, пока тот неспешно шагает вдоль настенных полок и со скучающим видом разглядывает корешки книг.

– Ты задавала этот вопрос в прошлый раз, Лори.

– Да, – кивает девочка. – И ты не ответил.

Алестер тяжело вздыхает, одаривая девочку укоризненным взглядом:

– И ты решила, что в этот раз прокатит?

– Ну… мы ведь теперь друзья.

– С чего это?

– А разве нет? Будем друзьями, пока я не выросту, а потом ты заберёшь меня к себе, и мы поженимся.

Алестер прыскает от смеха и с трудом заставляет себя замолчать.

– Вот для этого я и прихожу, – трясёт указательным пальцем. – Твоя непосредственность мёртвого воскресить способна. Или глупость.

– Это невозможно, – невозмутимо отзывается девочка. – Мёртвого нельзя воскресить. Он ведь уже умер.

Алестер задумчиво кивает, шагает к кровати и опускается на самый край.

– Я больше не приду.

– Что?! Почему?!

– Тише. По мамаше соскучилась?

– Почему? – негромко стонет девочка, с глазами полными возмущения.

– Потому… потому что так надо, – пожимает плечами Алестер, не находя ничего лучшего для ответа.

– Я сделала что-то не так? – теперь в глазах девочки блестят слёзы.

– Слушай, – фыркает, – я не умею, да и не буду утешать маленьких девочек, так что сделай одолжение, вытри сопли, Лори.

– Я не плачу.

– И голос у тебя не дрожит, – усмехается Алестер с некой горечью в голосе.